Проходя мимо соседних палат, я заметила, что большинство из них пустые. Кое-где лежали оборотни или люди, но никого из них я не узнавала.
Немолодая женщина около выхода окинула меня удивленным взглядом и проговорила:
— Елена Алексеева? Куда вы собрались? Вас должен осмотреть врач!
И, как я ни вырывалась, неожиданно наотрез отказалась меня выпускать.
— Но я должна увидеть Ранфера! Я должна узнать, что с Тильей, Виксом. Что с остальными.
— Все живы, успокойтесь, — подталкивала меня обратно она. — Вас срочно должен осмотреть врач! Лэр Михаон! Лэр Михаон!
На ее зов почти сразу появился мужчина лет сорока пяти. Совершенно точно человек, он вышел из соседней комнаты с чашкой чая в руках. Тут же всунул ее в руки вахтерши и потащил меня ближе к центру коридора, туда, где магических кристаллов было больше всего и их свет светил особенно ярко.
— А ну-ка, милочка, дайте я посмотрю на вас! — потребовал он, оттягивая мои нижние веки и рассматривая глаза через какой-то окуляр.
Свет слепил, я морщилась, но не пыталась больше убежать.
— Тилья и Ольтер точно живы? — переспросила я. — А Торос, Анрил, Стенлир… — я начала перечислять всех, кого видела около ротонды либо мертвыми, либо умирающими. — Так много людей пострадало!
— Все, милочка, все живы! — закивал врач, одновременно повертев моей головой в разные стороны. — Погибло действительно очень много народу. Но среди них, хвала Селене, только люди почившего короля и кровавые прихвостни Лафта. С нашей стороны потерь нет. Есть, правда, серьезно пострадавшие. Например, Эльдер Рокс, альфа города Кирия. Он не успел среагировать на одно из кровавых воздействий, случилось кровоизлияние в мозг. Он едва не погиб. Если бы бой продолжился чуть дольше, то мы бы его уже хоронили. Но сейчас шанс есть!
В этот момент врач положил руки мне на плечи, и между пальцами у него вдруг засиял желтоватый свет.
— Так… великолепно! — бубнил он. — Повернитесь-ка спиной… Так…
— А что с теми кровавыми, на которых я пыталась воздействовать перед тем, как упала в обморок?
— Обморок? — усмехнулся врач. — Да вы две недели валялись в магической коме, милочка. И немудрено! Вы двадцать три оборотня сделали полноценными людьми! Удивительная магия, скажу я вам.
— Двадцать три оборотня превратила в людей? — выдохнула я. — А что с Ранфером?
— наконец спросила. — Как он? Я ведь лишила и его возможности обращаться. Эта магия к нему не вернулась, да? То, что я сделала с ними всеми, — навсегда?
Доктор на миг замер и внимательно на меня посмотрел.
— Вам лучше поговорить об этом с самим ректором, милочка. Тем более что я уже готов вас отпустить. Вы полностью восстановились.
— Правда? А где он? — тут же воскликнула я, забывая обо всем на свете.
— Он… Дайте подумать… Утром он отбывал в королевский дворец, но уже должен был вернуться. Поищите его в саду возле оранжереи. В той части парка, которая закрыта для студентов. Там есть вереница беседок. Крас последние дни проводит там много времени. Не считая часов, проведенных во дворце и возле вашей постели.
— Один? — удивилась я. — А что он там делает?
И уже представила одинокого Ранфера, пытающегося свыкнуться со своей новой жизнью.
— Не знаю, — пожал плечами мужчина, странно на меня взглянув. — Отдыхает, наверно. Он был сильно ранен и долго не мог встать с постели. Какое-то время я вообще боялся, что он больше не сможет ходить. Но наш ректор — не из тех, кого легко сломать. Он и не такое выдержит.
— Это да… — проговорила я тихо, все сильнее испытывая острое беспокойство.
Что-то в словах этого мужчины было не так. Словно он скрывал от меня нечто плохое.
"Не так легко сломать… И не такое выдержит…"
С каждой секундой я все сильнее и сильнее ощущала, что права. С Ранфером случилось нечто ужасное. Возможно, он сильно переживает. А может, и вовсе моя магия имела страшный эффект, и вместе с лунным сплетением он потерял самого себя.
Я выбежала из Арктур так быстро, словно за мной гналась сама смерть.
— Подождите, Алексеева! Переоденьтесь хотя бы! — кричал мне вслед медик, но я не слушала.
Добежала до оранжереи, затем повернула налево и двинулась прямо по тропинкам в поисках заветного поворота, где начинается область парка, закрытая для студентов. Перепрыгнула через оградку, с замиранием сердца завидев вдали цепочку беседок, увитых цветущими растениями. И возле одной из них, что расположилась на небольшом пригорке, заметила какое-то движение.
Подбежала ближе, встав у основания возвышенности, и замерла, не веря своим глазам. Там в свете яркого солнца в бешеном вихре двигался маг. Вокруг него кружилась мелкая листва, закрученная по спирали ветром чудовищной силы.
Эта невероятная магия касалась бугрящихся мышц, трепала ткань штанов, создавала переливы света возле тела. Тела, которое вдруг резко изменило очертания!
Снежно-белые волосы растрепались на ветру, сверкая в солнечном свете оттенками золота, и вдруг укоротились, мгновенно превратившись в шерсть, покрывающую все тело. И вот на пригорке уже стоял громадный белый пес!
Он встряхнул ушами и зарычал, встав на задние лапы.
Но на этом магия не кончилась. Не успела я ахнуть, прикрыв рот рукой, как искры вновь заплясали вокруг оборотня. Вихрь стал сильнее, и через мгновение вместо пса возле беседки стоял невероятный снежный барс! Гибкое тело, острые клыки, торчащие из кошачьей пасти. Огромный белый хвост, яростно дергающийся из стороны в сторону.
Затем ураган закружил и этого зверя, тут же превращая его в крупного белого орла. Птица прямо с земли взмыла в небо, распахнув огромные крылья, и громко выкрикнула что-то, сделав круг над садом.
Уже возвращаясь назад, она вдруг посмотрела на меня. Я не видела, как вспыхнули вдали такие знакомые огненно-голубые глаза, жгучие, как газовое пламя. Я не видела, но чувствовала на себе их взгляд.
Птица снова крикнула, спикировав вниз стрелой, со свистом рассекающей воздух. И у самой земли, когда я уже успела испугаться, что она разобьется, вихрь обратил орла в громадного белого волка. Того самого, которого я увидела, впервые попав в этот мир.
Моего белого волка…
Зверь помчался ко мне, отталкиваясь от земли огромными лапами.
Как ветер. Как воплощение силы, страсти, свободы
И жизни.
Я не сделала ни шагу назад. Я ждала его с улыбкой от уха до уха и распростертыми объятиями.
И, когда волк повалил меня на землю, оказавшуюся неправдоподобно мягкой, я обхватила его руками за шею и уткнулась в густую шерсть, мешая шершавому языку себя облизывать.
— Ранфер, — протянула тихо, не переставая улыбаться. — Ранфер… Мой волк… — добавила еле слышно, обнимая уже не зверя, а человека. Зарываясь пальцами в его растрепанных волосах, отвечая на горячие и такие жадные поцелуи.
