Иметь в своём в подчинении такую «лавроносную» фигуру – огромное неудобство, потому что все таланты капризны и привередливы, но генерал знал ситуацию лучше этих «анало-литиков».
Угрозы себе со стороны Кристиана он не видел и в их отношениях ничего не изменилось, но он всё-таки принял некоторые превентивные меры.
Кристиан имел собственный кабинет, где мог заниматься чем угодно.
Распорядок его дня никто ему не диктовал, даже генерал, но едва он начинал собирать интересующую его информацию об Инге и «Седом», то замечал, что его компьютер вдруг начинал «тормозить» и «глючить».
На всякий случай он пригласил группу, из их же службы, которые внимательно обследовали всё помещение, но никаких «жучков» не нашли.
Кстати, подобная процедура не только не запрещалась, а даже поощрялась.
Но Кристиан не просто чувствовал, а знал: его действия кто-то пытается контролировать.
Подозреваемым был один: генерал, его непосредственный начальник.
Он не стал проливать на клавиатуру вишнёвый ликёр и требовать немедленной замены старого аппарата на новый: «Этот почему-то перестал работать!»
Ему обязательно всучат новенький, распакованный на его глазах, но всё равно он будет «заряжен»!
* * *
С тех пор, как люди изобрели замки, появились и люди, желающие их открыть, и это соревнование идёт и поныне, с переменным успехом.
Ровно такая же ситуация происходит и в сетевом мире: кто-то изобретает вирусы, а кто-то кричит, что у него есть средства против них.
Клаус Финкельштейн был профессиональным хакером, услугами которого частенько пользовались многие банки.
Он писал программы, которые защищали их системы от взлома его коллегами, только уже не просто любителей пошутить, а с целью поделиться деньгами.
Напрямую «Служба Охраны Короны» с ним не сотрудничала: он придерживался «левых» убеждений, которых нисколько не скрывал.
Но этим дело и ограничивалось: он никого не агитировал ни за Мао, ни за Че Гевару.
Простой визит к нему стоил сто евро, а всё остальное: «смотрите меню»!
Едва он подсоединился к компьютеру Кристиана, Клаус удовлетворённо фыркнул:
– «Заряжен», бедняга! Я даже знаю, кто эту программу писал! Год назад его тело всплыло в Испании. Говорил ему: «Не связывайся с басками!» Тебе её просто удалить, или ты хочешь поприкалываться?
Под «приколами» подразумевалось следующее: если кто-то желал проследить за тем, что творится на твоём экране, ему транслировали прогноз погоды или грязный порнографический фильм.
«Не лезь в мою книжку, дядя!»
Кристиан задумался.
Если он просто удалит «шпионскую» программу, то внедривший её туда «дядя» быстро это обнаружит, и непременно попытается придумать что-нибудь ещё.
– А ты можешь её «приручить»?
Клаус недоумённо хмыкнул:
– В каком смысле7 Чтобы ему вместо твоих «скриншотов» посылалась фотография толстой жопы с прыщами? Элементарно!
Кристиан увидел такую заставку, которая просто заставляла блевануть всех, за исключением патологоанатомов.
– Нет, Клаус. Для начала, объясни: как она работает, какую информацию передаёт, кому и куда?
Тот, не моргнув глазом, ответил:
– Ответ на первый вопрос бесплатный: в момент «внедрения» она копирует всё содержимое памяти твоего «ящика» и передаёт его по определённому адресу. Поскольку это уже сделано, тут я помочь не могу. А дальше: при каждом подсоединении к интернету она посылает туда соответствующее извещение. Тот человек может видеть всё, что творится на твоём экране, читать твои письма и видеть все картинки, которые ты в этот момент рассматриваешь. Обыкновенный TEAMVIEWER, только беспарольный.
– А сколько стоит ответ на второй?
Клаус, поковыряв пальцем в ухе, серьёзно задумался.
Он опять «забацал клавишами» и через минуту выпалил:
– Всего полтинник: это наверняка твой начальник или кто-нибудь из коллег. Все номера пользователей засекречены. Я предлагаю тебе организовать игру с твоим «соглядателем»: ты передаёшь ему подлинную информацию, только она будет вчерашней или позавчерашней. Так ты себя не выдаёшь: якобы работаешь «под контролем», зато выигрываешь по времени. Это недорого: сотка!
Даже Кристиан, великий циник, аналитик от бога, поразился: какие таланты отвергает его контора по примитивным бюрократическим принципам!
– А есть другие варианты?
– Можно периодически чередовать эту информацию с заранее записанной. Тут уже ты сам должен постараться: потрать один день на исследование ни к чему не нужных старых документов и разбавь это просмотром старых видеоархивов на якобы интересующую тебя тематику.
– Фильм про Альфонса Капоне пойдёт?
– А это уже на твой вкус! Если тебе дозволяют смотреть в рабочее время «Глубокую глотку», можешь послать и её! Моя программа позволяет имитировать полный рабочий день, с перерывами на обед и дежурными остановами на звонки по работе и перекуры. Она будет перемешивать это, подключаясь к новостям сегодняшнего дня. Твой «визави» догадается о том, что его дурят, только на пятый день, если он умный. Тогда готовь другой репертуар.
– А если он дурак?
Клаус улыбнулся:
– Тогда никогда. Но это явно не идиот: он нашего с тобою пошиба. Я уже его вычислил, и ты его тоже знаешь.
Кристиан понял его с полуслова.
– Сколько с меня, со всеми «прибамбасами»?
– Всего «штука»!
Кристиан превосходно знал, что разработка подобной программы даже у такого гения отняла не менее месяца, и он ожидал услышать «звон многих нулей».
– Всего тысячу «евро»?
– Чисто для тебя! – усмехнулся Клаус. – Точнее, для девочки, ради которой ты так стараешься. Она в твоём компьютере упоминается многократно. С другого я взял бы десять. Не мне тебя учить осторожности, но в твою «железяку», помимо этого «дяди», много раз пытались проникнуть и другие. А вот их имён я не знаю!
Глава 27
«Добрый шотландец» никогда не бывал в Шотландии, да и добрым он стал относительно недавно.
Родиной Патрика Финнегана был Белфаст: самая горячая вена Северной Ирландии.
С самых ранних лет он знал: «Все англичане – это дети Сатаны, потому что они англичане. Они молятся тому же богу, что и мы, они поют гимны в его честь, но они не почитают Папу Римского. Они – протестанты, а протестанты не могут быть хорошими людьми!»
Так говорила мать, и так говорили друзья.
К Ирландской Республиканской Армии он присоединился в шестнадцать лет.
Свою первую бомбу он сделал в восемнадцать, а первого английского полицейского убил в возрасте двадцати двух лет от роду. Вскоре их число достигло десяти.
