По-видимому, Нэт пришел к такому же выводу, потому что он вполголоса выругался. Но прежде чем он успел вписать свое имя в третий раз – это вызвало бы всеобщее удивление в зале, – София тронула его за локоть и тихо сказала:
– Предоставьте это мне.
Герцогиня взяла карту танцев и подхватила подругу под руку.
– Куда мы идем? – спросила Эмили.
– Молчи. Гривз, за мной.
– Слушаюсь, ваша светлость, – покорно ответил муж.
Все трое направились к компании джентльменов, стоявших возле окон. Когда они подошли к ним поближе, Эмили узнала среди них нескольких членов клуба «Тантал». Она остановилась и пробормотала:
– София, что ты делаешь? Если они узнают, что я девушка из «Тантала», лорд и леди Тремейн велят вышвырнуть меня вон.
– Молчи, – снова сказала София. Она взглянула на мужа. – Милорд, пойдите и приведите к нам Фрэнсиса Хеннинга.
Герцог криво усмехнулся, и в глазах его промелькнуло что-то недоброе.
– Хорошо, миледи. Но потом вы за это заплатите.
София одарила мужа чарующей улыбкой.
– Я это знаю, дорогой.
Этот обмен репликами напомнил Эмили о том, что сегодня рисковала не только она: ее друзья рисковали своей репутацией, а что касается Софии… Не будь ее муж герцогом, к тому же очень богатым, Софию едва ли пригласили бы на этот бал. Повернувшись к ней, Эмили тихо спросила:
– А какие у тебя отношения с людьми из «Олмака»? – спросила Эмили. – Тебя туда приглашают?
Тем временем появление Гривза вызвало в группе мужчин оживление – все они начали красоваться перед герцогом и трещать без умолку.
– Мы остаемся врагами, – пожав плечами, ответила София. – По-моему, это ужасно скучно. И если честно… У меня нет желания там появляться. Но Адама оскорбило глупое письмо, которое они прислали. Ведь я даже не просила у них приглашение на ассамблею.
– Он тебя очень любит, и его приводит в ярость сама мысль, что кто-то может тобой пренебречь.
София вздохнула.
– Да, я знаю. И еще знаю, что недавно им самим несколько раз пренебрегали из-за меня, и это меня ужасно раздражает. Но я твердо для себя решила: мне не нравятся люди, которым не нравимся мы с Адамом. Только хотелось бы, чтобы он думал так же.
В этот момент к ним вернулся Гривз, который привел с собой круглощекого Фрэнсиса Хеннинга в маске ястреба. Однако образ хищника казался совершенно неподходящим для этого широколицего и добродушного на вид джентльмена. Хеннинг с улыбкой поклонился и проговорил:
– Добрый вечер, леди София. Я счастлив снова видеть вас и Гривза. Когда я проводил Рождество в Гривз-парке, это было… гм… самое прекрасное время. Когда я рассказал об этом своей бабушке, она чуть… гм… чуть не взорвалась.
София с улыбкой взяла его за руки.
– Я очень рада, что вы тогда остались даже после того, как наступил хаос.
– Ха! Я был рад, что Гривз не дал мне под зад коленом, как большинству гостей. – Он посмотрел на Эмили и прошептал: – Мисс Эм, Гривз сказал, что вы затеяли розыгрыш. Я буду счастлив вам подыграть. Можно мне пригласить вас на танец?
Эмили с улыбкой ответила:
– Благодарю вас, мистер Хеннинг. Любой танец, какой захотите.
София протянула Хеннингу карту подруги, и он вписал свое имя напротив одной из оставшихся кадрилей.
– Значит, до встречи. – Хеннинг снова поклонился и пошел обратно к своим друзьям.
– Этого человека очень сильно недооценивают, – заявил герцог.
Тут оркестр заиграл первый танец нынешнего вечера, и Гривз, взглянув на Эмили, спросил: – Вы готовы?
Эмили кивнула и нервно сглотнула. Она очень надеялась, что все пойдет так, как было запланировано: Нэт будет находиться поблизости и вмешается. И он был прав: с этим следовало побыстрее покончить, иначе у нее никогда не будет ни минуты покоя.
– Да, я вполне готова, – ответила она.
– Отлично. – Герцог вдруг взял ее за руку повыше локтя. – Знаете, я навел справки о вашем друге Уэстфолле, – сказал он, понизив голос. – Он хороший человек.
– Я знаю, – так же тихо ответила девушка.
Герцог молча кивнул, отпустил ее руку и повел Софию на танцевальный пол.
Эмили немного постояла, глядя, как ее подруга грациозно вальсировала. Она ждала своего злого гения и, по совету Нэта, медленно считала про себя – он сказал, что это успокаивало. Что ж, его, может, и успокаивало, но она уже досчитала до семидесяти и теперь приближалась к восьмидесяти, однако…
Внезапно кто-то тронул ее за плечо, и тут же раздался глубокий низкий голос Джека Райкотта:
– Прошу прощения…
Эмили вздрогнула, так что ей даже не потребовалось изображать испуг. И она была очень рада, что заговорил именно Райкотт, а не мужчина, который, как она знала, должен был сейчас стоять рядом с ним.
Эмили сделала глубокий вдох, повернулась – и замерла на несколько секунд. В трех футах от нее стоял демон в маске льва пристально смотрел на нее. Причем не просто смотрел, а вглядывался: казалось, его темные глаза срывали с ее лица маску, а с плеч – роскошное платье. Эмили запаниковала, но тут же вспомнила слова Нэта. Он ведь поклялся, что ей здесь не причинят вреда. И поклялся, что защитит ее, если потребуется.
– Д-да. Я вас слушаю… – пробормотала Эмили, отводя взгляд от Эбберлинга и глядя на маску черной пантеры на лице Райкотта.
– Вы меня не знаете, мисс… Портсмен, не так ли? Видите ли, я Джек Райкотт, друг Нэта Стоукса. Он обо мне упоминал?
Эмили заставила себя улыбнуться, но улыбка получилась нервной.
– Райкотт? А… да-да, конечно. Он говорил, что вы его хороший друг еще с тех времен, когда он уезжал на континент собирать старинные книги.
Райкотт и Эбберлинг переглянулись.
– Да, действительно, – кивнул полковник. – И я подумал, что вы, как подруга моего друга… Не соблаговолите ли вы потанцевать с другим моим другом? Кстати, это маркиз Эбберлинг. Эбберлинг, познакомьтесь с мисс Портсмен.
– Мисс… Портсмен? – эхом отозвался маркиз, и от звука его голоса по телу Эмили снова пробежала дрожь.
– Да, милорд, я… с удовольствием. – Шагнув поближе к полковнику, она тихо проговорила: – Знаете, мне вообще-то не полагалось здесь находиться, но София, то есть герцогиня Гривз, сказала, что будет весело.
– Вы подруга Нэта, и это – самое главное. А кто вы такая и откуда появились – все это не имеет для меня никакого значения. – С этими словами Райкотт взял из ее одеревеневших пальцев карту танцев и, дружелюбно улыбаясь, вписал свое имя рядом с оставшейся кадрилью.
Эбберлинг, казалось, был не слишком доволен оставшимся для него танцем, но тем не менее нацарапал свое имя напротив контрданса. Когда он возвращал Эмили ее карту, их пальцы соприкоснулись, и Эмили на несколько мгновений показалось, что она вот-вот потеряет сознание. Но, к счастью, этого не случилось. Она просто не имела права падать в обморок. А если бы упала… Нэт, наверное, примчался бы и убил Эбберлинга на месте. И тогда они оба закончили бы жизнь в тюрьме. Хотя… Скорее это Нэт попал бы в тюрьму. А ее бы повесили.
