Короче, забежал в мастерскую со двора, там дверь открыта, мастер покурить, что ли, вышел. Смотрю, стоят у него восемь обезьян в работе — кому какую морду он рисует или костюм. По желанию заказчика, в общем. Ну, я и запихнул монету в одну обезьяну между подставкой и ее задницей. Да и клеем залил, все быстро схватилось. А потом выхожу на улицу, и тот мужик рядом. Я — в сторону, у тетки какой-то сумку вырвал да бежать. Тетка орет, меня схватили, в полицию сволокли да сразу в камеру. А потом суд был, меня и закатали на три года, поскольку уже не первая судимость, было такое дело по малолетке. На зоне я все про монету думал. Верно, ценная она. Найду, думаю, продам, денег получу. Зря, что ли, три года на зоне был? Зона, она не сахар, всякое бывает…
— Сейчас мы тебя пожалеем, — фыркнула Надежда, — ты хозяина-то этой квартиры ограбил и убил!
— Это не я, это Ринатка… — Маркел опустил голову.
Тут раздался звонок в дверь.
— Ну, слава богу, наконец-то, сколько можно ждать! — Надежда устремилась в прихожую.
— Кто это там пришел? — опасливо проговорила у нее за спиной Полина Самсоновна.
— Да это Алена из детективного агентства оперативников прислала! — ответила Надежда, торопливо открывая замки и запоры. — Заходите, — проговорила она, распахивая дверь. — Долго же вы добирались, мы тут уже без вас управились…
И тут язык у нее прилип к нёбу.
В дверях стоял один-единственный человек, и он был совсем не похож на оперативника из частного детективного агентства.
Это был высокий худощавый мужчина с лицом длинным и узким, как лезвие ножа. А еще это лицо было смугло, оно отливало непривычным тусклым оттенком, какой приобретают с годами бронзовые статуи. Казалось, это лицо было опалено солнцем дальних, незнакомых морей, да что там — солнцем незнакомых времен или даже незнакомых миров. И одет он был как-то странно — то ли в старомодный костюм, то ли вовсе в какой-то камзол, какие носят герои исторических фильмов. Вообще, с его одеждой что-то было не так — она словно менялась каждую секунду, переливаясь и преображаясь.
В голове Надежды в долю секунды пронеслась неутешительная мысль — вот она учила Полину Самсоновну не открывать дверь незнакомым людям, а сама, как последняя дура, распахнула дверь, вовсе ничего не спросив и даже не взглянув в глазок…
— Кто… вы? — пролепетала она, пытаясь в то же время захлопнуть дверь перед носом таинственного незнакомца.
Это было, однако, ей не под силу. Смуглый незнакомец протиснулся в квартиру, как танк в посудный магазин, скользнул по лицу Надежды странным, пустым взглядом узких змеиных глаз и произнес единственное непонятное слово:
— Микелин!
Надежда вспомнила странный дневник, который она нашла в квартире Михаила Юрьевича. Неужели в том дневнике была написана правда? Неужели этот человек пришел сюда из неведомо какой страны, из неведомо какого времени за своей удивительной монетой?
— Микелин! — повторил смуглый незнакомец, оттолкнул Надежду и пошел по коридору, словно почуявшая след гончая.
Надежда опомнилась и бросилась вперед, чтобы опередить этого странного человека. За ней, тяжело топая, неслась Полина Самсоновна.
Наконец все трое ворвались в кабинет. Маркел полусидел, привалившись к стене, со связанными за спиной руками и не сводил глаз с обезьяны. Надежда схватила эту обезьяну и прижала ее к груди.
— Микелин! — повторил смуглый тип и повернулся к Маркелу. — Ты есть нашел микелин?
— Чего уж теперь… в обезьяне он… — ответил тот тусклым, усталым голосом.
— Что есть вобезьяна? — переспросил смуглый и тут же понял, догадался, точнее, почуял и повернулся к Надежде. — Отдать микелин! — проговорил он странным, равнодушно-повелительным тоном.
Надежда попятилась, стрельнула глазами вправо-влево, прикидывая, сможет ли убежать. Но тут в руке у незнакомца появилась странная короткая плетка. Плетка эта извивалась, как живая, а потом она повела себя и вовсе удивительно: выскользнула из руки хозяина и поползла по полу к ногам Надежды.
Надежда взвизгнула и попятилась в сторону окна, но живая плетка уже опередила ее.
Надежда поняла, что выхода у нее нет.
— Черт с тобой, забирай свой микелин! — проговорила она заплетающимся языком. — Только убери свою гадость ползучую…
Смуглый незнакомец понял ее. Он издал какой-то странный звук — нечто среднее между свистом и шипением, и живая плетка послушно вернулась в его руку.
Тогда Надежда шагнула вперед, протягивая ему злополучную обезьяну.
Но в последнее мгновение руки ее разжались, и обезьяна полетела на пол.
Кто его знает — то ли Надежда не удержала ее, то ли она не могла смириться с мыслью, что так и не увидит, что в ней было спрятано, так и не узнает точно, за чем охотились все эти люди.
Так или иначе, обезьяна упала на пол и разлетелась на множество кусков.
Маркел вскрикнул. Смуглый незнакомец зашипел по-змеиному. Надежда нагнулась, чтобы рассмотреть осколки.
Но смуглый тип уже опередил ее.
Он ползал по полу, гибкий, как змея, и чуть не обнюхивал каждый осколок.
Через долгую минуту он снова зашипел и поднял голову. В его узких змеиных глазах были злость и разочарование.
— Микелин! — повторил он, как заклинание. — Где есть микелин?
— Понятия не имею, — честно ответила Надежда. — Сама удивляюсь! Это же последняя обезьяна, в ней должен быть твой микелин… если этот не наврал, — она кивнула на Маркела.
Незнакомец перевел на него свой змеиный взгляд.
— Зачем мне врать? — испуганно вскрикнул тот.
В эту секунду в коридоре раздались быстрые тяжелые шаги, и в кабинет ворвались трое крепких, чем-то неуловимо похожих мужчин в штатском.
— Детективное агентство „Следопыт“! — объявил один из них. — Нас прислала Алена Синица. Кто здесь Надежда Николаевна?
— Я! — честно ответила Надежда. — Лучше поздно, чем никогда!
— Чем вам помочь?
— Задержите вот его! — она показала на то место, где только что стоял смуглый незнакомец, но он уже неуловимым, скользящим движением переместился к окну. Двое оперативников бросились наперерез, но он проскользнул между ними, как змея, вытянулся и непонятным образом скользнул в открытое окно.
— Держи! — крикнул старший оперативник, но было уже поздно.
Надежда бросилась к окну, перегнулась через подоконник и успела увидеть, как темная фигура сползает по стене дома.
Что-то похожее Надежда видела на юге, когда по стене ее гостиничного номера проползал геккон, охотившийся за мухой.
— Ничего себе! — ахнул один из оперативников, проследив за взглядом Надежды. — Что это за техника? Израильская, что ли?
— Японская! — возразил второй. — Слышал про ниндзя?
