– Еще я читал, что Люсьен постоянно ходил в старомодном черном пальто с меховым воротником! – продолжил Дэвид. – Пальто было изрядно поношенным, но он трясся над ним, как над священной реликвией… Говорили, что оно досталось ему от вас… Я полагаю, что он очень тепло относился к вашей памяти и обожал вас цитировать: «Люди куда более моральны, чем они думают, и гораздо более аморальны, чем могут себе вообразить, вы в курсе, мой друг?»; «Ребенок, сосущий грудь матери, это вообще-то прототип любых любовных отношений… Уверен, вы никогда над этим не задумывались!»
На этом Дэвид умолк, оставив счастливого старика наедине со своим внуком и массой информации о нем в Интернете.
– Вы не знаете, можно ли где-то в Лондоне посмотреть его картины в оригинале? За исключением конечно же спящей социальной работницы, – не отрываясь от экрана, спросил Зигмунд, с иронией акцентируя последнюю фразу.
– Сейчас посмотрю! – достал свой айфон Дэвид. – Так…так…так… забубнил он, водя пальцем по телефону. – К сожалению, ближайшее место, где сейчас проходит его выставка – это Испания…
– Жаль! – разочарованно покачал головой Зигмунд.
– Но если хотите, то можем сходить на выставку Паоло Веронезе «Роскошь эпохи Возрождения в Венеции» в Национальную галерею! – предложил Дэвид.
– Веронезе «Роскошь в Венеции»? – на секунду задумался Зигмунд и, не имея ничего против, пожал плечами. – Можно посмотреть и Веронезе с его «Роскошью в Венеции»!
– Это крупнейшая выставка Паоло Веронезе в истории музеев Великобритании. Тут собраны пятьдесят его лучших работ, относящихся ко всем жанрам, в которых работал итальянский мастер! – зачитал вслух аннотацию Дэвид, заходя с Зигмундом в зал галереи.
– «Мученичество святого Георгия», «Обручение святой Екатерины» ранее здесь никогда не выставлялись! Тут даже есть «Обращение святого Пантелеймона», написанное Веронезе за год до смерти! – продолжил Дэвид.
– С чего хотите начать? – обратился он к Зигмунду.
– С «Портрета джентльмена», – решил тот.
– С «Портрета джентльмена»?! – озадаченно повторил Дэвид, пораженный эрудированностью старика, и послушно пошел за ним.
– Как вам это полотно? – остановился Зигмунд около одной из картин. – Марс, раздевающий Венеру в присутствии маленького Купидона… Тут есть где разгуляться психоаналитику. Не находите?
Взглядом подковыристого экзаменатора пытливо посмотрел он на Дэвида. Словно застигнутый врасплох студент, тот начал судорожно анализировать произведение, спеша родить умные выводы. Но Зигмунд, устав ждать, заинтересовался размещенным рядом произведением и отошел в сторону. Он с минуту постоял напротив картины и был готов перейти к следующей, как вдруг его внимание привлекла троица, стоявшая по соседству. Достаточно высокий, плотный, барского вида, мужчина и две женщины: одна суетливо деловитая, вторая богемно вальяжная. Судя по повадкам и той степени раскрепощенности, которую позволял себе мужчина, он был как минимум крупным бизнесменом. Исходя из того, как он перескакивал с русского на английский и наоборот в обращениях к первой женщине, и того, как придерживался упрощенного английского в разговоре со второй спутницей, он был явно русского происхождения. С женщинами, как показалось Зигмунду, все было совсем просто. Та, что с папкой в руках – его ассистентка, та, что колыхалась рядом в одеянии и украшениях под стать венецианской роскоши, была его супругой. Показная чопорность, цепкий взгляд и безупречность произношения доказывали, что родом она из английского высшего общества, поэтому роль любовницы была бы для нее мелковатой и недостойной. Позади троицы уныло стояли два шкафообразных амбала в черных, строгих костюмах. Охрана бизнесмена и его близких ничем не привлекла Зигмунда, но об уровне доходов этого солидного человека он стал приблизительно догадываться. Впрочем, не это стало предметом любопытства Зигмунда. Одна странная особенность в поведении бизнесмена сразу же бросилась ему в глаза.
– На кого вы так внимательно смотрите? – подойдя вплотную к Зигмунду, тихо спросил Дэвид.
– Он поразительно похож на моего пациента! – не отрывая взгляда от заинтересовавшей его троицы, произнес Зигмунд.
– На какого еще пациента?!
– На волчьего человека, – ни один мускул не дрогнул на лице старика.
– Боже, Зигмунд! Человек-крыса, волчий человек! У вас вообще когда-нибудь были нормальные пациенты?! – взвыл Дэвид.
Зигмунд лукаво взглянул на него, чарующе улыбнулся и снова вернулся к троице, дав тем самым понять, что еще не закончил свое наблюдение.
– Наталья Олеговна, посмотрите, какая красивая женщина! – подозвал бизнесмен свою помощницу к женскому портрету. – Вся такая таинственная! – отвесил он восторженный комплимент.
– Да, Сергей Сергеевич! – мгновенно разделила его восхищение ассистентка, прижав к груди кожаную папку.
– Замечательно… – почти пропел Сергей Сергеевич и собрался озвучить что-нибудь еще столь же прекрасное, но вдруг его лицо свело судорогой и, словно кот, давящийся комком шерсти, он три раза изрыгнул из себя:
– Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!
Облегчившись, он несколько виновато улыбнулся своим спутницам и как ни в чем не бывало принялся дальше любоваться портретом. Случайным очевидцам это могло бы показаться диким, но судя по отсутствию какой-либо реакции со стороны его свиты, их такое возмутительное кощунство нисколько не задело. Супруга сохраняла привычное хладнокровие, и только Наталья Олеговна, во время святотатства из уст своего босса внутренне сжалась, как часовая пружинка, но тут же распрямилась и вновь нацепила на лицо маску привычного умиления. Охране и вовсе ничего из ряда вон выходящего не послышалось и не привиделось.
– Наталья Олеговна, а что у нас со встречей с немецкими инвесторами? – наклонив голову в бок и присматриваясь к какой-то детали портрета, спросил он свою помощницу.
– К встрече все готово, Сергей Сергеевич! Она состоится послезавтра в отеле «Савой», – шустро отчиталась та.
– Спасибо, Наталья Олеговна. Чтобы я без вас делал, моя дорогуша? Вы просто золотце! – похвалил он ее.
Наталья Олеговна скромно потупила глаза, приготовившись к «ласковому» продолжению, которое последовало незамедлительно. Сергей Сергеевич с высоты своего роста окутал ее широченной доброты взглядом и, нервно закивав головой, болезненно процедил сквозь зубы:
– Очкастая жаба! Чтоб ты сдохла!
Комплимент с милым пожеланием в свой адрес Наталья Олеговна выслушала, как и всегда – молча, с признательной улыбкой. Утираться ей было не впервой.
– Да, еще, Наталья Олеговна! – слащаво продолжил Сергей Сергеевич, отойдя от очередного приступа. – Мне нужна телеконференция с нашими американскими партнерами. Желательно сегодня. После обеда. У них как раз будет утреннее собрание. Пусть найдут время. Или знаете что?! Давайте, я сначала позвоню Саймону, а там мы договоримся о конференции!
– Может, лучше мне… самой… позвонить ему… и обо всем договориться? – ненавязчиво предложила Наталья Олеговна свои услуги, тонко намекая на конфуз, произошедший во время недавних телефонных переговоров, которые босс пожелал вести лично.
