Мартин сел рядом с ней на песок и спросил:
– Ну как? Тебе легче?
– Да, спасибо. Смерть отступила, – Яна даже попыталась улыбнуться. – Как ты здесь оказался? Ты же должен лежать на больничной койке?
– Я сбежал… – Мартин коснулся поцелуем холодной щеки Яны. – Устал там находиться. Заштопали, и ладно.
– У тебя серьезное ранение! Задето лёгкое.
– И что? Уколы я и сам себе могу ставить. Кроме того, мне надоел этот тип, твой женишок, Виталий Николаевич. Редкостный зануда!
Яна засмеялась.
– Это точно. Он такой.
– Ты серьезно собралась за него замуж? – заглянул ей в глаза Мартин. – Это что, теперь такой приз за терпение?
– Собралась, – строго ответила Яна. – У тебя есть возражения?
– Он мне целыми днями по ушам ездил, что столько лет тебя добивался и наконец добился. А я женат и должен отступить и не пудрить тебе мозги. Я думал, что переломаю ему еще и челюсть.
– Он боксом занимался, – ответила Яна, обнимая его за шею.
– Ничего. Меня прошлые спортивные успехи Лебедева не остановят. Этот наглец утверждает, что тебя никому не отдаст. Ну, это мы ещё посмотрим… Надо будет, я тебя силой умыкну. Знаешь, Янка, это издевательство какое-то. Как ты считаешь, пляж – это романтичное место для любви?
– Давай поговорим об этом позже. Сейчас я не готова.
Мартин ласково провёл рукой по её ноге, и Яна взвилась от боли:
– Ай! Больно! Очень больно! Не трогай меня! Я не шучу!
– Где? Как больно? – заволновался Мартин.
– Везде… Святая Дева, Мартин, у меня горит всё тело! Что это?
Яна села и осмотрела руки, ноги, грудь… Даже в неясном лунном свете было видно, что на теле яркие высыпания.
– Мартин, что это? Дотронуться нельзя… Ай!
Мартин внимательно осмотрел Яну.
– Думаю, что ты запуталась в красных ядовитых водорослях, их научное латинское название я сейчас тебе не назову. Но я такое видел. Вызывают аллергический шок.
Она беспомощно, словно маленький ребенок, посмотрела на него.
– Жжёт… – проговорила она.
– Потерпи, милая. Это серьезно, – запахнул Мартин на ней халат.
– Что делать? – спросила Яна.
– В больницу надо. Принять антигистаминные препараты. Надо спешить – Он поднял ее на руки и поспешил по склону вверх.
– Мартин, что ты делаешь? – заволновалась Яна. – Немедленно поставь меня, я пойду сама.
– Молчи…
– Мартин, ты ранен! Отпусти меня! Ну что ты делаешь? Как ты, вообще, здесь оказался? Что ты тут забыл? Ты же второй раз меня спас! Ты мой ангел-хранитель… – Яна крепко обняла его за шею.
– Молчи, любимая… Если будет надо, я сто раз тебе жизнь спасу. Я не мыслю жизни без тебя… Ты обиделась, когда увидела, что мы с Виталием играем в шашки? Решила, что тебя разыгрываем? Ну, ты даёшь! Как вообще такое могло в голову прийти, скажи! Тихо-мирно играли, никого не трогали, и вот вам, пожалуйста…
– Ладно, не гуди. А кто хоть выигрывал? – спросила Яна, чувствуя, как у нее поднимается жар и выступает пот.
– Вёл счёт я, если это тебя как-то утешит, – ответил Мартин.
– Очень утешит, – вздохнула она и коснулась губами его щеки. – Тебе же тяжело, дурачок. Отпусти!
– Мне с тобой классно! – улыбнулся Мартин.
Яне становилось всё жарче. В ушах загудели колокола, и сознание стало куда-то уплывать. Она обмякла в руках Мартина. Перед её затухающем взором, в горячем бреду возникло белое лицо Виталия Николаевича, и почему-то в какой-то странной короне из игральных карт.
– Ты почему в короне? – спросила она у него.
– Я карточный король, – ответил Лебедев. – Ты знаешь, что я выиграл тебя в шашки? – вопросом на вопрос ответил он.
– В шашки? Меня невозможно выиграть, – сказала Яна.
– Мы с Мартином будем драться, – заявил он. – Я буду драться руками, ну а он – ногами.
– Чего ты несёшь? – удивилась Цветкова. – Белиберда какая-то! Ты же бывший боксёр, это нечестно! У Мартина прострелено лёгкое!
– А у меня трещина в ноге! – не унимался Виталий Николаевич.
– Не смей! Слышишь? Не смей! – кинулась на него Яна.
Но он отстранился и стал уплывать от неё всё дальше и дальше и вскоре превратился в далёкую точку, пропал, словно растаял.
Яна застонала и тут же ясно услышала женский голос:
– Смотрите! Она приходит в себя. Наверное, температура спала. Яночка, голубка, открой глаза! Давай-давай, возвращайся! Кризис миновал! Вот-вот… веки дрогнули, реснички вверх. Ну, умница, ну, красавица. Мартин, еще бы полчаса и было бы поздно. Очень ядовитая гадость! А кожа у твоей нимфы очень нежная, да и купалась она голышом. Поле поражения велико. Но теперь дело пойдёт на лад.
Яна открыла глаза и увидела Любовь Петровну в белом халате и взволнованного Мартина, склонившихся над ней.
– Солнце… – прошептала она.
– Что? – нагнулся к ней Мартин.
– Ты – мое солнце. Я когда вижу твое красивое лицо с веснушками, то ты напоминаешь мне солнце. Большое, тёплое, ослепительное, жаркое… Солнце… Горят руки… Горит тело…
– О-о, Мартин, давай скорее её в реанимационный блок. Опять началось, шпарит температура, – скомандовала Любовь Петровна, перед тем как Яна снова увидела Виталия Николаевича, продающего шашки на рынке, словно семечки, стаканчиками.
Глава 5
Яна Карловна Цветкова, находящаяся в здравом уме и памяти, ощущала себя египетской мумией, потому что ее руки, ноги и тело были замотаны бинтами. Они очень гармонировали её длинным белым волосам. Она возлежала на кровати в несколько неестественной позе, ноги и руки по швам. Яна уже знала, что с ней случилось и что целые сутки её выхаживали. Сознание она теряла из-за зашкаливающей температуры и лихорадки. До этого ее уже успела порадовать Любовь Петровна.
– Вы бы Мартина поберегли. Вы понимаете, о чём я?
Яна поняла, что не успела она прийти в себя, как ее уже о чем-то просят.
– Я к Мартину очень хорошо отношусь, – на всякий случай призналась она заместителю главного врача.
– Пока его здесь нет, – оглянулась по сторонам Любовь Петровна, – я тебе вот что скажу. Ты, конечно, женщина очень красивая и, самое главное, безумно неординарная, но нельзя же так. Ты пришла навестить то ли Мартина, то ли Виталия, но психанула и убежала. Тебе, наверное, нравится, что мужики готовы глотки друг другу перегрызть? Тебя это заводит?
– Это неправда, – пискнула Яна, но её писк утонул в активном речитативе Любови Петровны:
– Человек с серьёзным ранением, которое, кстати, получил, защищая тебя… И вот он вынимает из вены иглу капельницы и с дыркой в боку бежит за обидевшейся на него дамой. Он не находит её у своей матери, но узнает, что женщина, которую он ищет, находится в доме директора кладбища. Он не хочет ждать утра и спешит к беглянке, словно чувствуя, что может пригодиться ей опять. И Мартин оказался прав. Его женщина тонет на его глазах в кладбищенской бухте. Парень с открытой раной бросается в смертельную для него воду и, рискуя жизнью, вытаскивает утопленницу. А в воде полно ядовитых водорослей, хорошо, что у него не было времени раздеться, и он кинулся в волны в чём был, в одежде. В отличие от нагой русалки, – скользнула взглядом по перебинтованным конечностям Яны Любовь Петровна. – У Мартина от физических усилий открылось кровотечение. Так я хочу тебя спросить: долго ты еще будешь издеваться над Мартином? Ему надо соблюдать постельный режим, а не таскать на руках такие тяжести! Зачем тебя вообще понесло в воду ночью, что за фантазии купаться в незнакомом месте? Дня что ли мало?
