– Джо, ты что, рехнулся? Здесь же люди повсюду!
– Но он же там, наверху. В кого я еще мог бы попасть? В птицу?
– Убрать оружие! Быстро!
Джо недовольно поморщился, но подчинился.
Все еще раздраженный, Питер не смог устоять перед соблазном выпустить пар:
– Дайте-ка угадаю: вы – добрый коп и тупой коп?
Старший из патрульных тоже скривился:
– У него мать в больнице, понятно? Послушай, мы не станем сшибать тебя пулями с этого здания, но полицейский спецназ уже в пути, и район уже оцеплен. Всем будет проще, если ты сдашься по-хорошему.
– С чего бы? Я не крал эту скрижаль!
Полицейский скривился еще сильнее.
– Паучок, я отсюда вижу: эта треклятая штука – у тебя на спине!
По крайней мере, под маской они не могли разглядеть, как он нахмурился.
– О. Верно. Но все не так, как вы думаете!
Новичок презрительно усмехнулся:
– Ой, да ладно? Ты же наверняка тащишь ее Кингпину.
– Ага, а как же. Запеку ее в торт и тайком передам ему на Остров Райкера!
Полицейские изумленно уставились на него.
– Где ж ты был? Он уже час, как сбежал.
– Что?!
Тут воздух наполнился стрекотом обещанных вертолетов. К счастью, «Метрополитен» примыкал к Центральному парку. Восемьсот с лишком акров, густо засаженных деревьями – лучше места, чтобы скрыться, и не придумаешь.
Нить паутины взвилась вверх и захлестнулась за ветку высокого дуба. Оттолкнувшись от колонны, Человек-Паук понесся по воздуху над самой землей, делая вид, будто направляется прямо к полицейским. Те рухнули наземь.
– Ценю вашу рассудительность, господа полицейские, но мне нужно отыскать его. – Как только ноги Питера пронеслись над их головами, его паутина захлестнула ветку следующего дерева. – И поймать! Потому что я ему не сообщник! Ясно?
С этими словами он понесся прочь, глядя в небо. Вряд ли они что-то расслышали – а если и расслышали, то вряд ли поверят.
«Если наш Лысик гуляет на воле, он заслуживает медали “За исключительную опасность”. Что делать со скрижалью – разберусь после: если она у меня, могу поспорить, он явится ко мне сам».
Скрываться от полиции в Манхэттене было для него старой, давно привычной игрой. Выждав пару часов, он принялся прочесывать самые неприглядные районы города, стараясь привлечь внимание тех, кто стоял по другую сторону закона. За день ему удалось лишь помешать нескольким уличным грабителям – настоящие профессионалы вышли на охоту после захода солнца. Вскоре Человек-Паук сорвал кражу со взломом, разнес вдребезги подпольную лабораторию, где синтезировали метамфетамин, и вытер пол несколькими громилами, собиравшими дань с торговцев. Он даже навестил парочку баров в южной части Манхэттена, где ошивались наемные киллеры – всего лишь затем, чтобы дать знать о себе всем и каждому. Особенно – чтобы весь этот сброд как следует разглядел скрижаль, примотанную паутиной к его спине.
Обычно от стремительных полетов над городом, с крыши на крышу, здорово прояснялось в голове. Но сегодня, стоило только остановиться передохнуть, в нем с новой силой вскипала злость на Гвен. Гвен, если уже остыла, наверняка гадает, куда он пропал. Плюс к этому, он опять – уже в который раз – прогулял все лекции...
Вечерело. Ему давно полагалось бы выбиться из сил, но кипучая ярость гнала вперед – казалось, он мог бы оставаться на ногах еще не один день.
Он в третий раз углубился в самые безлюдные закоулки Адской Кухни. Конечно, Кингпин не посмел бы появиться в своей берлоге – здание до сих пор было окружено полицией. Но его парни на улицах продолжали свое грязное дело, и тут Паучку могло повезти.
И повезло.
Первым, что привлекло его внимание к короткому пустынному бульвару, оказались уличные фонари – все они, кроме одного, были погашены. Вторым – грузовик-тягач, криво припаркованный в таком месте, куда он едва смог втиснуться. Подойдя поближе, Паучок увидел и водителя – тот стоял с поднятыми руками, прижавшись спиной к машине, под дулами пистолетов нескольких типов самой уголовной наружности. Неподалеку гудел на холостых оборотах черный фургончик.
Приземлившись прямо среди них, Питер с удовлетворением услышал возглас:
– Человек-Паук!
Он обвел взглядом встревоженные лица, выбирая, кого из этой ничтожной шпаны отпустить.
– Ух ты, классический разбой! Нечасто встретишь такое в наши дни!
Но сделать выбор он не успел: паучье чутье забило тревогу. Задние двери фургона распахнулись, и наружу выступила знакомая фигура.
Человек-Паук хрустнул костяшками пальцев, и неудачливые налетчики брызнули в. стороны.
– О-о-о, дырку мне в ухо и сквозняк в голову, это же мистер Фиск! Тот самый, кого я ловлю! И почему всякий раз, как увижу тебя, вспоминается «Ночь на Лысой горе»?
Кингпин шагнул в конус света единственного фонаря. Жизнь в бегах – пусть всего день – заметно потрепала его. Он тяжело дышал, костюм его был грязен, изорван и измят.
– Ты ведь не думаешь, что я оставлю тебя на произвол полиции? Нет, я сам вышибу тебе мозги и заберу скрижаль.
Человек-Паук скрючился и развернулся к нему спиной:
– Вот это старье? О, просто так нацепил – ничего лучшего под руку не подвернулось.
Фиск бросился на него, но Человек-Паук завертелся волчком и прыгнул вверх. Приземлившись на широкие плечи гангстера, он обрушил оба кулака на его виски.
– Скрижаль, говоришь? Может, лучше аспиринчику?
Кингпин пошатнулся, и Питер вновь взмыл в воздух. На лету он выхватил скрижаль из-за спины, подбросил ее вверх и прилепил к высокой стене соседнего дома клубком паутины – так, чтобы никто не сумел дотянуться.
Приземлившись, он присел и уперся рукой в мостовую, готовясь начать настоящий бой. Фиск кружил вокруг него в ожидании удобного момента. Приняв боевую стойку, Питер почувствовал... облегчение.
– Не знаю, как ты, Зефирный Человек, а вот я весь день искал одного типа, действительно заслужившего трепку.
На лице Фиска мелькнула улыбка.
– Вполне разделяю твои чувства.
Взмахнув кулаками, они кинулись друг на друга. Помня о быстроте Кингпина, Питер блокировал дар огромной ручищи и ударил его в скулу правым боковым. Но это было все равно что бить пожарный кран. Фиск даже не мотнул головой, чтобы смягчить удар. Обхватив стенолаза, он попытался свалить его. Но Человек-Паук устоял – он уперся руками в широкие плечи противника и поднажал.
Оба напрягли все силы, стараясь свалить друг друга с ног. Ни один не поддавался, но под необычайно мощным натиском Человека-Паука подошвы огромных башмаков Кингпина заскрипели об асфальт.
