В доме никого не было. Собакин вспомнил, что Тата должна была с матерью (Людмила Савельевна прилетела накануне) поехать по магазинам, потом в салон – сделать прическу и маникюр. Обо всем об этом она ему еще сказала еще вчера и писала сегодня днем. «Буду дома поздно – у нас с мамой много дел. Увидимся уже завтра, дорогой жених!» – свое сообщение она украсила смайликами и картинками на свадебную тему. Сейчас Собакин прислушивался к квартирной тишине, потом скинул ботинки и прошел в комнату. Здесь он огляделся – большой шкаф-купе, диван, кресло, любимый торшер Таты, стол с бутылками, бокалами, тетрадями и книгами – все для изучения вина. «Она давно не ездила на свои занятия. И пропустила очередной конкурс сомелье», – почему-то вспомнил Собакин. Квартира была маленькой и тесной, но в ней всегда был порядок. Денис вспомнил слова сестры: «И что? Что можно делать в этой малюсенькой квартире?!» – «Жить. В этой квартире можно было бы жить», – ответил мысленно Собакин. Он еще раз окинул взглядом комнату, потом пошел к шкафу и открыл его. Пахнуло духами. Тата не любила сильные запахи, она выбирала ароматы терпкие, но слабые. Собакин дотронулся до висящей одежды – каждая вещь была в тонком полиэтиленовом чехле – Тата была аккуратисткой во всем. Собакину показалось, что шкаф бездонный, бескрайний – чего только не было там. «Перелистывая» блузки, кофточки и юбки, он вдруг увидел плотный непрозрачный чехол на молнии. «Вот оно, это платье», – подумал он и расстегнул молнию. Собакин хоть и был художником, но все же был мужчиной до мозга костей – оценить красоту одежды он мог только на женщине. Свадебное платье, которое он вытащил из чехла, показалось ему грудой чего шуршащего и холодного. К тому же, когда он его высвобождал, огромный картонный ценник хлестнул его по лицу. Собакин ухватил «обидчика» двумя пальцами и попытался прочитать мелкий шрифт. Цена Собакина вообще не интересовала, он не знал, что такое дорогое платье, а что такое дешевое. Он искал дату – то, что есть на каждом ценнике. Он ее нашел. После чего постарался аккуратно упаковать платье обратно. «Машка говорила, что есть какая-то примета насчет свадебного платья», – подумал Собакин и, повесив платье на место, задвинул дверцу шкафа-купе. На какое-то мгновение в зеркальной части шкафа появилась его бледная физиономия. Собакин поморщился.
Довершил он свое падение, открыв письменный стол Таты – там хранились квитанции и чеки. Она сама ему об этом сказала. Содержимое одной из коробок он вывалил на стол, придвинул стул, уселся и стал внимательно перебирать. Он даже не понимал, что ищет. Он просто читал названия магазинов, суммы, даты. Собакин ничего из этого не запоминал, просто перебирал маленькие листочки. Счет с предоплатой из ресторана оказался розовой бумажкой с перфорированным краем. Собакин долго смотрел на цифры, дату, какую-то неразличимую печать. Потом положил счет в коробку, коробку вернул на место – в ящик письменного стола. Денис еще немного посидел в кресле перед столом. Сидеть не двигаясь было приятно – казалось, что превратился в часть обстановки, которая ничего не чувствует и ни о чем не думает. Прошло еще немного времени, и опять шум соседей побудил его к действиям. Собакин встал, поправил ящик стола, дверь шкафа, поставил ровно кресло перед столом, а потом покинул квартиру. Дубликат ключа он опустил в почтовый ящик.
Тата была довольна – за рекордно короткий срок они с мамой успели купить все необходимое: костюм и платье для Людмилы Савельевны (привезенное из Сочи Тата деликатно забраковала), туфли на маленьком каблучке.
– Мама, совсем без каблука нельзя, платье у тебя удлиненное, – сказала Тата матери, которая что-то ворчала о лишней трате денег.
Потом Тата купила новую тушь для ресниц, какую-то пудру и кучу всяких женских мело- чей.
После они зашли выпить кофе. И опять Людмила Савельевна противилась и говорила что-то об экономии.
– Мама, я зарабатываю деньги. И мы можем с тобой это себе позволить – тут и говорить даже не о чем.
Белозерова говорила правду – она сейчас зарабатывала хорошо. В банке ей повысили зарплату и стали выплачивать приличные премии. К тому же при каждом удобном случае Тата старалась зарабатывать как сомелье. Ее уже знали во многих ресторанах, она иногда рассказывала о винах на различных курсах и консультировала солидные кейтеринговые компании. Им иногда была нужна помощь при составлении торжественных меню. Своих сомелье они не держали, работали с приглашенными. Деньги, полученные таким образом, Тата откладывала. Свадьба была полностью оплачена, небольшую сумму мелкими купюрами Тата приготовила для неожиданных трат. Сейчас она была рада, что отдала Рябцеву его часть денег. Иногда ее терзали сомнения по поводу того, что свадьба устроена каким-то странным, не самым простым образом и что Собакин все же заслуживает правды. Что Дениса хоть и нельзя назвать человеком широких взглядов, но он ко многому относится снисходительно, постарается понять и простить. Правдивый разговор Тата все откладывала, потом наступил момент, когда Собакин принес ей пачку денег и банковскую карту.
– Вот, это на все свадебные расходы. Делай, как надо, ты же знаешь, я в этих делах полный профан.
Именно в этот момент Тата собралась ему все рассказать и объяснить все моменты с датами, рестораном и прочим. Но она не смогла – не нашла в себе решимости начать разговор, сказать первое самое важное слово. А потом, взяв эти деньги и устраивая дела, она уже считала, что как-то все «обойдется». «Собственно, и обходиться нечему! – думала она потом. – Просто та же дата, тот же ресторан. Почему? Да потому что уже все решено, сделано, и тетя Адель должна прилететь из Японии. А Япония – это не ближний свет. А потому менять даты не стоит!» Однако совесть упрямо твердила, что менять, может, и не стоит, но объясниться с новым женихом желательно. Так или иначе, разговор этот не состоялся, и теперь, в самый канун свадьбы, Тата запретила себе думать о том, что может испортить ей настроение. К тому же приехала мама, и Тата постаралась окружить ее заботой и побаловать.
– Мама, – сказала Белозерова, когда уже на столе стоял кофе и пирожные, – ты, главное, не переживай. Гостей будет не очень много. Родители Дениса, его сводные сестры. О Машке я тебе рассказывала. С Лизой познакомишься. Татьяна Васильевна очень спокойная и доброжелательная. Отец – само здравомыслие.
– Он же три раза женат, – улыбнулась на это Людмила Савельевна.
– Как-то сочетается, – кивнула головой Тата.
– Жаль, что Дениса твоего я так мало видела. Только пока из аэропорта ехали. И поговорить толком не успели.
– Мам, успеете. Ты же понимаешь, кроме свадьбы еще работа и куча других забот.
– Ну, свадьба – это главное. И потом, ты как так быстро рассталась с Геной, – вздохнула Людмила Савельевна, и это кольнуло Тату. Она опять некстати вспомнила про несостоявшийся разговор.
– Мам, еще будет один сюрприз. На свадьбе будет тетя Адель. Мы с ней очень подружились в тот ее приезд. И она… – Тата запнулась, – она сказала, чтобы я ее обязательно пригласила на свадьбу. Я ей написала, она ответила, что прилетит.
– О, она такая… – сказала Людмила Савельевна, – такая резкая…
