— Кажется, они не теряли даром времени. — Быстров вытирал пот грязной, в комочках земли рукой, не заботясь о приличиях. — Думаю, это та машина, которая преследовала тебя.
— Кажется, она, — подтвердила Лариса и съежилась.
Из машины вышли трое, казавшиеся нереальными темными тенями. Двое пошли в подъезд, а один, держа руку в кармане, вероятно, готовясь достать при случае пистолет, созерцал окрестности.
— Если мы побежим на остановку, он нас заметит, — рассудил Геннадий. — У него не зря рука в кармане. Там оружие. Нужно придумать, как скрыться от преследователя. Я теперь безлошадный, моя машина осталась в гараже.
— Смотри. — Острый глаз Ларисы заметил мопед, прислоненный к стволу огромного старого тополя. — Такой транспорт сгодится?
— Сгодится, — кивнул Быстров. — Нам сейчас сгодится любой транспорт, кроме нашего собственного. Интересно, где хозяева и когда они его хватятся, если мы временно его позаимствуем?
Женщина осторожно раздвинула ветви кустов отцветшей сирени и, улыбаясь, показала на крохотную полянку, тщательно закрытую зарослями. На темной ветровке, крепко обнявшись, спали обнаженные парень и девушка, напоминавшие героев стихов Анакреонта.
— Жалко лишать их средства передвижения, — заметила Лариса.
— Я так не считаю, за удовольствия надо платить. — Быстров фыркнул и оттащил мопед подальше от хозяев, стараясь оставаться незамеченным для непрошеных гостей. А те, видно, уже обыскали квартиру и, не найдя ничего интересного, караулили возле подъезда.
— Жаль, что нам не удастся ускользнуть без шума, ну да ладно, садись. — Геннадий ловко оседлал мопед и кивнул Ларисе: — Крепче держись за меня. Тут не до приличий. У нас с тобой сейчас одна задача — добраться до автовокзала и сесть в автобус, который привезет нас на побережье. Потом обсудим, куда конкретно направимся.
— Какие уж тут правила приличия? — Красовская вскочила на сиденье и крепко обняла Быстрова за талию. Мопед взревел и тронулся с места. Геннадий не заметил, разбудили ли они парочку, мирно спящую на полянке, но для преследователей рев мопеда не остался незамеченным. Новая скоростная иномарка, разумеется, быстро догнала бы жалкий мопед, но, на удивление Красовской, Быстров продемонстрировал прекрасное знание города. Он ухитрялся находить в темноте узкие улочки между частными домами и наконец нашел даже не улочку, а просто промежуток, куда машина преследователей довольно изящной конструкции никак не могла въехать.
— Кажется, оторвались, — расслышала Лариса и улыбнулась. Выскочив из проема в очередной узкий переулок, мопед очень скоро выехал из города и помчался по объездной дороге, с обеих сторон окруженной вечнозелеными соснами с кривыми стволами. Красовская уже привыкла к реву и свисту ветра в ушах, поэтому, когда мопед неожиданно остановился, вздрогнула и побледнела:
— Что случилось?
— Ровным счетом ничего, — отозвался Геннадий, поднимая носком ботинка пыль болотного цвета. — Бросим здесь мопед и дальше — пешком. Автовокзал недалеко, в каких-нибудь двух кварталах, если пройти через гору и частный сектор. Вперед.
Обогнув два частных домика, одноэтажных, с деревянными чердаками, явно выстроенных в советское время, они заскользили по склону, в котором чьи-то заботливые руки прорубили ступеньки. Здание автовокзала, недавно отстроенное, блестело огромными окнами второго этажа.
— Ты знаешь, куда мы поедем? — спросила Лариса, задыхаясь от пыли.
— В Темрюк, — ответил Быстров, подавая ей руку. — Будь осторожнее, здесь довольно скользко.
Туфли, тоже прихваченные у хозяйки, на низком каблуке действительно скользили, выбрасывая мелкие камешки к подножию горки. Красовская подумала, что никогда не любила туризм, нет, не такой, когда тебя привозят на автобусе к достопримечательностям, а самый настоящий, когда, навьюченный мешками с провизией, с палаткой за спиной, преодолеваешь километры, а потом, потный и грязный, блаженно растягиваешься на склоне какой-нибудь горы, подставляя измученное тело солнечным лучам.
Стас любил такие походы. Его не пугали ни дожди, ни ветры, не раз срывавшие палатку, ни комары, от которых порой не было спасения. Ох, Стас, Стас…
Самодельные ступени резко оборвались, уступив место настоящим, и беглецы спустились к вокзалу. На их счастье, у касс не было очередей, и Геннадий без проблем взял билет на автобус, через двадцать минут отправлявшийся на Темрюк. Старенький, допотопный «Икарус» уже ожидал пассажиров, поблескивая белым с коричневой полосой боком.
— Ехать минут сорок. — Быстров достал из автомобильной сумки зеркало и, как мог, привел себя в порядок, убрав грязные разводы на лице. — Есть время отдохнуть.
— Но почему именно Темрюк? — поинтересовалась женщина, жмурясь от яркого солнца. — Потому что он ближе всего к Фанагории?
— Потому что мой знакомый держит там гостиницу, он всегда нас приютит, — заверил ее Быстров. — Там нас никто не найдет, и мы сможем спокойно обдумать, что делать дальше.
— Согласна. — Лариса встрепенулась, когда водитель, молодой, белобрысый, открыл двери. — Прошу тебя, давай зайдем в салон и сядем. Очень хочется спать.
— Не возражаю. — Мужчина подхватил сумку, и они прошли на свои места. Оба сразу задремали, как только головы коснулись подголовников.
Как и обещал Быстров, автобус затратил на переезд до Темрюка чуть больше получаса. Лариса никогда не была в этом курортном городе и, любуясь огромными пляжами на лиманах и гостиницами, вспоминала Сочи, где когда-то отдыхала с мамой. Странно, но со Стасом они выбирались только за черту города. Может быть, потому, что он часто ездил в разные страны и уставал от путешествий?
Маршрутка привезла их к двухэтажному коттеджу, уютно устроившемуся на берегу лимана с серой водой. Быстров радостно провозгласил «приехали» и открыл дверь в вестибюль. Перед ним сразу возник полный кавказец со смуглым одутловатым лицом, на котором выделялся большой нос с горбинкой. В густых смоляных волосах серебрилась седина. Увидев Геннадия, он всплеснул руками:
— О дорогой, какими судьбами?
— Привет, Зураб. — Быстров обнялся с хозяином. — Помнишь, ты сказал, что поможешь мне?
— Все помню, дорогой, — кивнул Зураб. — Ты одолжил мне деньги, когда я находился в ужасном положении, и сделал это без процентов. Кроме того, ты никогда не торопил меня в отличие от других кредиторов. Для тебя я готов на все.
— Теперь я в беде, Зураб, — проговорил Геннадий. — Я и эта женщина. Мы хотим немного отсидеться в Темрюке, а потом уехать. Приютишь?
— О чем спрашиваешь? — обиделся Зураб.
— Но учти, за нами гонятся вся полиция и бандиты. — Быстров развел руками. — Вот так бывает.
— Да плевать мне, кто за тобой гонится. — Грузин нагнулся к конторке и взял ключ. — Самый хороший номер вам даю. — Он повернулся к Ларисе, обдавая ее запахом дорогого одеколона. — Как вас зовут, барышня?
