Стоит, однако, напомнить, что подобным же образом в свое время относились к насилию. Экономисты-классики, писавшие в конце XVIII — начале XIX в., считали необходимым пространно объяснять преимущества свободного труда перед рабским. В то время вряд ли можно было ожидать, что здравомыслящий и практичный человек примет это утверждение на веру, не говоря уже о каком-нибудь плантаторе в колонии
[124]. Долгое время существовало атавистическое убеждение, что более возвышенные социальные установки (social attitudes) связаны с земельной собственностью. Более примечательно то, что до сих пор существует атавистическое убеждение в том, что сила имеет решающее значение в мотивах людей. Вследствие этого считается, что те, кто из-за своего низкого интеллектуального уровня или из-за недостаточного уважения к моральным нормам цивилизованного общества способен прибегать к силе, обладают громадными преимуществами. По тем же причинам там, где использование силы все еще допускается в цивилизованном обществе, это вызывает откровенное восхищение. На этом вопросе стоит остановиться подробнее.
2
Во время Второй мировой войны существовало широко распространенное мнение, что главным источником силы фашистской диктатуры является безжалостное применение власти, и в качестве одного из доказательств приводилась способность распоряжаться более чем семью миллионами иностранных рабочих
[125] из разных стран Европы. Здесь заключался один из источников противостоящей противнику мощи. Но при более близком рассмотрении оказывается, что в этом нет никаких преимуществ. Рабы вывозились в Германию не потому, что их предпочитали наемным рабочим, а из-за необходимости кем-то заменить последних. Наиболее ответственные и рассудительные из числа немецких руководителей понимали, что можно было бы увеличить производство, предоставив французским и другим западноевропейским рабочим возможность трудиться за заработную плату на своих заводах и фабриках, вместо того чтобы вывозить их как рабов в Германию. Они также предпочитали больше полагаться на добровольный набор рабочих, работающих за заработную плату
[126].
Они призывали больше вовлекать в трудовую деятельность женщин и членов семей по примеру Англии и Соединенных Штатов. В одном из тщательно проведенных послевоенных исследований этой проблемы делается вывод, что принудительный труд в Германии был нисколько не лучше труда женщин и других членов семей, за счет которых Англия пополняла свою рабочую силу. «Занятость в экономике поддерживалась в Англии путем внутренней мобилизации, а в Германии — путем ввоза рабочей силы»
[127]. Однако атавизм, который столь сильно доминировал в психологии «третьего рейха», определял и предпочтение к насильственным методам. Принуждение рассматривалось как свидетельство силы.
3
В США принуждение продолжает широко применяться на военной службе. Но если разобраться, то и в данном случае оно носит характер пережитка. В прошлом военная служба была тяжелой и опасной. Страны по современным стандартам были бедны, а их налоговая система не развита; основную массу сельскохозяйственного населения трудно было привлечь к новому виду деятельности. Мужское население в своей массе не реагировало на обещание более высокой оплаты, да и если бы оно реагировало, это было бы недопустимо дорого. Налоги стали бы невыносимыми, и война сама по себе экономически невозможной.
В настоящее время в США все эти условия перестали действовать. Даже по сравнению с периодом Второй мировой войны произошли радикальные перемены. В отношении продолжительности рабочего дня, разнообразия впечатлений, путешествий, требований к умственному развитию, уровня дисциплины военная служба выглядит привлекательнее по сравнению со многими видами гражданских занятий. В мирное время опасность смерти или ранения невелика, а уровень медицинского обслуживания намного превосходит соответствующий средний уровень для гражданского населения. Опасность для жизни во время малых войн, по-видимому, значительно превышает опасность в гражданских условиях. Но опасность для жизни в случае большой войны для военных не выше, чем для гражданских лиц. Содержание военной машины в тех размерах, какие считаются в настоящее время необходимыми в США, не будет чересчур обременительным, даже если бы на военной службе пришлось платить больше, чем на гражданской, за аналогичную работу. Но отдача резко возросла бы. При более длительных сроках службы было бы достаточно времени для обучения людей владению сложной военной техникой, составляющей часть современного военного искусства. Во флоте, в военно-воздушных силах и в морской пехоте давно поощряют добровольный набор, поскольку там поняли, что принуждение действует отрицательно на боевой дух (esprit de corps), как в армии называют отождествление с целями военной организации.
И тем не менее приверженность к использованию принуждения продолжает существовать. Считается, что в моральном отношении принуждение благотворно действует на тех, кто ему подвергается. Существует также мнение, что часть расходов на военную службу перекладывается с зажиточного налогоплательщика на военнослужащего, чья плата ниже рыночного уровня.
4
Сила сохраняющегося элемента принуждения определяет и меру трудностей при переходе от денежного мотива к мотивам, хотя бы частично основанным на отождествлении
