Лео с удивлением на неё посмотрела. Конни редко хвалила чужие картины, и потому её комплимент был особенно ценным.
– Не просто хорошо, а потрясающе! – воскликнул Смитти.
– Мистер Лайл будет восхищён, – поддакнул Джек, энергично размазывая по своему холсту масляную краску.
Несмотря на поддержку одноклассников, Лео всё равно разволновалась, когда в мастерскую пришёл мистер Лайл, как всегда безупречный, в элегантном костюме и перчатках жемчужно-серого цвета. На лацкане сверкал значок, на запястье – золотые часы, и до Лео доносился аромат дорогой туалетной воды, сильный и пряный. Сначала мистер Лайл взглянул на работу одного из второкурсников, потом задержался у мольберта Конни и, наконец, подошёл к Лео.
Он остановился, хмуро разглядывая рисунок. Лео терпеливо ждала. Живот у неё свело от волнения. Понравится ли ему результат? Неужели её картину в самом деле купит известный коллекционер?
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем мистер Лайл заговорил.
– Что это? – спросил он, показывая на узоры.
– Я адаптировала оформление, – с жаром начала объяснять девушка. – Мне хотелось добавить налёт современности. Я вдохновлялась выставками керамики и текстиля из музея Виктории и Альберта.
Лайл задумчиво на неё посмотрел и переспросил, словно не веря своим ушам:
– Налёт современности?
– Да. Профессор Джарвис сказал, что надо добавить картине что-то от себя, и я попыталась переплести прошлое с настоящим, как на вашей выставке, – запинаясь, ответила Лео. Она догадалась, что мистер Лайл недоволен.
– Не этого я ожидал, мисс Фицджеральд. Получилось по-детски, грубо. Эта картина не подходит мне… совершенно. Должен сказать, я разочарован. Я ошибался в вас.
Он ушёл, больше ничего не добавив, а Лео осталась стоять, не смея поднять взор. Другие студенты смотрели на неё с сочувствием, и от этого ей становилось только хуже. Лео с обидой посмотрела на своего дракона. Теперь его глаза казались пустыми и безжизненными, а вовсе не ясными и решительными. Морда ничего не выражала. Она была… грубой, как выразился мистер Лайл. В голове прозвучал голос Винсента, насмехавшегося над ней, а за ним – слова нянечки: «Гордыня до добра не доведёт».
Лео поняла, что больше не может находиться в мастерской. Она схватила картину и бросила в мусорное ведро. А потом взяла пальто со шляпой и покинула зал.
* * *
– Наверх! – воскликнула Клодин, театрально взмахнув руками.
Лил вцепилась в качели, а Сид Паркер послушно потянул за верёвку. Качели начали медленно подниматься. За спиной Лил стояла красивая декорация из нарисованных на холсте синего неба, пушистых облаков и зелёных листьев. Пол украшали веточки и розовые шёлковые цветы. Картину дополняли гипсовые херувимчики, выкрашенные под камень. «Здорово у Клодин получилось», – подумала Лил.
– Вы уверены, что это безопасно? – Донёсся до неё снизу встревоженный голос Сида.
– Безопасно? Ну разумеется! Я сама их проектировала! – возмутилась Клодин и гордо выпятила грудь.
Сида это не успокоило, напротив, он стал нервничать только сильнее, но всё же подтянул качели ещё выше. А вот Лил совсем не было страшно. Наоборот, она чувствовала себя умиротворённой. Не так уж высоко она висела, и вид открывался приятный. Клодин задёрнула синие шёлковые занавески, но не плотно, и через щель был виден кусочек улицы. Вот будет весело сидеть тут завтра днём и наблюдать за прохожими!
За окном прошли Джек и другие студенты художественного института. Наверное, они всё ещё готовились к выставке. Как же забавно, что старший брат тоже попал в «Синклер»! Правда, они редко пересекались, зато сегодня вечером он собирался прийти на её спектакль и привести своих новых друзей.
– Попробуй раскачаться взад-вперёд, – предложила Клодин.
– Только осторожно! – добавил Сид.
Лил начала раскачиваться, продолжая смотреть на улицу. У входа в универмаг несколько дам принялись что-то напряжённо обсуждать. Время от времени они поглядывали на окна и показывали пальцем в сторону Лил. Интересно, о чём они говорили с таким серьёзным видом? Неужели гадали, какое представление их ждёт на витринах «Синклера»?
– Подними одну ногу, как девушка на картине, – попросила Клодин. – Нет, не так! Женственно!
Лил послушалась и снова перевела взгляд на компанию леди. К ним присоединилась высокая, модно одетая дама в большой шляпе. Лил её лицо показалось знакомым. Где же она её видела? Может, на фотографии в театральной газете?
Тут по улице прошёл мистер Лайл, куратор выставки, в изящном костюме и с кожаным портфелем, который он всегда держал под мышкой. Он стал кем-то столь же привычным для «Синклера», как и сам Капитан. Стоило ему приблизиться к тем дамам, как они тотчас рассеялись. Он проводил взглядом высокую леди в шляпе, которая вскоре затерялась в толпе покупателей.
– Хватит вытягивать шею, как жираф! – закричала Клодин. – Выпрями спину. Вытяни носок! Как балерина! А теперь раскачайся сильнее!
– Не слишком сильно! – вмешался Сид.
Не успел он это выкрикнуть, как раздался жуткий треск и Лил полетела вниз, на поляну искусственных цветов. Розовое платье с оборками взвилось вокруг неё пышным облаком.
– Осторожно! – завопил Сид и бросился к ней, вытянув перед собой руки.
Он слегка покачнулся, когда Лил на него упала, но чудом устоял на месте.
– Боже, как мне повезло! – воскликнула Лил, спрыгивая с рук своего спасителя на пол. – Жутко повезло, что вы тут стояли, Сид. Не беспокойтесь, я в полном порядке. Думаю, Клодин, вам надо ещё поработать над механизмом.
Клодин недоумённо рассматривала верёвки и шарниры, сердито ругаясь себе под нос.
– Боже праведный, – вздохнул Сид, потирая спину. – Эта выставка рано или поздно меня угробит.
* * *
Тем временем в выставочной галерее однокурсники пытались утешить Лео.
– Картина вышла очень красивая, – говорил Смитти. – Не важно, что там Лайл сказал, ты должна ею гордиться!
– Тебе надо развеяться, – предложил Джек. – И ни о чём не думать. Мы сегодня идём в театр, там играет моя сестра. Давай с нами!
Лео молча помотала головой. Она не хотела ничего обсуждать. Как говорила нянечка, словами делу не поможешь.
– Лайл – старый зануда, – заявил Смитти. – Любой, у кого глаза на месте, сказал бы, что твоя работа – высший класс!
– Тише! – зашипела на него Конни. – Он сюда идёт!
Они заканчивали готовиться к выставке. Картины уже все повесили, и оставалось только добавить к ним этикетки с названиями и именами художников. Лео не могла радоваться грядущему открытию выставки – так она была подавлена и расстроена, ощущая на себе укоряющий взгляд зелёного дракона.
Мистер Лайл влетел в зал и бодро воскликнул:
