– Да.
– Но почему?
– Потому что люди поверили, что умирают, и запреты рухнули.
Первой реакцией на выступление Террориста № 1 стал шок.
Орку никто не поверил. Орку поверили все. Политики заявили, что беспокоиться не о чем, поскольку на территории королевства не зафиксировано ни одного случая появления kamataYan. Политикам не поверили. Мэр Лондона призвал сохранять спокойствие – в ответ начались волнения в Хакни: поджоги машин и грабежи. В район отправились полицейские и после ряда коротких стычек сумели навести относительный порядок. Мэр выступил со вторым обращением, с оптимизмом заявив, что «подданные Ее величества проявили присущую им выдержку», но все со страхом ждали сумерек…
И в темноте Лондон вспыхнул.
Мертвые принялись убивать мертвых.
Выстроенные на окраинах MRB дали хаосу солдат, и толпы людей покатились по улицам, сметая со своего пути полицейские кордоны и вступая в схватки с силами правопорядка, друг с другом и с законопослушными гражданами. Одни лондонцы взялись за оружие, чтобы грабить, другие – чтобы защищаться. Погромщики били витрины, в ответ хозяева открывали огонь. Полицейские организованно отступали к центру, в оставленных районах начинались пожары. Что происходило с людьми, можно было лишь догадываться.
– Мы могли уехать, – вздохнула девушка.
– Мы не собирались, – напомнил Орк.
– Ты бы что-нибудь придумал, – уверенно ответила Беатрис. – Я знаю, тебе звонили, наверняка предлагали покинуть город, но ты остался из-за меня.
У нее подскочила температура, и девушка весь день пролежала в постели. С грустью шутила, что «счастливый день сменяется печальным», а после выступления Орка это стало для нее навязчивой идеей.
– Не кори себя, – мягко произнес мужчина, целуя любимую в шею. – И поверь: все будет хорошо.
– Ты обещаешь?
– Я тебя когда-нибудь обманывал?
– Я слишком мало тебя знаю, – попыталась пошутить Беатрис.
– И сейчас, и завтра, и через сто лет ничего не изменится: что бы ни случилось, я не стану тебе лгать.
– Через сто лет?
– Мы ведь собирались жить вечно, – напомнил Орк.
Беатрис рассмеялась, потянулась и крепко поцеловала его в губы. Потом прижалась щекой к его щеке, закрыла глаза и прошептала:
– Когда я услышала Орка, то подумала, что заразилась. Ведь все совпало: мне стало плохо, он сказал, что Лондон ждут неприятности. У меня появилось чувство… Нет! Я подумала… я сразу подумала, что не хочу ждать смерти от этого мерзкого kamataYan, не хочу! Лучше убить себя.
– Ты смелая.
– В том, что испугалась?
– В том, что не хочешь поддаваться террористу, – объяснил мужчина. – Смелая и гордая.
– Спасибо.
– Я в тебе не ошибся.
– Искал смелую и гордую?
– Искал тебя.
– Зачем ты искал меня? – спросила Беатрис, мечтая оставаться в объятиях возлюбленного вечно.
– Я предчувствовал, что нас ждет эпохальное событие, и не ошибся. – Орк кивнул на окно. – Мы смотрим не на погром, а на историю.
– История заканчивается на наших глазах.
– Как бы нам ни хотелось считать себя единственными и неповторимыми, мы всего лишь песчинки на ветру времени. Ветер подхватывает нас, какое-то время несет, одних поднимая выше, других прижимая к земле, а затем, наигравшись, бросает, чтобы подхватить следующую пыль.
– А мы?
– Мы остаемся там, где заканчивается наше время.
– Мы умираем.
– Все умирают.
Несколько секунд Беатрис обдумывала то, как мужчина произнес короткий ответ, и с легким удивлением признала:
– Ты действительно не боишься смерти…
– Я знаю, что не смогу ее избежать.
– Все это знают, но все боятся.
– Потому что не верят.
– Нет, – не согласилась девушка. – Потому что жить – естественно. И хочется, чтобы жизнь продолжалась.
– Что может быть неестественнее вечной жизни? – поинтересовался Орк, обрадованный тем, что Беатрис отвлеклась от царящего на улицах безумия.
– Что плохого в вечности? – вопросом на вопрос ответила девушка.
– Жизнь – это постоянное обновление, – помолчав, произнес Орк. – Это прекрасная весна молодости, летний расцвет чудной зрелости, тихая грусть увядающей осени и скованность старой зимы.
– Но потом все начинается сначала.
– Не для нас.
– Жаль…
– Поэтому будем просто наслаждаться тем, что есть. Ведь сегодняшний день, каким бы он ни был, никогда не повторится.
– И хорошо, что не повторится, – вздохнула Беатрис. – Не хочу еще раз увидеть погибающий Лондон.
– С другой стороны, это же прекрасно – увидеть, чем все закончилось.
– Я бы хотела, чтобы Лондон стоял вечно.
– На Земле есть только один Вечный город, Беатрис, только один…
И в следующий миг, словно подтверждая его слова, громыхнуло и осветилось желто-оранжево-красным высоченное здание GS. А затем медленно, будто нехотя, стало оседать на застонавшую землю.
– Это рухнул небоскреб? – изумилась девушка.
– Нет, – спокойно сказал Орк. – Это Лондон рухнул в ад.
///
– Связь, управление, координация служб – все полетело к чертям, – сообщил генерал Аббаси, угрюмо глядя на Карифу. – GS полностью контролировала ситуацию… не управляла, но хотя бы контролировала. Мы разработали план пресечения беспорядков, полицейские силы перегруппировывались, подтягивались армейские подразделения, и на рассвете должна была начаться зачистка. Что будет теперь я не знаю, но вы…
– Я не стану вам мешать, генерал, – жестко произнесла Амин. – Однако поддержка мне потребуется.
– Я выделил вам десять минут, агент, это все, что я могу.
– …вертолет и, возможно, группа спецназа.
– Что? – не сдержался Аббаси. – Вы понимаете, что тут происходит?!
Амин искренне сочувствовала военному, изо всех сил пытающемуся возглавить царящий вокруг бедлам, но поделать ничего не могла: свою задачу Карифа считала приоритетной. Потому ответила хоть и вежливо, не желая портить отношения с офицером, но при этом – жестко:
– Генерал, поверьте – я прекрасно понимаю, что здесь творится. Я понимаю, что не являюсь вашей подчиненной и даже подданной Ее величества. Но вы, в свою очередь, прекрасно знаете, что я гонюсь за Орком и обязана сделать так, чтобы этот ад нигде больше не повторился. Мне нужен вертолет, генерал, это не прихоть.
Как и в Кейптауне, военные успели взять под контроль крупнейший аэропорт, и теперь инженерные части торопливо превращали его в крепость, окутывая дополнительными рядами колючей проволоки и устанавливая автоматические пулеметные вышки. Рейсы отменили, гражданских собрали в отдельном здании, территорию контролировали боевые дроны, открывающие огонь без предупреждения.
