На обратном пути, когда Полина уже выбралась на главную аллею и до коттеджа было рукой подать, мимо нее прошли два старших Воина, увлеченные беседой. До ее слуха долетел обрывок их разговора.
— …Не сдал сегодня экзамен, представляешь?
— Наверное, переживает, что остался без летнего путешествия?
— Да так ему и надо, нечего было…
Воины ушли, а Полина отправилась на поиски Влада. Если ей нужно было что-то выяснить, а у Матвея спрашивать было нельзя, она отправлялась за информацией к Владу, который всегда все знал и не задавал лишних вопросов.
Влад удовлетворил ее любопытство и на этот раз.
— Да, — подтвердил он, — если кто-то не сдает экзамен, то его оставляют в Академии на дополнительную подготовку, а летнюю практику потом приходится отрабатывать на одном из подсобных хозяйств.
К себе Полина вернулась, погруженная в тяжкие раздумья. С одной стороны, специально завалить последний экзамен было несправедливым по отношению к Матвею, который хорошо ее подготовил, с другой — появилась возможность увильнуть от скучного путешествия.
Сделать выбор ей помог Лукас. Он заглянул к ней, когда Полина уже собиралась ложиться спать, принес ей букет сирени и пригласил на прогулку. Она вежливо, но решительно отказалась, объяснив, что ей надо выспаться перед экзаменом. Когда Лукас ушел, Полина поняла, что целый месяц в качестве его подружки она не выдержит.
«Ложь порождает только ложь, — с отвращением подумала она, — но это — в последний раз!»
На экзамене Полине, как назло, достались легкие вопросы, но изменить свое решение у нее не хватило духу. Неся околесицу по теме, которую отлично знала, Полина боялась посмотреть в глаза Учителю, принимающему экзамен. Тот был настолько удивлен ее невнятным ответом, что даже спросил, хорошо ли она себя чувствует. Потом Учитель с сожалением сказал, что экзамен она не сдала. Добившись желаемого, Полина не испытала никакой радости, наоборот, она вдруг поняла, что объяснения с Матвеем ей не избежать.
Остаток дня Полина провела, запершись в ванной комнате. Она не хотела никого видеть, не хотела ни с кем разговаривать. Она слышала, что ее ищут, но не выходила из своего убежища. И только когда в дверь постучали и знакомый голос произнес: «Полина, выходи, я знаю, что ты там», она послушно выскользнула наружу.
Матвей выглядел скорее обеспокоенным, чем сердитым. Полина избегала его взгляда, и поэтому он произнес условную фразу «я — не наставник, ты — не подопечная» вслух. После этого повисло тягостное молчание.
— Ты ничего не хочешь мне сказать? — не выдержал Матвей.
— Я виновата, прости меня, — выдавила из себя Полина, стараясь не расплакаться.
— Не то, — вздохнул Матвей, опускаясь в свое любимое кресло. — То есть ты, конечно, виновата, но сейчас мне хотелось бы услышать нечто другое.
— Ну, Мэт, наверное, такое случается… — Полина все еще пыталась уйти от неприятного разговора. — В голове вдруг возникла такая каша…
— Полинка, не разочаровывай меня, пожалуйста. Мне казалось, что мы давным-давно, раз и навсегда, покончили с недоверием друг к другу. Что у тебя случилось?
Прошло уже много времени с того момента, как Матвей в последний раз задавал ей этот вопрос. Она вспомнила, в какую неприятную историю она тогда попала, и ее охватило дурное предчувствие.
Полина рассказала Матвею все, с опаской наблюдая, как меняется выражение его лица по мере ее повествования. Но если он и разозлился, то сумел это скрыть. Скорее, он выглядел разочарованным.
— И что плохого я тебе сделал? — с горечью спросил Матвей, когда Полина закончила свои объяснения. — Я готовился к своему путешествию целый год.
— При чем тут это? — удивилась Полина.
— А разве ты не знаешь, что вместе с Воином, не сдавшим экзамен, остается и его наставник? Ведь кто-то должен готовить тебя к пересдаче…
— Что? К…как?! — Полина так растерялась, что стала заикаться. — Я н…н…не знала… В… вы… выходит, я…
Она крепко зажмурилась и так сжала кулаки, что коротко остриженные ногти впились в кожу. Потом она вскочила и направилась к выходу.
— Ты куда? — поинтересовался Матвей, но Полина уже шагнула за порог и не собиралась останавливаться.
— Вернись, подопечная!
Это был приказ, которого она не могла ослушаться.
— Повторяю свой вопрос, подопечная. Куда ты собралась? — Голос Матвея звучал жестко, но Полина уже приняла решение.
— Я собираюсь признаться во всем Учителям, наставник.
— Почему вдруг так, подопечная?
— Потому что я не хотела подставлять тебя, наставник. И потому что, солгав, поступила неправильно.
Матвей снова вздохнул и прикрыл ладонью знак Тура.
— Не надо, Полинка. Подожди.
— Не собираюсь я ждать! — воскликнула Полина. — Мэт, я не знала, что тебе придется остаться вместе со мной!
— Да понял я, — отмахнулся Матвей. — Уши бы тебе надрать, — добавил он беззлобно, — за такую самодеятельность. Ты на самом деле не хочешь идти в джунгли или причина в Лукасе?
— Не хочу, — призналась она. — И из-за Лукаса тоже.
— Вот уж действительно глупая девчонка… И почему ты сразу мне об этом не сказала?
Вопрос был риторический, и Полина промолчала, проглотив «глупую девчонку», — возразить было нечего.
— Хорошо, я попробую сам разрешить эту проблему. За ложь накажут не только тебя, и мне достанется. Но если бы все это касалось лишь меня, я бы пережил, а вот подводить Тима и Никиту я не могу. Я попробую — слышишь, попробую — все уладить. Однако у меня есть условие: ты сейчас же признаешься Лукасу в обмане.
Это прозвучало как приговор. Полина в отчаянии застонала, но возражать не стала. По крайней мере, это было справедливо.
— Да, Мэт, я все ему расскажу, — тихо сказала она.
…Полине не пришлось долго искать Лукаса, он сидел на веранде ее коттеджа.
— Так ты тут? — удивился он. — А я жду, когда ты вернешься…
— Я была с наставником, — коротко ответила Полина.
— Попало? — сочувственно спросил Лукас. — Не расстраивайся, я…
— Нет, Лукас. Все в порядке, — перебила она его. — Но нам с тобой надо поговорить.
— Я тебя слушаю.
— Нет, не здесь.
Лукас недоумевающе пожал плечами, но все же послушно пошел за Полиной в глубь парка. Выбрав уединенное место почти у самого защитного барьера, она остановилась и посмотрела Лукасу в глаза. Это было нелегко, — его взгляд был ласковым и доверчивым, а она собиралась причинить ему боль.
— Лукас, — решительно начала Полина, — если после того, что я тебе скажу, ты решишь, что я самая подлая и самая лживая девчонка на свете, — ты будешь прав.
