– A-а! Жирный, сочный паук!
При каждом движении кости Ящера омерзительно потрескивали под чешуйчатой зеленой кожей, будто кто-то водил ногтем по зубьям расчески. Качнувшись вперед, он смерил взглядом разделявшее их расстояние и неожиданно метнулся к Питеру, как атакующая кобра. Тело Ящера взмыло в воздух, но цепи выдержали мощный рывок и врезались в руки и ноги твари так, что та рухнула на пол.
Пока Ящер поднимался на ноги, Человек-Паук окинул взглядом разгромленную лабораторию – перевернутые столы, разбитые резервуары для образцов, разбросанный по полу мусор.
– Вот поэтому тебе и не покупают красивых вещей.
– Пфе! Вы, млекопитающие, считаете себя царями природы, но без рептилий, без главной основы, ваш жалкий мозг не развился бы никогда.
Прижимая дьюар к груди, Питер осторожно обошел тварь стороной.
– Раз-два-три-четыре-пять, вышел Ящер погулять. ..
«Нужно понизить температуру тела Коннорса ровно настолько, чтобы началось обратное превращение. Толстая шкура Ящера защитит его, но лишь до определенного момента. Чуть переборщить – и он замерзнет насмерть. Чуть недожать – и целый дьюар жидкого азота будет истрачен впустую».
Он двинулся по комнате, выбирая позицию для выстрела. Ящер следил за ним, то и дело пробуя цепи на прочность. Самое грозное его оружие – хвост – было свободно, и Питеру приходилось держаться вне пределов его досягаемости, что вовсе не облегчало выход на линию огня.
– Мы – в каждом из вас, – прошипел Ящер. – Мы жаждем власти, жаждем пищи. Коннорс сам не знает, как ему повезло – он напрямую связан с самой Жизнью!
С виду все четыре цепи крепились к толстой стене надежно, но голодный блеск в вертикальных зрачках рептилии говорил о том, что стремление напасть придает ей сил. Туго натянутые цепи уже начали потрескивать.
– Ага. Я напомню ему, чтобы к тому моменту, когда ты снова разрушишь его жизнь, он приготовил тебе записку с благодарностью.
Груды обломков мешали выбрать позицию. Но чем дольше ждать, тем больше у Ящера времени на обдумывание ответного хода. К несчастью, самый свободный от хлама угол лаборатории был и самым дальним от выхода. Не видя иной возможности, Питер решил, что с этим придется смириться.
Но прежде чем он успел открыть вентиль, паучье чутье заставило прыгнуть на стену, уворачиваясь от брошенного противником стола.
– Ты проиграл, Ящер. Промахнулся на целую милю, а дьюар у меня цел.
Цепи звякнули.
– Я целился не в тебя.
Увидев клубы пара, вырвавшиеся из сопл в потолке, Человек-Паук понял, что Ящер метил в красную тревожную кнопку на стене.
– В системе еще остался газ? От этого тебе больше вреда, чем мне.
– Вот как? Подумай снова.
Клубы белого пара окутали все помещение – за исключением того места, где стоял Ящер.
«Он уничтожил сопла у себя над головой! Умно...»
– Обезьяноподобный глупец, заковавший меня в цепи, воспользовался кнопкой, но сломал ее. И так и не понял, что выпустил лишь половину газа. Вот почему я сумел сохранить контроль над собой.
Человек-Паук не мог уйти от ледяных клубов газа, не угодив в когти Ящера, и потому он заскакал, завертелся между соплами в надежде хоть немного снизить воздействие холода. Конечно, рассеянный в воздухе газ – совсем не то, что удар струи жидкого азота из дьюара, но и он был достаточно холоден.
Красно-синий костюм Питера покрылся инеем. Холод пробрал до самых костей. Ящер заметно ослаб, но никак не терял сознания.
– Скажи, Человек-Паук, этот газ жжет твою теплую кровь так же, как мою?
Запасы газа в системе иссякли, клубы пара начали рассеиваться. И тут окоченевший от холода Человек-Паук подступил слишком близко. Цепкий хвост Ящера тут же взвился в воздух. Обвившись вокруг дьюара, он вырвал баллон из рук Человека- Паука.
Прежде чем Человек-Паук успел среагировать, Ящер обмотал дьюар цепью и принялся вращать его, растягивая звенья. Толстая сталь резервуара выдержала, но цепь с громким треском лопнула.
Откатившись на безопасное расстояние, Человек-Паук поднялся на колени и потер плечи, пытаясь хоть немного согреться.
– Бр-р-р! Неплохо задумано, ящерка, но газ у тебя кончился, а это только одна цепь из четырех. Ты вправду думаешь, что я не смогу отнять у тебя этот баллон?
– Как всякому зверю, попавшему в неволю, мне остается только думать об освобождении. Скажи, теплокровный, ты помнишь, что бывает, если схватить ящерицу за хвост?
Ящер уперся ногами, свободной рукой и хвостом в стену и изо всех сил дернул, растягивая закованную руку. Под тошнотворный треск костей конечность оторвалась от туловища, качнулась на цепи и шлепнулась о стену.
– О боже! Вот это мне совсем ни к чему было видеть!
Плечо Ящера вспухло: на месте оторванной руки тут же начала отрастать новая. Но тварь не стала дожидаться, пока рука закончит расти. Подняв дьюар, Ящер направил струю жидкого азота на одну из цепей, сковывавших его ноги. Жгучий холод заставил его взвыть от боли, но Ящер терпел, пока цепь не утратила прочность. Обернув ее вокруг баллона, он потянул. Дьюар завибрировал, едва не дав трещину, но первой не выдержала цепь.
Из четырех цепей оставалась целой только одна.
Человек-Паук выстрелил из паутинометов, опутав паутиной свободную ногу и руки Ящера. Но острые когти рептилии тут же разорвали паутину. Питер быстро взобрался по стене на потолок и потянулся к дьюару, но Ящер, взмахнув хвостом, отшвырнул его прочь.
«Если он вырвется...»
Человек-Паук удвоил усилия и опутал хвост рептилии длинной, толстой нитью паутины, но это только дало Ящеру время заняться последней цепью.
Помня о том, какую боль причиняет жидкий азот, тварь попыталась разорвать эту цепь так же, как и первую. Но баллон, распираемый изнутри сжиженным газом, утратил прежнюю прочность. И цепь, и стенки баллона заскрежетали – что поддастся первым, оставалось только гадать.
«Если баллон даст трещину, то взорвется. И зальет лабораторию сотней литров жидкого азота. Но если Ящер порвет цепь, то окажется на свободе, а этого нельзя допускать ни за что. Таким образом, выбор у меня невелик».
Оглядевшись в поисках хоть чего-нибудь, что могло бы помочь одолеть Ящера, он остановил взгляд на тяжелой подставке от бунзеновской горелки, лежавшей на полу среди обломков.
– Простите, док! Будет больно, но толстая шкура вас защитит!
Не прекращая крутить обмотанный цепью баллон, Ящер обернулся к Человеку-Пауку:
– Что ты?..
Использовав последние капли паутинной жидкости, Питер захлестнул нитью подставку и метнул ее прямо туда, где поврежденный дьюар был готов вот-вот треснуть. Убедившись, что выстрел последней надежды угодил в цель, он прикрылся перевернутым столом, как щитом...
