Я отправил в рот последний кусок и тряхнул головой, прогоняя тревожные мысли. Нечего раздумывать о вчерашнем, поскольку это не должно повториться. Уважение солагерников досталось мне нелегко, и, если я хочу его сохранить, нам с Грейс надо держаться порознь. Но даже сейчас, наблюдая, как Грейс с осторожным любопытством оглядывает зал, я испытывал странное притяжение. Поэтому выполнить задуманное будет непросто. Однако я твердо решил держать наши отношения на сугубо платоническом уровне. Похоже, слово «платонический» было хорошо знакомо нам обоим.
Грейс по-прежнему оставалась пленницей, чужачкой. Человеком из вражеского лагеря. Нужно только постоянно напоминать себе об этом, и тогда я больше не дам слабину.
Мой план на вечер не был попыткой ухаживания или чего-то в этом роде. Я всего лишь хотел отблагодарить ее за спасение Кита. Мне было противно чувствовать себя в долгу перед нею. Смогу ли я после ее сегодняшних действий оставаться с нею на равных? А после сегодняшней прогулки мы будем квиты, и моя жизнь потечет в том же русле, в каком текла до сих пор.
– Хейден!
Голос Грейс вырвал меня из хаоса мыслей. Я моргнул и перевел взгляд на нее:
– Что?
– Ты поел? – спросила она, косясь на мою тарелку.
Тарелка была пуста.
– А, да. Идем.
Мы встали и, прежде чем покинуть столовую, отнесли тарелки на стол для грязной посуды. Я только сейчас обратил внимание, что Грейс изрядно забрызгана кровью. И почему она не умылась перед едой? Наверное, устала. Или не хотела заморачиваться. Глядя на черную майку, заимствованную у Докка, я вспомнил про обещание добыть ей подходящую одежду.
– На обратном пути можем заглянуть на склад, а потом, если хочешь, сходи в душ, – предложил я, удивляясь своему любезному тону.
Грейс тоже удивилась, но отказываться не стала.
– Это было бы очень кстати.
Мы вышли из столовой. Склад находился почти рядом. Он не охранялся, но караульные, совершая обход, были обязаны туда заглядывать. Там мы хранили одежду и прочие предметы домашнего обихода вроде полотенец и постельного белья. Словом, вещи, нужные в быту. Склад пополнялся за счет налетов и вылазок. Год за годом. Все бережно сохранялось, чинилось и не выбрасывалось, пока окончательно не приходило в негодность. Я подвел Грейс к полке с одеждой ее размера.
– Выбирай, что нужно, только не бери слишком много, – предупредил я, кивая на содержимое полки.
Конечно, ничего особенного у нас не было. Простые футболки и майки на лямках. Обычные джинсы, шорты, спортивные брюки, незамысловатое нижнее белье. Но население лагеря это вполне устраивало.
– Откуда у вас все это? – с заметным удивлением спросила Грейс, подходя к полке.
– Из города и… от тех, кто умер.
Уж лучше бы не спрашивала. А то, чего доброго, еще подумает, что ей достались вещи покойников.
– Но в основном из города.
Грейс молча выбирала одежду, помня мое предупреждение.
– Кажется, я взяла все, что нужно, – сообщила она.
Я кивнул. Больше об одежде не было сказано ни слова. Да я и не ожидал от Грейс разговоров на подобные темы. Похоже, в мире осталось мало такого, что могло ее шокировать. Меня это восхищало и одновременно огорчало. В каком же мире мы теперь жили, если людей уже не потрясали постоянные убийства и реки крови?
Я ненавидел наш мир со всеми его реалиями.
Мы вернулись домой. Солнце клонилось к закату. Не успеешь оглянуться, как стемнеет, а мне хотелось выбраться из лагеря еще до наступления темноты. Я открыл дверь хижины, пропуская Грейс. Она вошла и остановилась посередине, неуклюже прижимая к себе ворох одежды.
– Можешь сложить свои вещи здесь, – сказал я, выдвигая ящик комода.
Она рассеянно пробормотала «спасибо». Видно, события дня утомили ее. Я вдруг испугался, что она не захочет покидать хижину.
– Ты не передумала насчет вечерней прогулки? – спросил я, пытаясь за небрежностью тона скрыть растерянность.
– Нет, – быстро ответила она, заканчивая раскладывать одежду.
Зеленые глаза Грейс остановились на мне. Она с энтузиазмом кивнула и добавила:
– Осталось помыться в твоем душе, и все будет в лучшем виде.
– Конечно. Иди мойся, а я… тут посижу.
Грейс сдержанно улыбнулась и снова выдвинула ящик комода, чтобы достать необходимую одежду. Она прошла в ванную и почти закрыла дверь, но затем высунула голову и выразительно поглядела на меня.
– Не подглядывать, – усмехнулась она и плотно закрыла дверь.
Я и не собирался подглядывать. Мне же не четырнадцать лет. Я умел управлять своими гормонами, и присутствие девчонки за тонкой стеной не могло лишить меня самообладания. Красивой девчонки, которая сейчас сбросит одежду, и струйки воды потекут по ее голому телу.
– Нет, нет и нет, – бормотал я, мотая головой.
А в голове кружилась темная вереница мыслей. Я провел ладонью по лицу, плотно сжал губы, затем опустил руку, приказав себе:
– И думать об этом не смей.
Грейс открыла кран. Вода забарабанила по полу. Мне стало еще труднее управлять мыслями. Я мог думать только о Грейс под душем. Я плюхнулся на кровать, уставился на свой диковинный соломенный потолок и начал считать деревянные балки, пересекавшие его. Это тоже не помогло. Вместо балок я видел наше совместное мытье: душ, воду, струящуюся по изгибам ее тела, и то, как у нее от холодной воды приоткрылся рот.
Я сокрушенно вздохнул, злясь на себя за неумение прогонять такие мысли. Я мог блокировать страх, боль, досаду, но мысли о Грейс не поддавались блокировке. Пальцы вцепились в одеяло. В этот момент вода перестала шуметь. Я снова вздохнул, теперь уже облегченно. Прошло еще несколько мучительных минут. Дверь ванной открылась. Появилась Грейс, успевшая отмыть кровь, вытереться и одеться. На ней была простая белая футболка с рукавами и шорты, сделанные из обтрепавшихся джинсов. То и другое великолепно сидело на ней. Волосы Грейс оставались мокрыми и чуть спутанными. Она торопливо дотерла их полотенцем, которое затем повесила на дверной крючок.
– Готова, – сказала она, пританцовывая на цыпочках и выводя меня из легкого ступора.
– Тогда пошли.
Я прочищал горло, глядя, как она завязывает шнурки.
– И что мы будем делать дальше? – спросила Грейс по пути к задней части лагеря.
– Увидишь, – уклончиво ответил я, желая сделать ей сюрприз.
Она негромко засопела. Волосы она закинула через плечо. Солнце сползало за горизонт, унося с собой свет. К сумеркам лагерные дорожки обычно пустели. Мы шагали быстро. Миновав небольшую вырубку, мы достигли задней границы лагеря. Здесь находился большой гараж, где стоял весь наш транспорт. Наряду с башней здание это было построено еще до создания Блэкуинга. Мы нашли ему достойное применение.
