— Это здесь?
Лариса кивнула облегченно и радостно:
— Да.
Быстров выдохнул, вскрывая пакет:
— Почему-то никому не пришло в голову, что искомое часто лежит на поверхности. Я видел, что они вскрыли ваш дорогой паркет.
Ларисе было понятно, кто это — «они».
— Они знали, что ты пытался проникнуть в квартиру? — спросила Лариса.
Геннадий кивнул:
— Да, знали и погнались за мной, но мне удалось оторваться от них в гараже супермаркета. Кстати, пришлось бросить там мою машину. К сожалению, по ней они быстро все обо мне узнают.
Она молитвенно сложила руки:
— Все?
Мужчина обнял ее:
— Да, у них есть возможность получить записи с камер слежения. Они выйдут на эту квартиру рано или поздно. Нужно как можно скорее расшифровать послание профессора и определиться, куда держать путь. Тебе ничего не пришло в голову, пока меня тут не было?
Красовская развела руками:
— Ничего. Я будто отупела за это время.
— Ты не отупела, — успокоил ее Геннадий. — Расшифровать послание действительно трудно. Сделай, пожалуйста, мне чаю и посмотри в буфете печенье. Я, как мог, накануне запасся продуктами. Объедаться с тобой мы не будем, но и голодать тоже не придется.
Она покорно встала с дивана:
— Хорошо.
Пока женщина готовила чай. Быстров тщательно изучал лист с треугольником и биографию Митридата, но его голову не посетила ни одна мысль.
— Видишь, я такой же тупой, как и ты, — сострил он, отхлебнув горячий напиток. — Надеюсь, чай разбудит мой мозг. — Он снова взял листок. — Давай рассуждать вместе. Итак, вершины треугольника — это душа, сердце и тело Митридата. Нам нужно определить, в каких частях света они находятся. Давай высказывать все свои соображения вслух и отмечать самые удачные.
Лариса откусила кусочек печенья.
— Существует поверье, что душа человека сорок дней находится там, где рассталась с телом, а потом отправляется в Царство Божие, — сказала она. — Если рассуждать именно так, то душа Митридата в Пантикапее, то есть в Керчи.
Быстров кивнул, потрогав ежик пшеничных волос:
— Мне кажется, это верно. Допустим, одну вершину мы разгадали. Давай примемся за другие.
— Насчет других сложнее. — Красовская пожала плечами. — Источники ничего не говорят о сердце Митридата. Про Наполеона знают все. И тебе известно, что после его смерти во время вскрытия Антомарки вырезал у Наполеона сердце и желудок; эти органы были помещены в специальных серебряных вазах в гроб, куда положили тело Наполеона.
— Да, я слышал, — сказал Геннадий. — Но это Наполеон. А что известно про нашего царя?
— А вот про Митридата ничего такого не было написано. — Лариса задумалась. — Ладно, оставим его сердце в покое. Легче определить, где его тело. Тело человека должно покоиться в могиле. Мы прочитали, что труп отвезли в Синопу. Значит, третью вершину мы тоже разгадали.
— Допустим, хотя вспомни, что писал Пушкин. — Быстров закрыл глаза и процитировал:
Все живо там, все там очей отрада,
Сады татар, селенья, города:
Отражена волнами скал громада,
В морской дали теряются суда.
Янтарь висит на лозах винограда;
В лугах шумят бродящие стада…
И зрит пловец — могила Митридата
Озарена сиянием заката.
Почему-то великий поэт считал, что царя похоронили именно в Керчи.
— На этот вопрос я могу тебе ответить, — сказала Лариса, вспомнив лекцию Зенина. — И спасибо Александру Борисовичу, который нам об этом рассказывал, да так красочно, что я до сих пор все помню. Накануне приезда с Раевскими в Керчь Пушкин был уверен, что здесь находятся гроб Митридата и могила. Об этом говорят его письма. Откуда взялось это представление о Керчи — до сих пор неизвестно, но Пушкин уверовал, что на месте Керчи была Пантикапея. Брал ли он эти факты из каких-нибудь исторических источников? Как говорил профессор, сведений об этом у него не было. Александр Борисович высказал версию, что великий поэт знакомился с книгой французского консула Сикара «Письма о Крыме». Там и упоминалось это название — Митридатова гробница. И молодой гений представил Керчь каким-то особенным городом, центром древнегреческой культуры. Однако потом его настигло разочарование. Во-первых, путешественникам восемь часов пришлось помотаться по Керченскому проливу. Когда же корабль наконец причалил к пристани и Пушкин с семьей генерала Николая Раевского высадился на берег, до наступления сумерек оставалось меньше часа. Александр, никого не слушая, движимый только одним желанием, — увидеть могилу Митридата, тут же поднялся на вершину горы по крутому склону. Говорят, он взобрался на вершину за десять минут. — Лариса улыбнулась. — Его подталкивало садящееся солнце и огромное желание посетить то, что он считал святыней. Однако поэта постигло разочарование, — Красовская вздохнула. — Позже он написал брату Льву, что думал увидеть следы Пантикапеи, но на ближней горе посреди кладбища увидел груду камней, несколько грубо высеченных утесов и заметил несколько ступеней, дело рук человеческих. Гроб ли это, древнее ли основание башни — он так и не понял.
Слушая Ларису, Геннадий улыбался.
— Я словно вернулся в студенческое время и тоже вспомнил лекции Зенина, — проговорил он. — Профессор рассказывал нам о письме Пушкина своему другу Дельвигу. Поэт писал, что поднялся на гору, увидел развалины какой-то башни, сорвал цветок, который, правда, на другой день потерял без всякого сожаления. Развалины Пантикапеи никак не подействовали на его воображение. Еще его взору предстали полуразрушенные улицы, рвы, старые кирпичи. Все это явно не было Митридатовой могилой — всего лишь скала с какими-то подтесами, похожими на кресло. Позже ее так и окрестили — Митридатово кресло. Причем кресел всего два. Через вершину обнаружилось другое «Кресло». Пушкин же думал, что это место — гроб Митридата. Его разочарование оказалось велико, потому что он не увидел явственных следов города, хотя отмечал нечто похожее на улицы и остатки строений, но чего-то такого, о чем он, очевидно, мечтал, уже не сохранилось. — Быстров усмехнулся. — Впрочем, что взять с человека с таким богатым воображением? Помнишь, он утверждал, что видел пресловутые развалины храма Дианы на Фиоленте под Севастополем, а от храма давным-давно не осталось даже камня. Мне, например, интересно, что за цветок удалось отыскать Александру Сергеевичу в конце августа в степи… Знаешь, ума не приложу. — Мужчина развел руками.
— Все это неважно, — перебила его Лариса. — Сейчас наша с тобой задача — определить, можно ли считать гору Митридата его могилой, то есть телом. Или все же там его душа.
— Ни один из историков не говорит о том, что Митридат действительно похоронен в Пантикапее, — произнес Геннадий. — Мне кажется, эта легенда родилась потому, что имя великого царя принесли сюда его почитатели — греки, всем это понравилось, ведь не может не быть притягательным имя человека великого, необычно храброго и мужественного, обладавшего качествами, притягивающими и воображение, и внимание людей. Митридат прожил почти до семидесяти лет, был великим воином, выдающимся полководцем, сумел противостоять тогдашнему мировому господству римлян. Другого человека в древней истории, равного Митридату по значимости, который оказался ближе всего грекам, мы просто не находим. Разве что его предок по материнской линии Александр Македонский мог в этом смысле поспорить с ним. Нет, могилу Митридата следует искать в Синопе, как пишут в его жизнеописании. А в Пантикапее душа великого царя.
