Хвала небесам, что мне не восемнадцать, как настоящей Терезе. Надеюсь, с моим жизненным опытом не составит особого труда скрыть свои эмоции.
Петер смутился от замечания блондина. Виновато покосился на меня, видимо, подумав о том же самом, что и я. Но почти сразу вновь рассерженно взглянул на наглого визитера. С вызовом скрестил на груди руки и повторил вопрос:
— Кто вы такой, демоны вас раздери?!
— Не стоит поминать в моем присутствии слуг бога хаоса и прочих созданий потустороннего мира, — спокойно произнес Джестер и громко захлопнул книгу, которую изучал в этот момент. Пристально посмотрел на Петера и язвительно заметил: — Впрочем, я уже убедился, что обитатели этого жилища испытывают определенную слабость к темной магии. А где запрещенное колдовство — там и раздолье всякой нечисти.
Казалось бы, что такого особенного сказал блондин? Я сама уже заметила странности в подборке книг, которые Петер выбрал для своей библиотеки. Но мой супруг неожиданно даже не покраснел — побагровел до кончиков ушей. Как будто его прилюдно уличили в чем-то донельзя постыдном.
Джестер слабо усмехнулся, как будто испытывал некое удовлетворение от смущения Петера. Сделал несколько быстрых скользящих и абсолютно бесшумных шагов, после чего вкрадчиво проговорил, остановившись почти вплотную к Петеру:
— Меня зовут Джестер Курц, глубокоуважаемый барон Теоль.
Кровь так же стремительно отхлынула от лица Петера. Он даже не побледнел — посерел от непонятного волнения.
Бедняга! Эк его кидает из краски в краску. Но это доказывает, что блондин — действительно какая-то важная шишка, раз на его имя так реагируют.
— И чем же мы заслужили ваш визит, господин Курц? — спросил Петер.
Что и требовалось доказать, как говорится. Вон как тон сразу же переменил, даже заискивающие нотки в нем появились. Да и кулаки мгновенно разжал.
На какой-то миг мне почудилось, будто Петер сейчас согнется в угодливом поклоне перед гостем. Но этого все-таки не произошло.
— Много чем, — уклончиво произнес Джестер. Широким жестом обвел книжные шкафы, чье содержимое так пристально изучал до появления Петера, и с кривой ухмылкой поинтересовался: — В первую очередь, не желаете ли объяснить это, барон Теоль?
— Эти книги мне достались в наследство от отца, — смущенно пробормотал Петер. — Они не относятся к числу запрещенных и в свое время были приобретены абсолютно честно и открыто.
— Возможно, ваш отец приобретал их и законно, — парировал Джестер, продолжая разглядывать растерянного Петера с каким-то нехорошим интересом. — Но вы наверняка знаете, что с тех пор правила инквизиции в отношении изучения темной магии сильно ужесточились.
Инквизиции?
Я не удержалась и изумленно вздохнула, услышав это. Однако тут же пожалела о невоздержанности, поскольку Джестер сразу же обратил на меня свое внимание.
Сейчас, при ярком свете магического шара, я наконец-то увидела, что глаза у него цвета ноябрьского серого низкого неба. И, если честно, я была бы просто счастлива, если бы Джестер вновь перевел их на Петера.
— Простите, — буркнула я и пару раз кашлянула, силясь замаскировать свой промах. — Горло пересохло.
На дне зрачков блондина промелькнула улыбка. Он не поверил моему неловкому оправданию, но, судя по всему, Петер пока интересовал его больше. И к моему громаднейшему облегчению, он вновь уставился на моего несчастного мужа.
Инквизиция. Я мысленно повторила столь поразившее меня слово. Что-то мне все это очень не нравится. Я не особый знаток истории, конечно, но для меня инквизиция прежде всего ассоциировалась с кострами, пытками и прочими изуверствами.
Любопытно, а как обстоят дела с данным понятием в этом мире? Сдается, что ответ мне не понравится. Слишком волнуется Петер, разговаривая с Джестером. А ведь мой супруг не абы кто, а барон. Потомственный аристократ, но ведет себя сейчас словно напроказничавший школьник, пойманный строгим директором около разбитого мячом окна.
Джестер неторопливо подошел к столику с напитками. Щедро плеснул в бокал из хрустального графина кроваво-алой жидкости. А затем с легким полупоклоном протянул его мне.
С чего вдруг такие любезности? И я с таким подозрением уставилась на бокал, не торопясь его взять, как будто блондин преподнес мне чашу с ядом.
— У вас же горло пересохло, — с иронией напомнил мне Джестер. — Промочите его. Вам предстоит долгая беседа со мной.
Н-да. Успокоил так успокоил. Спрашивается, и что ему от меня надо? Но задавать этот вопрос вслух я поостереглась, вместо этого послушно взяла бокал и пригубила его.
На мою беду, в графине оказалась какая-то весьма и весьма крепкая наливка. Я не удержалась и выразительно поморщилась. Гадость какая! Но Джестер уже отвернулся, поэтому я осторожно поставила бокал на пол. Понятия не имею, о чем он собрался со мной разговаривать, однако очевидно, что лучше мне сохранять здравый ум.
— Прошу меня простить, — в этот момент очнулся Петер, который все это время старательно хмурил лоб, видимо, соображая, что же сказать в свое оправдание, — если эти книги запрещены, то я немедленно избавлюсь от них. Я не имел ни малейшего понятия…
— О, кстати, — невежливо перебил его Джестер, вновь подойдя к барону вплотную, — похоже, я тоже должен извиниться перед вами. Совсем забыл, что всего несколько дней назад вы стали счастливым супругом.
Петер растерянно захлопал ресницами, явно не поспевая за полетом мысли блондина. Еще бы! Я сама опешила от столь резкой перемены темы.
— Поздравляю вас, — с какой-то гаденькой улыбкой произнес Джестер. — Как понимаю, это была настоящая любовь с первого взгляда. По моим сведениям, до этого лета вы с госпожой Терезой не встречались.
— Э-э… — протянул Петер. — Ну… да.
Интересно, хватит ли ему духа рассказать, как все обстояло на самом деле? И наш брак в действительности был заключен не из-за внезапно вспыхнувшей страсти, а в результате досадного проигрыша в карты?
Следующий поступок Джесгера поразил меня до глубины души. Он вдруг вскинул руку и ловко выдернул пару волосинок из аккуратной прически Петера. Причем сделал это настолько быстро, что тот просто не успел отшатнуться.
— Что вы себе позволяете? — воскликнул несчастный и на всякий случай отбежал от гостя подальше, встав так, чтобы между ними оказался столик с напитками.
Вполне его понимаю. От такого типа не знаешь, чего и ожидать. В шевелюру вцепляется ни с того ни с сего. Еще, не приведи небо, драться полезет. По-моему, с психикой у этого Джестера точно нелады.
Джестер между тем не обратил на возмущенный выкрик Петера ни малейшего внимания. Он прикрыл глаза, старательно растирая между пальцев волоски моего супруга и словно прислушиваясь к чему-то. Затем огорченно цокнул языком и с некоторой брезгливостью стряхнул добычу на пол.
