– Я не позволю разговаривать со мной в таком тоне! – воскликнул дежурный.
– Так, в чём дело? – раздался громкий голос, и Лео увидела констебля в форме, который спешил к ним, проталкивая себе путь локтями. – Что за шум?
– С юной леди случилось несчастье, констебль, – объяснил дежурный, не давая никому и слова вставить. – Поскользнулась и упала на пути. Всё это могло плохо, очень плохо закончиться! А теперь юный джентльмен заявляет, что виноват я, – добавил он, сделав акцент на слове «джентльмен» и сердито кивнув на Джека.
– Ну-ну, не надо никого винить, – примирительно сказал констебль и нахмурился. – Если юная леди упала на рельсы, в первую очередь надо убедиться, что она цела и невредима.
Джек шагнул вперёд.
– Послушайте, – сказал он серьёзно. – Это очень важно. Мою подругу намеренно столкнули на пути. Кто-то пытался ей навредить. Об этом надо немедленно сообщить властям.
Толпа снова взволнованно зашептала.
– Столкнули? – повторил констебль, почесав затылок.
– Ха! Это она так говорит, – хмыкнул дежурный. – Я не видел, чтобы её кто-то толкал, и народ ничего не видел, это я вам ручаюсь. Наверное, в голове у неё всё перемешалось.
Констебль посмотрел на ребят, обратив внимание на чересчур длинные для приличного юноши волосы Джека, наряд Лил, ленту суфражисток на воротнике Лео, её сумку, из которой высыпались карандаши, и сказал:
– Да, похоже, она сильно ударилась. Тут у любого в голове всё перемешается. Надо показать её доктору.
– Ничего у неё не перемешалось, – возразил Джек. – Она говорит правду!
– Но если дежурный ничего не видел и другие тоже…
– На платформе больше никого не было, – попыталась объяснить Лео, но констебль даже не стал её слушать.
– Может, вы поскользнулись, мисс, и вам показалось, что вас толкнули?
– Не поскользнулась она! – закричала Лил. – Это не шутки! Её могли убить!
– Ну-ну, мисс, успокойтесь, – сказал констебль. – Да, вашей подруге не повезло, но не стоит впадать в истерику.
– Истерику?! – возмутилась Лил, но её голос утонул в шуме подъезжающего поезда.
Почти все, кто стоял вокруг, поспешили занять места, оставив в прошлом небольшую драму на платформе.
– Отведите её домой и больше одну не отпускайте, ясно? – потребовал дежурный, прежде чем отвернуться и захлопнуть двери вагона.
Констебль тоже направился к поезду.
– Эй! – окликнул его Джек.
Но Лео потянула юношу за рукав. Она ужасно устала и больше ни секунды не могла здесь находиться.
– Пожалуйста, пойдёмте отсюда скорее, – взмолилась она.
Джек взглянул на неё с тревогой.
– Хорошо, – сказал он, сжимая её руку. – Сейчас поймаем кеб и отвезём тебя домой.
* * *
Джек с Лил настояли на том, чтобы проводить Лео в её комнату, и у Лео не хватило сил на возражения. К тому же без костыля она не смогла бы сама подняться по лестнице. Когда дверь затворилась, Лео вздохнула с облегчением. Джек помог ей усесться в кресло, а Лил сняла шляпку и перчатки и объявила, что сейчас же затопит камин и вскипятит воду для чая.
– Не утруждайся, – слабым голосом попросила Лео. Ей было очень неловко заставлять сестру Джека брать на себя роль горничной. – Я не хочу испортить вам вечер. Вы ведь собирались в мюзик-холл?
– Да, чтобы поднять себе настроение после того, как узнали, что выставка отменяется, – объяснил Джек. – Но мы тебя не бросим, Лео. В мюзик-холл мы ещё успеем сходить. Нам надо удостовериться, что ты в порядке.
– Если человек ударился головой, от него нельзя отходить ни на шаг. Это может быть очень опасно, – добавила Лил.
Лео повернулась к ней и увидела, что сестра Джека очень умело разводит огонь в камине. Джек тем временем бродил по комнате, рассматривая то книжку, то какой-нибудь из рисунков Лео.
– Расскажи подробнее о том, что случилось. Кто тебя толкнул? – спросил он. – Думаешь, это чья-то злая шутка? Поверить не могу, что этот негодяй дежурный и невежда констебль даже слушать нас не стали!
Лил хмыкнула. Похоже, она, в отличие от брата, вовсе не была этим удивлена. Но сказать ничего не успела: Джек внезапно воскликнул не своим голосом:
– Ничего себе! Лео, что это?
– Ты о чём? – растерянно уточнила Лео.
Голова у неё гудела сильнее прежнего. Может, всё-таки следовало пойти к врачу? Хорошо, что Джек был рядом – его присутствие странным образом её успокаивало, несмотря на то что он задавал слишком много вопросов. Лео хотелось только одного: закрыть глаза и уснуть.
– Лео! – крикнул Джек.
Она подняла на него взгляд. В руках Джек держал листок бумаги. К огромному удивлению Лео, он начал читать вслух:
– Дай-ка взглянуть, – попросила Лил, откладывая в сторону кочергу.
Она выхватила у брата листок, посмотрела на него, а потом на Лео. Наконец до Лео дошла суть записки.
– Это не я написала! – выпалила она и с трудом поднялась на ноги, чтобы забрать у Лил письмо. – Впервые в жизни его вижу. Даже почерк не мой, хотя немного похож. И я никогда бы не подписалась «Леонора»!
– Но… этот листок лежал у тебя на столе, – сказал Джек. – То есть прощальное письмо написали за тебя… и подписали твоим именем?
У Лео подкосились ноги. Она упала в кресло, не выпуская из рук зловещий клочок бумаги.
– Кто-то хотел подстроить всё так, будто я намеренно прыгнула под поезд, – прошептала она. – И оставил здесь эту записку для достоверности. – Руки у неё задрожали.
Лил и Джек изумлённо посмотрели на Лео, и она продолжила:
– Сегодня я получила другое послание, когда выходила из Спенсера на встречу с инспектором. В нём меня просили держать язык за зубами и никому не рассказывать о картине с драконом… Если я не хочу, чтобы со мной случилась беда.
– Картине с драконом? – с любопытством повторила Лил. – Той, которую украли из «Синклера»?
Лео кивнула.
– Я рассказала инспектору из Скотленд-Ярда про записку с угрозой, и после этого…
– Тебя столкнули на рельсы, – договорил за неё Джек полным ужаса голосом.
– Но как ты связана с похищением? – спросила Лил.
Лео густо покраснела.
– Я была последней, кто видел картину. И вор подменил оригинал моей версией. Больше никакой связи нет. О похищении мне ничего не известно, откуда у вора моя картина, я тоже не знаю. Я всё это сказала полиции.
– Что ж, тот, кто отправил тебе записку с угрозой, явно думает, что ты что-то знаешь, и что-то очень важное! – Лил широко распахнула глаза. – Покажи нам это письмо.
