Мисс Фицджеральд покачала головой и печально ответила:
– Боюсь, когда он её увидел, она его разочаровала. Его не впечатлили штрихи, которые я добавила от себя. Так что я… да, я выбросила картину, – смущённо договорила она.
– Выбросили? – недоверчиво повторил инспектор Ворт.
– Да, в мусорную корзину в мастерской в Спенсере, – тем же печальным голосом сказала девушка. Её бледное лицо слегка порозовело, и Билли понял, что ей неловко.
– Когда?
– Вчера. Мистер Лайл пришёл после утренних занятий. Я показала ему картину, он высказал своё мнение и ушёл. Тогда я её и выбросила.
Ворт молча посмотрел на девушку, и она вся сжалась под его взглядом. Он зашуршал бумагами и резко сменил тему:
– Вы также последней видели картину – настоящую картину – в выставочной галерее незадолго до кражи, верно?
Она кивнула.
– Расскажите о событиях вчерашнего дня.
Она поёрзала на стуле.
– Шли последние приготовления к выставке. Мистер Лайл ушёл где-то в половине пятого. И сказал, что мы тоже можем уйти, когда всё закончим…
Девушка умолкла, словно выдохлась от долгого разговора, и подняла взгляд. Инспектор пристально смотрел на неё, барабаня пальцами по столу.
– Продолжайте.
– Ещё через несколько часов мои однокурсники решили, что хорошо бы поужинать перед театром, и я вызвалась доделать этикетки для картин.
– Вы не пошли в театр? – уточнил Ворт, и она помотала головой, опустив взгляд. – Итак, они отправились ужинать – что было дальше?
– Ничего! – воскликнула девушка. – Ничего не было. На последние штрихи у меня ушло около получаса, потом я собралась и тоже ушла.
– Во сколько?
– В семь часов десять минут. Я помню, как взглянула на часы в вестибюле.
– Что случилось, когда вы уходили?
– Я просто… вышла из здания, – ответила девушка, явно удивлённая его вопросом. – Через дверь, которая ведёт во двор у конюшни. Мы всегда так выходим, когда универмаг уже закрыт и главные двери заперты.
– Кто-нибудь вас видел?
– Только мистер Паркер. Он спустился и запер на ключ двери в выставочную галерею.
– Вы это своими глазами видели?
– Да.
– Он туда не заходил?
– Нет. Я затворила за собой двери.
– Что у вас было с собой в тот день?
Она растерянно покачала головой.
– Моя сумка… и зонтик, поскольку шёл дождь. И мой альбом, разумеется.
– Этот? – уточнил инспектор Ворт, показывая пальцем на портфолио, прислонённое к стене.
Она кивнула.
– Какой у него формат?
– Э-э… точно не знаю, – пробормотала девушка.
– Туда поместится картина? Например, «Зелёный дракон»?
– Да, пожалуй… В теории, разумеется, – поспешно добавила она, догадываясь, к чему ведёт инспектор. – Но я её туда не прятала. Я не крала оригинал!
– Я ни на что подобное не намекал, мисс Фицджеральд, а лишь озвучивал факты.
«Бедняжка вся извелась от волнения», – с сочувствием подумал Билли. Ему вдруг вспомнилось, как инспектор из Скотленд-Ярда допрашивал Софи и как её обвиняли в похищении заводного воробья.
– Что вы делали потом? – спросил Ворт.
– Пошла домой.
– Пешком?
Девушка помотала головой.
– Я спустилась в метро и села на поезд. – Заметив его хмурое выражение лица, она объяснила, неловко махнув рукой на костыль: – Мне тяжело ходить пешком. Обычно я езжу на метро или на омнибусе.
Ворт кивнул.
– Во сколько вы приехали домой?
– Кажется, около восьми.
– Вы ещё выходили из дома или виделись с кем-нибудь тем вечером?
– Нет. Я провела его в своей комнате. Выпила чаю и легла спать.
Ворт ненадолго умолк, а затем снова резко сменил тему:
– Вам нравится в Институте Спенсера?
– Да, – ответила она удивлённо.
– Вы ладите с однокурсниками? Завели друзей?
– Нескольких.
– Вам не бывает одиноко?
– Не представляю, к чему вы клоните.
Ворт кивнул, будто соглашаясь, что замечание справедливое, и продолжил:
– Вы ладите с мистером Лайлом?
Она пожала плечами.
– Он поддерживал ваши стремления, не так ли? Проявлял интерес к вашему творчеству?
– Да, но только до тех пор, пока я не нарисовала свою версию «Зелёного дракона». Тогда он дал понять, что охладел к моему творчеству.
– Опишите, что вы почувствовали, мисс Фицджеральд, – попросил Ворт и пытливо на неё посмотрел.
– Я расстроилась.
– Вы на него рассердились?
– Ну конечно! Я несколько недель работала над этой картиной! – вспыхнула девушка. – Но я была не настолько зла, чтобы отомстить ему и подменить оригинал, если вы на это намекаете!
Ворт вскинул брови и сделал несколько пометок в блокноте.
– Мистера Лайла тревожили вопросы безопасности? – внезапно спросил он.
Девушка нервно сглотнула, словно пытаясь скрыть свои чувства. Она кивнула и заговорила уже спокойнее:
– Да, он хотел, чтобы картинам в галерее ничего не угрожало. Всегда проверял, заперты ли окна. Был очень осторожен, как и мистер Паркер. Думаю, мистеру Паркеру было важно во всём угодить мистеру Лайлу.
– Мисс Фицджеральд, вы не знаете никого, кто мог быть способен на похищение картины?
Она нахмурилась и задумчиво ответила:
– Нет… Нет, никто не приходит на ум. – А потом добавила дрожащим голосом: – Но… я хотела кое о чём вам рассказать. Когда я собиралась выходить к вам из Спенсера, мне передали записку. Анонимную. Там говорилось нечто вроде: «Если не хочешь, чтобы пострадали ты и твои друзья, никому не рассказывай о картине с драконом».
Ворт вновь вскинул брови.
– Анонимная записка? – заинтересованно повторил он. – Вы взяли её с собой?
– К сожалению, я уронила её в лужу. – Девушка покраснела. – И она размокла.
Ворт взглянул на неё со странной полуулыбкой. Она ответила нерешительным взглядом. Вдруг он встал из-за стола и заявил:
– Благодарю вас, мисс Фицджеральд. Мы снимем ваши отпечатки пальцев и, скорее всего, позовём вас снова.
– Но записка… это же важно, разве нет?
– Возможно, мисс Фицджеральд, – только и сказал Ворт. – На сегодня всё. Вы свободны.
