Нет, это является следствием того, что интересы, некогда резко враждебные, ныне в гораздо большей степени находятся в гармонии. Поведение людей не улучшилось — дело просто в том, что интересы совпадают. Если бы интересы были по-прежнему противоположными, трудовые отношения все еще характеризовались бы спорами и бранью, а убедительность аргументов порой усиливалась бы дубинками, камнями и бомбами. Специалисты по трудовым конфликтам в промышленности, чей авторитет сейчас непререкаем, не могли бы сколько-нибудь заметно укрощать страсти.
2
Каждое из рассмотренных выше изменений — переход власти от собственника и предпринимателя к техноструктуре, технический прогресс, регулирование рынка и совокупного спроса и абсолютная необходимость регулирования цен и заработной платы — сказалось на положении профсоюзов. Каждое из этих изменений влекло за собой уменьшение их роли.
Связь между наемным работником и предпринимательской фирмой основывалась на денежных побуждениях. Денежные интересы нанимателя и наемного работника находились в явном противоречии. Как указывалось в предыдущей главе, в тех случаях, когда фирма достигала максимальной прибыли, увеличение расходов на оплату труда
[216] могло привести лишь к уменьшению прибыли. Вся прибыль или значительная часть ее доставалась предпринимателю. И заинтересованность предпринимателя в общей денежной выручке также была высока, так как из нее, помимо всего прочего, возмещался накопленный им или предоставленный в его распоряжение капитал.
В этих условиях профсоюз обладал недоступной отдельному рабочему возможностью заставить предпринимателя пойти на повышение издержек и снижение прибыли во избежание еще более чувствительного роста издержек и уменьшения прибыли в результате забастовки. Следовательно, у предпринимателя имелись все основания к тому, чтобы бороться против профсоюза и сожалеть о его существовании. А у рабочего имелись равные основания желать, чтобы он существовал. Сопротивление предпринимателя препятствовало укреплению профсоюзов, но их важное значение для рабочего в такой же мере являлось фактором их усиления. Вдобавок к этому каждый работник, становившийся на сторону предпринимателя, способствовал не собственному, а чужому обогащению. Если он получал за это вознаграждение, его считали штрейкбрехером, если нет — глупцом. Во всяком случае, при любой попытке солидаризоваться с целями работодателя человек рисковал стать объектом презрения и прослыть в профсоюзе штрейкбрехером или глупцом.
В Соединенных Штатах все классические по своему упорству и ожесточению битвы против профсоюзов (связанные с именами Форда, Эрнста Вейра, Томаса Гердлера и Сьюэла Эйвери) велись предпринимателями. Все они имели место в тех отраслях, где развитые корпорации первыми пошли на капитуляцию перед профсоюзами.
Главная цель, которую преследует техноструктура, состоит в том, чтобы добиться прочного положения. Прибыль при условии, что она превышает необходимый для этого минимум, имеет второстепенное значение по сравнению с ростом. Вполне естественно, что во взаимоотношениях с рабочими техноструктура исходит из своих целей.
Это означает, что техноструктура может легко пойти на сокращение прибыли, чтобы оградить себя от такого неуправляемого и чреватого неожиданными последствиями события, как забастовка. Здесь мы еще раз сталкиваемся с тем важным обстоятельством, что людям, которым принадлежит решающее слово в переговорах с профсоюзом, не приходится расплачиваться из собственного кармана.
Но удовлетворение требований профсоюза не обязательно предполагает уменьшение прибыли. Так как развитая фирма не руководствуется принципом максимизации прибыли, она в состоянии сохранить прежний доход путем повышения цен на свою продукцию. Заключение соглашения об изменении ставок заработной платы, поскольку оно затрагивает все или большинство фирм данной отрасли, служит для всех сигналом о необходимости изучить целесообразность повышения цен. При этом, конечно, принимается во внимание влияние данного мероприятия на рост фирмы. Но, так как это влияние скажется одинаково на всех фирмах данной отрасли, а совокупный спрос путем регулирования удерживается на высоком уровне, повышение цен часто представляется допустимым.
Реакцию техноструктуры на требования профсоюза нельзя подвести под какое-либо абсолютное правило. Она зависит от уровня цен и заработной платы, степени эффективности регулирования спроса на данные продукты (или продукт), удельного веса расходов на заработную плату и других факторов. Но в общем развитая корпорация, преследуя свои собственные цели, в гораздо меньшей степени, чем предпринимательская корпорация, сопротивляется требованиям профсоюза и, следовательно, гораздо менее враждебно относится к факту его существования. Она может даже пойти на известные расходы ради того, что принято называть добрым именем работодателя. Гармония, все больше характеризующая трудовые отношения в такой корпорации и составляющая предмет гордости для всех, кто к этому причастен, куда больше объясняется описанными тенденциями, чем возрождением христианского духа.
Профсоюзам стало намного легче выполнять свою задачу, но наряду с этим намного уменьшилось и их значение для рабочих. То, что техноструктура дает профсоюзу, она может давать и без профсоюза или же во избежание организации профсоюза. Во всяком случае, ореол, окружающий профсоюзы, тускнеет. Адвокат, борющийся за спасение своего подзащитного от смертной казни, выглядит весьма величаво, но фигура эта становится менее значительной, когда речь идет всего лишь об угрозе условного осуждения.
3
В течение долгого времени одним из догматов профсоюзной доктрины являлось утверждение, что все работодатели в основном схожи между собой. Все они стремятся получить как можно больший барыш. Все они, стало быть, занимают позицию, враждебную интересам рабочего. Поэтому всякий рабочий, отождествляющий свои интересы с интересами своего хозяина, совершает ошибку. Страстность, с которой эта доктрина была провозглашена в современную эпоху, свидетельствует, пожалуй, о неуверенности ее глашатаев в том, что она отражает истинное положение в условиях развитой корпорации. В эпоху кровавой борьбы за гомстеды и пульмановской стачки
[217] нужда в подобной доктрине не была столь настоятельной. Но, как бы то ни было, доктрина эта не соответствует истине.
Развитая корпорация отличается от предпринимательской фирмы не только тем, что в ней наблюдается гораздо меньше случаев прямого столкновения интересов рабочих и интересов тех людей, которые правомочны решать вопросы заработной платы и других условий труда; отождествление интересов работника и фирмы является здесь частью утвердившейся и признанной системы побуждений. И, хотя наиболее важную роль такое отождествление интересов играет в техноструктуре, это способствует возникновению более общей тенденции. Преданность фирме часто становится элементом преобладающих настроений. Для профсоюзного движения это является неблагоприятным фактором. Отметим еще одно обстоятельство: на ранних стадиях развития индустриальной техники — при работе на прежних прокатных станах или прежних автосборочных конвейерах — барьером на пути к отождествлению интересов работника и фирмы служил самый характер труда — тяжелого, монотонного и скучного. Чувство общности интересов, питаемое профессиональной гордостью, наблюдалось тогда среди механиков, слесарей-инструментальщиков, слесарей-монтажников и других квалифицированных рабочих. По мере того как машины брали на себя выполнение монотонных и тяжелых операций и вытесняли из производства квалифицированных рабочих, устранялись барьеры, мешавшие осознанию единства интересов работника и фирмы. Это увеличивает трудность объединения рабочих и тем самым умножает проблемы, стоящие перед профсоюзами.
