– Не видел раньше? – встрепенулся Мажор и сам же ответил, а гордость так и сквозила в голосе: – Конечно, не видел! Ты же свежак! Короче, здесь две реки – Красная и Лена, – махнул он влево и вправо рукой с зажатым сотовым телефоном, – текут практически параллельно друг другу, вот между ними и возвели стену. Общая длина на этом направлении около семи километров. Здесь ее строили в первую очередь. Считай, все твари, которые с Запада, сбиваясь в кучу, выходят именно сюда. Раньше, как говорят старожилы, еще до форпостов, такие банды забредали, что у всех защитников волосы дыбом стояли. Но постепенно отвоевываем себе жизненное пространство, по чуть-чуть, там, здесь. Пятьдесят лет стройки! Слона, как мудрые люди говорят, едят по кусочкам. Дорогу же видел? Вот и ее, и бункеры на стоянках рядом, где в случае опасности можно отсидеться, в последние два года возвели. Нехило, да?
Я кивком головы обозначил, что информацию принял, также согласился с оценками объема построенного. Уже за двенадцать километров до Острога, о чем гласили указатели, начиналась отличная асфальтовая дорога в четыре полосы, сверкающая новенькой разметкой. К ней примыкали второстепенные, часто хорошо накатанные грунтовки, движение же было достаточно оживленным. Постоянно попадались грузовики, модернизированные с учетом местных реалий, выруливали пикапы и подготовленные джипы. В небе то стремительно проносились, то неторопливо пролетали беспилотники.
Один раз нас обогнала небольшая колонна, имевшая самую непосредственную принадлежность к вооруженным силам Острога, о чем говорила эмблема с соколом по бортам трех бэтээров и четырех тентованных «Уралов», явно нагруженных под завязку, если судить по рессорам и густому солярному выхлопу. Еще навстречу на бешеной скорости пронесся «Форд Мустанг», которому бы и Безумный Макс позавидовал, весь в решетках и шипах, клиренс нереально завышен. Над бампером скалился череп элиты, явно из каких-то хищников. На месте пассажирского сиденья красовался Browning М2, явно на хитрой управляемой турели.
– Ковбой, – заметив мой скептический взгляд, прокомментировал Мажор. – Отморозок, каких мало! Охотник, одинокий волк, мля! С башкой, я тебе скажу, не дружит вообще никак. Увидишь мужика в черном стетсоне, в ковбойских ботинках и в кожаном плаще даже в жару, с «кольтом» на бедре, – перейди на другую сторону улицы! Все ему с рук сходит. Князю, говорят, кем-то он приходится. Неприкасаемый, короче… А сам может на ровном месте пострелушки устроить или в рыло сунуть.
Ясно. Местная элита.
Часто попадались бензовозы и всевозможные грузовые автомобили с манипуляторами, приспособленные под мародерство с размахом. Оживленным было движение, как встречное, так и попутное. Все что-то тащили, везли.
Мы обогнали несколько гусеничных бульдозеров, они ползли рядом с дорогой под прикрытием пикапа с СГМ на вертлюге в кузове, который стоял на пригорке. Пулеметчик, здоровый вихрастый парень, постоянно поднимал приветственно руку – видимо, в каждой третьей машине у него имелся знакомый.
Меня, после нескольких суток безлюдных трасс, увиденное не просто радовало, оно вселяло некую надежду на нормальную жизнь, пусть и опасную. Утомительно только выживать. Одно дело – судить со слов рейдеров, другое – видеть собственными глазами. Да и водитель не раз и не два уже подтвердил, что люди тут вполне себе здравствуют.
Например, форпост оставил впечатление крепости на вражеской территории, ожидающей нападения в любой момент. Сама обстановка не позволяла расслабиться, забыться. Здесь же никто и ничего не боялся. Сигналили друг другу, здороваясь, перекрикивались и махали руками. Много и часто улыбались, не было на лицах той сосредоточенной обреченности, которая возникает от беспросветной жизни. Оружие пусть и под рукой, но не на них. В таком свете я с гранатометом под ногами выглядел параноиком и психом.
Журчало радио, выдавая смесь старых хитов, легкого рока и откровенной попсы. Мажор постоянно переговаривался по сотовому телефону, решал какие-то свои вопросы. В общем, если бы убрать из окружающего пейзажа беспилотники, оружие и обвешанность железом части транспорта, то возникало бы ощущение, будто я на Земле оказался. А именно в райцентре России, перед тем как его посетит глава губернии. Все чистенько, покрашено, и даже по местам следования начальства проложена новая дорога, нанесена разметка, как и убран мусор силами в срочном порядке мобилизованных бюджетников.
– Последний раз в «Ведомостях» рапортовали, что на сегодняшний день общая протяженность стены около тридцати восьми километров. Стройка века, ты понял, тридцать восемь километров! Уверен, пока полностью не отгородимся, так и будет продолжаться, сейчас речь идет о том, чтобы вообще все границы стаба обнести пока сеткой и колючкой. Камеры… Но… Где взять на все людей и кто за это платить будет? У нас же еще форпосты имеются и какие-то объекты за пределами Первой линии.
– Первая линия – это стена?
– Ага, и все, что за ней, туда дальше, – махнул он рукой в направлении движения. – А по Второй мы сейчас едем. Здесь уже стабов, пусть и небольших, мало, все больше стандартных кластеров, но контролируемых нами. А дальше все – конец влияния Острога и конец цивилизации. Нет, при случае наши могут навалять хоть кому и хоть где, но… Был бы смысл.
Постоянное упоминание рейдерами стен Острога, когда требовалось привести пример надежности и несокрушимости, сыграло со мной злую шутку. Подспудно я уже представлял себе стометровые мрачные громады из дикого камня. Обязательно с зубцами, башнями и прочей атрибутикой средневекового замка. На деле ровная стена тянулась вправо около трех-четырех километров, где упиралась, я уверен, в спрямленное русло довольно широкой реки. Влево же просматривалась с этого ракурса только часть стены метров в восемьсот.
Широкий, около двадцати шагов, ров. Его берега сковывали бетонные плиты. Вокруг минные поля, заграждения из колючей проволоки. Какой-то фанат фортификации здесь потрудился.
– Что, внушает? – вновь повернулся Мажор, а на морде выражение такой гордости, словно он сам лично возвел эти стены.
– Ага, – я ничуть не покривил душой.
Серьезно подошли к безопасности, ничего не скажешь. А сколько это потребовало средств? С другой стороны, тут только один ресурс имел значение – время. Люди, вещи, топливо, техника, специализированная в том числе, целые заводы и города – всего лишь бесконечный расходный материал, который сыпался и сыпался в неограниченных количествах. Но в любом случае требовались немалые как воля, так и умение превратить некий туманный замысел в реальность. Организовать, заставить, привлечь, зажечь… Не знаю, кто этот Князь, но уважение его деятельность заслуживала. Это как минимум.
Ведь чем больше я знакомился с окружающей обстановкой, точнее, с тем, что возвели, тем сильнее поражался. Все продумано, аккуратно, сделано не абы как, а на совесть, порядок кругом – близкий к идеальному. А ведь в таких условиях, когда каждый прожитый день человека напоминал балансирование на тонком тросе над пропастью, поневоле возникает наплевательское отношение к окружающей тебя действительности. Какой, к чертям, мусор или порядок, когда завтра тебя уже не будет? От старости, как я понял, в Улье не умирали. Соответственно общий пофигизм должен был оказать влияние даже на замшелых аккуратистов.
