— В прошлый раз, Надежда Николаевна, вы мне, извините, запудрили мозги. Да вы садитесь, садитесь, разговор у нас будет долгий!
— Долго я не могу, у меня дел много, — сообщила Надежда, опускаясь в кресло. — И вообще, что вы имеете в виду? Насколько я помню, прошлый раз я открыла вам глаза на вашу помощницу Викторию, чем заслужила вашу благодарность.
— Разумеется, я вам очень признателен! — Мясников поднял руки, как бы капитулируя. — Но я имею в виду, что вы мне тогда сказали, что являетесь… являлись… гм… спутницей жизни покойного Владимира Рукавицына. Однако потом, в разговоре с вашей подругой Лидией, я выяснил, что это не совсем так, точнее — совсем не так.
— Вот зараза Лидия! — возмутилась Надежда. — Помогай после этого людям!
— Вы на нее не сердитесь, Лидия в отличие от вас не умеет врать.
— Что за намеки?!
— Надежда Николаевна, не горячитесь! Узнав, что вы… сказали мне не всю правду, я навел о вас справки.
— Это незаконно! — воскликнула Надежда. — Это вторжение в частную жизнь!
— Да что вы говорите? — Мясников усмехнулся и скосил глаза на Надеждиного спутника: — Сергей, доложи, что тебе удалось выяснить насчет Надежды Николаевны.
Надежда повернулась к Сергею и с необъяснимым злорадством заметила, что на щеке у него от соприкосновения с ананасом остались очень заметные ссадины, а под глазом проступает синяк.
Он сделал шаг вперед и заговорил, как отличник перед доской:
— Надежда Николаевна Лебедева, в прошлом — инженер оборонного института…
— Старший инженер! — гордо поправила его Надежда.
— В настоящее время — домашняя хозяйка, — продолжал Сергей, не обратив внимания на ее реплику, — замужем, брак второй. В свободное время в качестве хобби занимается самодеятельными расследованиями различных криминальных событий.
— Сам ты самодеятельный фокусник! — фыркнула Надежда.
— При этом имеются положительные отзывы от заслуживающих внимания источников. Часто действует не вполне законными средствами, не останавливается перед вторжением в частную жизнь.
— Достаточно, Сережа! — Мясников жестом остановил своего человека. — Как видите, я действовал вашими же методами.
— И чего вы от меня хотите? — осведомилась Надежда. — Почему вас так заинтересовало мое, как он выразился, хобби?
— Разумеется, ваши занятия меня совершенно не касаются, но когда мне стало известно, что вас интересует один мой сотрудник — Георгий Шмелев, — я захотел выяснить причину вашего интереса.
— Ну, вы что — Лиде сыворотку правды вкололи? — простонала Надежда. — Ну все выложила!
— Не будем понапрасну терять времени, — строго сказал Мясников. — Что за причина?
— Причина очень простая, — Надежда сложила руки на груди. — Этот, как вы его назвали, Георгий женился на моей институтской подруге. И когда я узнала — совершенно случайно, — что он не тот, за кого себя выдает, я решила выяснить о нем все, что можно.
— Не тот? — удивленно переспросил Мясников. — Как это не тот?
— А вы ничего не знали? — Надежда усмехнулась и покосилась на Сергея, который молча стоял у двери. — Вам нужно поменять свою службу безопасности! Она никуда не годится! Влезть в частную жизнь безобидной домохозяйки — это они могут, а прошляпить сотрудника, который живет под чужим именем…
— Надежда Николаевна, что вы имеете в виду? — Мясников привстал. — Георгий Шмелев — не Георгий Шмелев?
— Ну, я не поручусь — может, он и Георгий, имя это не такое уж редкое, но точно не Шмелев!
— Вы уверены?
— Абсолютно! Настоящий Георгий Шмелев несколько лет назад замерз по пьяному делу в деревне под Псковом. Мой знакомый был на его похоронах.
Мясников повернулся к Сергею. Глаза его метали молнии:
— Как же так? Почему я узнаю такие важные вещи от посторонних людей?
— Я не в курсе, шеф, — ответил тот, хлопая глазами. — Шмелев — это не мой уровень допуска, он проходит под грифом «А-4». Даже если бы я захотел его проверить, мне бы отказали в доступе к информации.
— Ну да, правильно, что я у тебя спрашиваю… — поморщился Мясников. — Это вопрос к твоему шефу.
— Извините, Виктор Иванович, — обратилась Надежда к Мясникову, — не скажете ли вы мне, чем конкретно занимается в вашей фирме фальшивый Шмелев? Может быть, тогда у меня появятся какие-то идеи, и я смогу вам помочь?
— Вы? — Мясников уставился на нее с сомнением. — Хотя… вас характеризуют с лучшей стороны, и то, что вы помогли мне раскрыть Викторию… А, в конце концов, была не была, вы и так очень много выяснили по этому делу! — Он снова повернулся к Сергею и приказал: — Оставь нас! Подожди пока в приемной!
Сергей по-военному четко развернулся и вышел из кабинета.
— Итак, — проговорила Надежда, едва за ним закрылась дверь.
— Итак… Вы знаете, что основной профиль моей фирмы — фармакология. Мы выпускаем много очень ходовых лекарств и постоянно ищем новые перспективные препараты. Одно из самых важных направлений исследований — поиск лекарства от болезни Альцгеймера. Вы, наверное, знаете, что борьба с этой болезнью считается сейчас одной из самых приоритетных целей медицины, и тот, кто найдет лекарство от нее, займет ведущее положение в науке.
— И заработает миллионы, — вставила Надежда язвительную реплику.
— Вы правы, — кивнул Мясников, — только не миллионы — миллиарды.
Так вот, Георгий Шмелев — или кто он там на самом деле — пришел в нашу фирму с препаратом, который, по его словам, может совершить переворот в этом направлении. Сначала к нему отнеслись недоверчиво, но он представил убедительные результаты, ему разрешили поставить серию опытов — и они тоже прошли удачно.
— Не на людях, я надеюсь? — прищурилась Надежда.
— Разумеется, — покосился на нее Мясников. — Как вы могли подумать! На мышах, само собой!
— Бедные мыши!
— Так вот, опыты на мышах прошли удачно, но когда мы перешли к экспериментам с приматами, у препарата обнаружилось очень тяжелое побочное действие, которое исключает его лечебное применение на людях.
— Вот как!
— В принципе в этом нет ничего необычного. Как правило, так и происходит разработка всех новых, революционных лекарств: сначала находят какой-то действенный препарат, а затем начинают его дорабатывать — избавляются от побочных действий и противопоказаний, определяют оптимальную дозу, проводят клинические испытания. Короче, мы приняли Шмелева в штат фирмы, назначили ему высокий оклад и поставили во главе группы химиков, которая должна была довести новый препарат до клинических испытаний. В случае успеха этих испытаний я обязался выплатить Шмелеву очень значительную премию, но самое главное — он будет получать процент от прибыли.
