– Милорд, три тысячи?..
– И еще пять тысяч дополнительно, если вы доставите эту женщину ко мне и позволите мне самому обратиться к властям, – сквозь зубы процедил маркиз.
– Понятно, – кивнул Нэт. Теперь было ясно: Эбберлинг очень хотел найти эту женщину. А уж после того, как маркиз доберется до мисс Ньюбери, та, вероятно, никогда не попадет в руки правосудия. Впрочем, если бы Натаниель хотел быть щепетильным, то давным-давно упустил бы свой шанс. И он прекрасно знал: женщины вполне способны даже на убийство. В каком-то смысле они даже более опасны, чем мужчины, – потому что кому придет в голову заподозрить их в чем-то столь ужасном?
Было в этом деле и еще кое-что… Очень уж привлекала перспектива выследить особу, которая исчезла из поля зрения три года назад. В общем – сложная задачка, как раз то, что ему требовалось! А то он иногда просыпался по утрам с таким ощущением, будто его мозги покрылись мхом.
– Позвольте поинтересоваться, почему вы решили начать поиски именно сейчас? – спросил Нэт, поправляя очки, как делал всегда, когда хотел выглядеть особенно безобидным. – Ведь уже прошло три года, не так ли?
– Я очень долго был терпеливым, – со вздохом ответил Эбберлинг. – Я ждал, когда сыщики с Боу-стрит и местные магистраты сделают свою работу. Но сейчас я собираюсь снова жениться, и мне невыносима мысль, что женщина, возможно виновная в смерти Кэтрин, женщина, которая меня обокрала и обманула мое доверие, все еще находится на свободе. Более того: возможно, она снова захочет причинить горе мне и моим близким. Я должен избавиться от этой угрозы.
Нэт счел ответ вполне приемлемым.
– Мне нужна вся возможная информация об этой Рейчел Ньюбери, – заявил он. – То есть возраст, внешность, происхождение, образование, место рождения. Все это может стать ключом, который поможет выявить ее местонахождение. – Сделав паузу, Нэт добавил: – И местонахождение ожерелья, конечно же.
– Понятно, – кивнул Эбберлинг. – Видите ли, ее нанимала моя жена, но я знаю, что сейчас ей должно быть от двадцати трех до двадцати пяти лет. Она высокая, и у нее был такой вид, словно она считала себя умнее всех прочих. Глаза же карие. И еще – золотистые волосы, которые, казалось, пытались завиваться во всех возможных направлениях, хотя она всегда затягивала их в идеально гладкий узел на затылке. Полагаю, она может считаться хорошенькой и выглядит… весьма пристойно. Насколько я помню, она любила землянику и верховые прогулки. И еще – читать. У нее всегда была в руках книга.
Нэт встал, подошел к письменному столу и достал из ящика листок бумаги.
– Сэр, я неплохо рисую. – Он нашел карандаш и снова сел. – Сейчас я попытаюсь нарисовать ее портрет, если вы будете подсказывать мне детали, договорились?
– Превосходно, – ответил маркиз и наконец потянулся к своей чашке. – Райкотт правильно сказал: похоже, вы именно тот, кто мне нужен для этого дела.
Нэт вскинул голову, услышав это имя. Взглянув на клиента, переспросил:
– Райкотт? Вы знакомы с Джеком?
– То есть знаю ли я, что вы служили у Веллингтона шпионом? – с усмешкой осведомился Эбберлинг. Он налил себе чаю и подошел к письменному столу. – Видите ли, у меня свои связи. И мне нужен был человек, способный успешно выполнить эту работу. Джек Райкотт сказал, что вы именно такой человек. И я не увидел и не услышал от вас ничего такого, что заставило бы меня усомниться в его словах. – Маркиз указал на лист бумаги. – Лицо, насколько я помню, – овальное.
– Значит, Райкотт просто сказал вам, что я работал на Веллингтона? – спросил Нэт, отложив карандаш. Ему потребовалось собрать в кулак всю силу воли – ужасно хотелось наброситься на маркиза и прикончить его, заставить замолчать навсегда, пока он не успел проболтаться кому-нибудь еще.
– Разумеется, Джек не сказал этого напрямую, – ответил маркиз. – Просто сообщил, что якобы новому графу Уэстфоллу нравится находить… «потерявшихся котов». А потом еще и добавил: «Ума не приложу, почему человек может переключиться со львов на котов, но так оно и есть. Полагаю, он тот, кто вам нужен для вашего дела». Когда же я сам домыслил остальное и высказался на сей счет, Райкотт не стал отрицать. Вот, собственно, и все.
«Что ж, это очень похоже на Джека Райкотта», – подумал Нэт. И тут же проговорил:
– Тогда и я не буду ничего отрицать. Но хочу уточнить: я просто консультировал Веллингтона во время войны, не более того. К тому же… Выслеживать льва и входить к нему в клетку – это совсем не одно и то же, – добавил Нэт, криво усмехнувшись. Но теперь-то ему стало ясно: чем скорее он найдет мисс Ньюбери и покончит с этим делом, тем лучше. А потом он сможет поехать в Брайтон и побеседовать с бывшим товарищем по оружию – следовало напомнить полковнику Райкотту, что ему, Нэту, не нравилось, когда о нем сплетничали. Да и вообще упоминали о нем, если уж на то пошло. Он нашел и убил достаточно львов. По мнению французов – даже больше, чем достаточно. И теперь его, слава богу, вполне устраивали кошки, женщины да иногда какие-нибудь пропавшие драгоценности.
Как только Эбберлинг решил, что рисунок достаточно точно передавал внешность мисс Рейчел Ньюбери, точнее – ее облик трехлетней давности, он вручил Нэту толстую пачку денег и свои адреса – лондонский, а также поместья в Шропшире. Нэт же откинулся на спинку стула и всмотрелся в карандашный рисунок. Девушка была хорошенькой, а ее вскинутый подбородок передавал некоторую надменность, о которой упоминал Эбберлинг. По правде говоря, она могла быть кем угодно и жить где угодно в Англии. Однако же, если учесть, что она не хотела, чтобы ее нашли… Вероятно, наилучшим для нее местом являлись многолюдные улицы Лондона. В небольшом городке или в деревне постороннего сразу заметят, и люди станут задавать вопросы. А Рейчел Ньюбери не хотела бы отвечать на вопросы. И не хотела бы, чтобы ее запомнили. Более вероятно, что она проживала в каком-нибудь тихом неприметном месте, где невелик риск встретить кого-нибудь из ее прежней жизни. Она, возможно, сейчас была белошвейкой, помощницей пекаря или лавочника. Или, может быть, даже компаньонкой какой-нибудь пожилой леди.
Светлые волосы желтоватого оттенка и карие глаза… плюс надменная и очень умная. Не слишком много информации. Но ему-то доводилось находить людей в Европе даже в разгар войны. Правда, тогда это был вопрос жизни и смерти, а сейчас предстояло развлечение…
Как только лорд Эбберлинг ушел, Натаниель вызвал своего лакея.
– Фрэнкс, достань-ка с чердака мою седельную сумку. Мне предстоит небольшое путешествие.
Лакей наморщил свой длинный нос.
– Милорд, а как долго вас не будет? Возможно, я не смогу упаковать ваши туалетные принадлежности и всю подобающую одежду в такую маленькую сумку. Позвольте, я достану для вас большой саквояж.
– Саквояж не поместится на седле, – возразил Натаниель. Узкие рамки правил жизни графа снова стали тесны для него, хотя не сказать, чтобы они когда-нибудь были ему впору. Боже правый, вплоть до последних двух лет практически все, что ему требовалось, умещалось в седельную сумку, а если в дороге требовалось что-то еще, то он просто покупал это, а потом выбрасывал. Однако аристократы, похоже, жили совсем по-другому…
