– Не думай об этом, – посоветовал Джа. – Просто играй, раз уж тебе доверили первую скрипку.
– Тебе доверили больше.
– Я не честолюбив.
Агент Амин кивнула, без удовольствия дав понять, что усвоила услышанное, и продолжила:
– Вернемся к Орку. Твоя оценка: он сумасшедший?
– Нет, – убежденно ответил Джехути. – И хотя безумия в нем достаточно, Орк действует здраво, логично и хладнокровно. Он твердо верит в то, что делает, и в этом его сила. Орк не просто убивает – у него есть миссия.
– Он фанатик?
– Я бы не использовал столь радикальное и ограниченное определение, – поморщился Винчи. – На публике – пожалуйста, между собой – не надо. Но если не вдаваться в нюансы, то Орка можно назвать и так.
– То есть Эрна и люди ее круга до колик боятся фанатика?
На этот раз Джехути смотрел на Карифу довольно долго, почти минуту, после чего попросил уточнить:
– А чего еще следует бояться?
Неожиданный вопрос сбил Амин с толку.
– Ну…
Но, как оказалось, Винчи не ждал ответа:
– Есть всего два фактора, способных действительно изменить мир: ядерное оружие и идея. Ядерное оружие перезапустит цивилизацию, откатив планету на пару тысяч лет назад. Орк – это идея, а любая идея требует веры, в первую очередь – от своего носителя.
– Какая идея? – не выдержала Амин. – Убить как можно больше людей?
– Этого я не знаю, но Орк не станет размениваться по мелочи.
– Ты с ним встречался, – догадалась Карифа. – Джа, ты его знаешь?
– Мы виделись задолго до того, как все это началось, – после паузы ответил Винчи. – И если тебе интересно: я его глубоко уважаю.
И вновь поставил Амин в тупик: разве можно доверять преследование тому, кто не стесняется признаваться в уважении к преступнику? Разве охотник должен испытывать к добыче хоть что-то, кроме желания убить? А затем Карифа вспомнила откровенную фразу Эрны о том, что они пока не рассказывают ей всей правды, вспомнила оговорку Митчелла насчет того, где Орк раздобыл штамм вируса, ухмылку Джа, с которой он сказал, что знает больше, и сказала себе, что игра намного сложнее, чем кажется на первый взгляд.
Но вслух заметила другое:
– Ты ведешь опасные речи.
– Как и любой думающий человек, – парировал Винчи.
– Все люди думают.
– Тут ты заблуждаешься.
– Неужели?
– Все люди думают о том, что поесть завтра, чем заплатить за квартиру, за обучение, на что жить в старости… – перечислил бородатый.
– Именно!
– Но это не мысли, а последовательность действий, набор базовых потребностей, для обеспечения которых требуются помимо физических еще и интеллектуальные усилия, – развел руками Джехути. – По большому счету, мы говорим об алгоритме муравья.
– Многие читают книги.
– И где результат?
– В смысле? – растерялась Амин.
– Для чего они читают книги? – с напором поинтересовался Винчи. – Думают ли они при чтении? А если думают, то куда деваются их мысли?
– Мы говорили о том, что они думают, – Карифа окончательно потерялась. – В целом.
– Но зачем они думают? Согласись, нет смысла думать только для того, чтобы думать? – Джехути чуть подался вперед. – Они морщат лоб, убеждая себя, что, мучаясь абстрактным мышлением, начинают отличаться от животных, но живут по алгоритму насекомых. Зачем они думают?
Винчи вновь затащил ее в размышления, к которым Амин была абсолютно не готова, и молодая женщина не понимала, зачем ему это.
«Это проверка? Джа получил приказ оценить мои интеллектуальные способности? Джа? Таинственный “гений” с внешностью фермера?»
Карифа с удовольствием закончила бы разговор, но не могла отделаться от мысли, что прекращение дискуссии будет расценено как проигрыш, и потому продолжила:
– Итак, интеллектуальные усилия, связанные с повседневной жизнью, кажутся тебе низкими…
– Не совсем так, – покачал головой Винчи. И, видимо, он был немного разочарован тем, что Амин не дала какой-то важный для него ответ. – Я против того, чтобы интеллектуальные усилия человека ограничивались повседневной жизнью.
– Куда же должны приводить мысли?
– К изменению мира.
– Всегда?
– Постоянно.
– Изменять мир ради изменения мира?
Несколько секунд Джехути внимательно смотрел женщине в глаза, а поняв, что она имеет в виду, с улыбкой спросил:
– Ты действительно считаешь, что общество достигло совершенства?
– Почему нет?
– Потому что всякая система должна постоянно обновляться, таков закон…
– Закон чего? – не удержалась Карифа.
– Закон жизни, – твердо ответил Винчи. На этот раз ему не понадобилось время на размышления. – Жизнь – это движение. Если оно остановилось, начинается стагнация и гниение. А наше общество не менялось так долго, что стало превращаться в религию.
– Всех устраивает сложившееся положение вещей.
– Особенно тех, кто наверху.
Это замечание получилось еще более опасным, чем признание в уважении к Орку.
– Разве ты не им служишь? – притворно удивилась агент.
– Глупо служить тем, кто находится внизу.
– Но при этом ты позволяешь себе так говорить об обществе, которое им принадлежит, – прищурилась Карифа. И тут же сгладила замечание шуткой: – Все твои имена занесены в базу неблагонадежных?
– Все, кроме этого, оно достаточно новое, – не стал скрывать Джехути. – В действительности у моих работодателей существует понимание того, что система достигла потолка.
– Они это понимают? – помолчав, уточнила Амин.
– Они это поняли первыми, – подтвердили Винчи.
– И что?
– Тебе повезло войти в команду, которой предстоит обновить систему.
– Каким образом?
– Этого я не знаю, – покачал головой бородач.
– Или не хочешь говорить.
– Или не хочу.
– Ладно… – Карифа поправила волосы, подумав, что уделила абстрактным размышлениям достаточно времени, чтобы выход из дискуссии не сочли поражением, и предложила: – Давай вернемся к делам.
– Давай, – покладисто согласился Джа.
– Я не верю, что разработчики протокола «Гений» не предусмотрели возможности поиска взбесившихся пользователей, – произнесла Амин, глядя собеседнику в глаза. – Наверняка есть способы вычислить нужного человека.
– Есть, – признал Винчи. – Но алгоритм не работает.
