Так сказал, как будто мне было сейчас дело до их разборок, между жерновами которых я и попал.
– Все так плохо?
Третьяк криво усмехнулся.
– Плохо? Да. Если есть в Стиксе место хуже, чем этот форпост, то оно в самом Пекле. Сердце Дьявола – там средоточие всего дерьма. Выживает в первый месяц тридцать процентов осужденных, во второй от этих остается еще меньше. Со статистикой туго, более чем на месяц туда мало кого отправляют. Вот и считай. Хотя даже за месяц из выживших часть просто сходит с ума. Психика не выдерживает. Жаль, что нормально помочь не смогли. Не держи на нас зла, короче. Сделали все что могли.
Протянул мне руку.
– Да нормально все, спасибо – ответил я, пожимая ее двумя руками из-за браслетов.
И так и эдак прокручивал я новую информацию. Как, как искать чертов клад Цемента, находясь в заключении? Еще и в таком месте? Бежать? А куда? И как?
Поймал на себе взгляд Хельги. Девушка довольно улыбалась, будто ей только что подарили новенький «Порш». Хотя я поценнее буду. Поймала мой взгляд и озорно подмигнула. Я ответил тем же. Она заливисто рассмеялась…
У меня же злости столько – мог бы, прямо сейчас убил бы.
* * *
Не зря в народе говорили: «Жрать на ночь – вредно». Сейчас, в который раз за последние пару дней, я вспоминал эту истину. Не поддался бы тогда на позывы желудка и не пошел бы в злосчастное кафе, то не получал бы в настоящий момент оружие…
Старый добрый клевец… Кто-то называл его «клювом», он радовал глаз до белизны отполированной рукоятью. Надежный и проверенный девайс, а где предыдущие владельцы, лучше было не думать. Чуть изогнутый, подернутый ржавчиной стальной трехгранный шип выпил немало крови, а небольшой молоток на обухе проломил множество черепов. В общем, дерьмо, как его ни называй и ни героизируй, дерьмом и оставалось. По сравнению с цементовским, изъятым у меня, будто получил ушастый «Запорожец» вместо «Мерседеса».
Еще выдали средних размеров туристический китайский нож. Дешевый, дрянной и блестящий, как шалава на деревенской дискотеке. Рукоять неудобная, слишком тяжелая, если только по черепу кого-нибудь двинуть. Хорошо так приложиться желательно вон тому юркому и хитромордому товарищу по несчастью, который мне не понравился сразу, как только его увидел. Выполнять какие-то другие, предназначенные для данного инструмента работы, например резать, строгать или снимать шкуру, – занятие из затруднительных, уже на пятой минуте начнешь вспоминать малый боцманский загиб, а на десятой подберешься и к большому. Представленный образец холодного оружия лучше всего держать на полке и доставать только тогда, когда потребуется в очередной раз удивиться обществу эры потребления, которое производило и покупало совершенно ненужную ерунду. Облезшие ножны из кожзаменителя, уже в трещинах и потертостях, дополняли и делали завершенной картину.
Армейская, еще, наверное, с советских времен, фляжка. Полуторалитровая пластиковая бутылка с живцом «Княжеским». Солдатский вещмешок, тот самый сидор, который даже в ВС РФ сегодня можно найти лишь на музейных полках. Хотя части разные, до некоторых и не дошли инновационные решения. Пластиковый брикет с ИРП, глядя на который пришлось сглотнуть слюну. Жрать – вредно!
Но больше всего удивлял и пугал противогаз. Обычный старый, добрый, знакомый по урокам НВП «ГП-5» в небольшой брезентовой сумке. А на поверку смотришь на него, и чувства, как у детей, увидевших на улице клоуна после кинговского «Оно». Устройство и предназначение «фильтрующего средства индивидуальной защиты органов дыхания, глаз и кожи лица человека» изучал в училище. Затем знания о противогазе стерлись, но вот сегодня прошлое нашло меня и врезало под дых специфической резиновой вонью, вместе с которой пробудились и воспоминания, слегка холодящие затылок будущими перспективами. Это куда нас собрались забрасывать? Какое-то опасное химическое производство? Радиация? Куда взгляд ни кинь, всюду клин.
Выложив все богатство передо мной, кладовщик с угрюмым выражением на усатой, будто у моржа, роже протянул лист формата A4 и шариковую ручку. Молча, заскорузлым пальцем с пожелтевшим от никотина ногтем ткнул в графу «получил». Просмотрев список, я понял, что вручено мне все в полной мере, как там и указывалось. Отсутствие каких-либо прочерков и пробелов под отпечатанным текстом делало невозможным приписки еще какого-либо имущества. Странно, а посмотришь на стоящего на выдаче мужика, и сомнения закрадываются, что ему можно доверять материальные ценности, хотя… Если бы он на золотой жиле сидел, а тут что можно взять с преступников, вставших на путь отдачи долгов обществу? Ни-че-го. Вот он и не брал.
Путь от камеры предварительного содержания в Остроге и до форпоста под номером двадцать два я проделал, будучи скованным по рукам и ногам, с пакетом на голове, который позволял дышать, но не видеть окружающее пространство. Сняли его около часа назад, в огромном ангаре. До этого часов пять мы тащились, если судить по звуку двигателя, на «Урале», в сопровождении другой техники. Все ориентировочно и приблизительно. Когда просто сидишь запертый, не видя, куда тебя везут, быстро начинаешь путаться, где и куда свернули, а уж когда больно стискивают руки и ноги стальные браслеты, ты не можешь повернуться нормально, то уже через пятнадцать минут с трудом ориентируешься в пространстве.
Подобных мне счастливчиков я насчитал двадцать два человека, символизм, как он есть. Гендерных стереотипов у системы правосудия не имелось, и в это «Сердце Дьявола» вместе с прожженными жизнью представителями сильной половины отправили шесть прекрасной.
Огромный ангар с потолком высотой пять-шесть метров отлично освещался. Кругом стояла боевая и обычная техника. Здесь был и старичок «БТР-60», и американский «Страйкер», и даже пара бронемашин ресов присутствовала. Два бензовоза, пикапы обычные и с пулеметными турелями, в ряд стояли квадроциклы. Несколько «Уралов» с кунгами, именно из одного нас и выгрузили.
Человек шесть с нарукавными повязками «СБ Острог» споро расковывали нас, а потом погнали по ангару к лестничным маршам. Где мы оказались на втором, а скорее, исходя из количества пролетов, третьем этаже. Тут нас построили в шеренгу без учета роста на глазах у представителей трех команд, судя по тому, как они раздельно держались друг от друга.
Первоочередность набирать персонал была у высокой и, если бы не выражение сучности на лице, довольно красивой девушки-блондинки, с большими, стального цвета глазами, но с резкими чертами лица. Одета она была отлично, бронекостюм, пусть и не как у меня, но, скорее всего, из той же оперы. Вот опять… «Как у меня». Нет уже ничего у меня! Пластик, который не брали пули, закрывал сервоприводы. Забрало шлема поднято. Из оружия на поясе какой-то диковинный пистолет, явно крупного калибра, а за плечами стрелково-гранатометный комплекс внушительного калибра, но не DRK. Остальные представители обитателей форпоста, даже лидеры других отрядов, выглядели куда скромнее. Дамочка внимательно осмотрела каждого из нас, как коня на цыганском базаре, только в рот зубы проверять не полезла. Затем стала тыкать пальцем.
