Толпа радостно зашумела и хлынула из амфитеатра, как вышедшая из берегов река. Когда площадь опустела, Сашка опустилась на колени перед единорогом и обняла его за шею. Миллион вопросов роился в ее голове, не давая покоя.
— Мне показалось, я видела Ладмира — там, рядом с тобой, — прошептала она.
Единорог задорно тряхнул головой, и Сашке послышался перезвон серебряных колокольчиков. «Ну конечно. Он создал Запределье. Он все время здесь. А ты — хранитель кольца».
Грей и Эвейн, держась за руки, ушли вперед. Артур весело скакал вокруг них.
— Вы сказали правду? Змей уже не опасен? — проводив их взглядом, спросила Сашка у Искобальда.
— Это сложный вопрос, и у меня нет на него ответа. Я уверен только в том, что Змей вовсе не абсолютное зло, каким его видит Свандолин. Он лишь приумножает задатки, которые есть в человеке изначально: если он мечтает о власти — становится правителем, повелевающим народами, если о мудрости — перед ним открываются все тайны Вселенной. Беда в том, что Змей редко выбирает человека без скрытой червоточинки: темные желания исполнить легче и заманчивей, чем воплотить мечту о всеобщем благоденствии. Но я верю, что Артур справится с этой ношей.
— Он действительно мог погубить Запределье?
— Видишь ли, в нем таится сильная магия, чуждая природе нашего мира. Он пьет эту энергию, как эликсир жизни. Когда ты брала его на руки, кольцо Ладмира подпитывало его, вот он и рос не по дням, а по часам. Но если он останется в Запределье, оно исчезнет вместе со всеми народами, что его населяют. Ну что, поспешим, а не то рискуем остаться без куска свадебного пирога?!
Глава 25
Вслед за Греем Сашка шагнула в осенний лес Гриндольфа. Ночью ударили ранние заморозки, и листья, еще не успевшие облететь с ветвей, покрылись льдистой окаемкой. За ней, крепко держа за руку Артура, шла Эвейн. Она не успела сменить зеленое свадебное платье, расшитое по лифу и подолу искусным цветочным узором, которое подарили ей альвинки, и сейчас, с легким румянцем на щеках и искрящимися радостью глазами, казалась Весной, ненароком заблудившейся в притихшем, сумрачном лесу. Грей, подхватив Артура на руки, высоко подкинул его и усадил на правое плечо.
— Пришло время прощаться, да? — улыбнулась Сашка.
— Да, нужно успеть засветло добраться до Гринчбарда, чтобы найти ночлег.
— А потом? Где вас искать, если я когда-нибудь снова вернусь в Гриндольф?
Эвейн и Грей переглянулись — похоже, эти двое давно все решили.
— Остров Скайт, — улыбнувшись, сказала Эвейн. — Это далеко от столицы, на севере. Поначалу кажется, что там есть лишь серые скалы и просоленные ветра. Но весной цветут вересковые пустоши, и в воздухе разлит мед, а над побережьем парят белые чайки, и рыбаки сушат сети. Суровый и дивный край. Оттуда родом моя бабка. Так что это и моя земля. После ее смерти остался дом — ее считали колдуньей, поэтому никто из местных так и не отважился поселиться там. Он не очень велик, но так надежно сложен, что простоит еще не одну сотню лет. Он стоит на обрыве, за которым лишь бескрайняя гладь моря, поэтому местные называют его Грандор — это значит «край земли».
— Я запомню, — сказала Сашка, и они крепко обнялись на прощание.
Оставшись одна, Сашка задумчиво взвесила на ладони холщовый мешочек с волшебной пыльцой, который дал ей Искобальд. Одна щепоть — и она вернется в свой мир. Но что-то свербело, не отпускало ее. Смутная тревога. Предчувствие беды. Порыв студеного ветра донес слабый запах гари.
— Что-то не так, — тихо сказала Сашка. — Что-то случилось в обители. Что-то плохое.
Сашка вспомнила Эйка, Криспин, Джереми и других ребят из обители, с которыми успела подружиться, и в груди остро кольнуло.
— Я просто посмотрю. Одним глазком. И сразу домой, — сказала она, словно Грей все еще был рядом и мог ее удержать. Уж он-то наверняка был бы против опасной затеи, и сомневаться не приходилось. — Это совсем не опасно, если лететь на виверне. Нас не заметят — никто никогда не смотрит в небо.
Три-Дерево заскрипело, застонало под напором виверны. Высунув шипастую морду, она с опаской втянула воздух чужого мира и шумно выдохнула, выпустив из ноздрей кудрявые струи белого пара. Расправив огромные перепончатые крылья, подняла вихрь палой листвы. Сашка забралась к ней на спину и не успела толком ухватиться за жесткий гребень, как виверна, сильно толкнувшись, взмыла в воздух.
Золотые, багряные, охристые, изумрудные кроны деревьев стали яркими стежками на бескрайнем покрывале осеннего леса. Из-за пологих холмов на востоке поднимался столб черного дыма. Сердце Сашки тревожно сжалось. Виверна рассекала воздух быстрее выпущенной из лука стрелы. Глаза Сашки слезились от ледяного ветра.
Ее худшие опасения сбылись — обитель была объята огнем. Громадина храма чернела в полыхающем капкане строительных лесов. Языки пламени жадно лизали стены и кровли построек. Заполошно метались прокаженные в черных рясах. Преследуемые всадниками и пешими воинами, они валились с ног, запинаясь о мертвые тела, оскальзываясь в лужах крови.
Как и предрекал отец Виспасиан, укрывательство беглого каторжника было лишь удобным прикрытием для нападавших. Ополченцы не собирались расходиться без добычи — серебра, вина и зерна из погребов крепости.
Виверна бесшумно парила над крепостью, невидимая в клубах черного дыма. Огонь уже подбирался к роще фруктовых деревьев, за которой был приют. Когда в крепость ворвались вооруженные ратники, монахини задвинули тяжелые засовы на дверях и закрыли ставни на окнах в надежде, что, разграбив обитель, армия откатится, как морская волна, оставив горы пепла и тела убитых. Разве кто-то мог бы заподозрить, что самая желанная добыча для предводителя шайки мародеров — здесь, в детской спальне? Небольшой отряд конных воинов оцепил здание. У тяжелых дубовых дверей с медными заклепками была свалена куча хвороста. Рядом стоял Тобиас с зажженным факелом в руках. Чуть поодаль Сашка приметила горбатую Леборхам.
Огромная крылатая тень виверны накрыла дворик. При виде закованного в броню чудовища воины дрогнули. Виверна дохнула огнем, и они бросились врассыпную, бросив оружие.
— Убирайся! Я не дам причинить зло детям, — крикнула Сашка.
— Мне нужен только один, и ты это знаешь. Отдай его, и я уйду.
— Старая ведьма обманула тебя, Тобиас. Ты не сможешь получить силу Змея, если убьешь его наследника.
Тобиас отшвырнул факел.
— Ты лжешь!
— Нет. Спроси ее сам. Пусть поклянется именем Гексулы.
С перекошенным от злости лицом Тобиас оглянулся, но Леборхам уже и след простыл.
— Значит, не стать мне новым Змеем… Что ж, так тому и быть. Быть лордом-канцлером и править страной за короля — это не так уж и мало. Я остановлю разграбление обители. Но Эвейн с наследником должны отправиться в столицу вместе со мной.
— Их уже нет здесь. Они так далеко, что тебе никогда их не найти.
