Дым на горизонте все сгущался, клубы поднимались выше и увеличивались, а это означало лишь одно – какой-то псих двигался прямо на нас.
– Мурка, что будем делать? – спросила я.
Он указал на юг.
– Там есть овраг. Старый карьер. Можем затаиться там, пока не пройдет патруль.
– Даже не знаю, – сказал Купец. – Выглядит как подходящее место для засады.
– Именно об этом я и подумал, – отозвался Мурка.
Мы с Купцом переглянулись.
– У нас нет выбора, – сказала я, – оставшись здесь, мы точно напросимся на неприятности.
Все посмотрели на Ребекку. Она кивнула. Так что мы пригнулись и рванули к трещине в земле со всей скоростью, на которую были способны. Солнце по-прежнему стояло на востоке, а курильщик приближался с запада, так что вряд ли заметил бы нас по бликам.
А рядом со мной бежала девочка. Сначала я почувствовала это, как едва осязаемый толчок где-то в затылке. Я обернулась и посмотрела на нее, а она вернула мне взгляд.
– Вот где ты умрешь, – сказала она. – Вот как это случится.
Но она такого не говорила. Никогда не говорила.
– Я знаю, что говорила, – продолжила она. – Но я не из прошлого. Я – твое будущее.
А потом она вспыхнула, и такой знакомый вопль взорвал воздух и рассыпался вместе с пеплом и пузырящейся плотью.
И тогда я почувствовала толчок с другого бока. Нет. Нет, нет, нет! Я не хотела туда смотреть. Я знала, кто это. Знала, что ее там нет. Что это все в моей голове.
– Это не чудо, Неженка. Нет никаких чудес. Нет чудес в этом мире.
Мэдисон.
– В этом мире нет чудес, потому что вы его уничтожили, – продолжила она. – Все хорошее, что создал Бог, вы просто уничтожили.
Я посмотрела на нее. Она бежала в ногу со мной. Мэдисон. В том же голубом платье, что носила в тот вечер, когда я видела ее в последний раз, ткань мягко развевалась на ветру, волосы струились за спиной, и лишь то место, где у нее был пробит череп, было неподвижным, кровь уже запеклась.
– Мы уничтожили только плохое, – возразила я. – Сама знаешь. Все, что создали люди.
– Не все, что создали люди, далеко не все.
Я покачала головой. Я знала, что она права, но покачала головой. Это все не по-настоящему. Ее здесь нет.
– Что такое? – спросила она. – С тобой все в порядке?
– Что с тобой… – Это говорила не она, а Купец.
– Ничего.
– Тебе опять что-то мерещилось, – сказал он.
Мэдисон исчезла, и теперь рядом бежала не она, а Купец.
– Да.
– Мне стоит о чем-то волноваться?
– Пока нет.
Мы добрались до карьера гораздо быстрее, чем я предполагала. Там был пологий спуск для экскаваторов. Курильщик по-прежнему находился далеко, но я не сводила с него глаз и крепко сжимала импульсную винтовку. По мере того как мы спускались все ниже, каменные стены становились все выше и круче, поглощая небо. Над нами осталась лишь узкая полоска, остальное закрыли камни и тени.
Купец был прав. Это превосходное место для засады.
Так что я не особо удивилась, когда из темноты грохнула импульсная винтовка, выбив из моей руки оружие, а затем последовал еще один выстрел, выбив оружие из руки Купца. Мне бы хотелось поразиться. Или разозлиться. Но это будет потом. А сейчас я могла винить только себя. Это отвратительное место для укрытия. Нам не следовало сюда приходить.
Герберт стянул с плеча плазменный излучатель и прицелился в тень.
Откуда-то из глубины раздался голос. Из-за эха трудно было определить его источник.
– Велите своему громиле бросить оружие, иначе мы прикончим всех остальных.
– Опусти оружие, Герберт, – приказала Ребекка.
Герберт покосился на нее и покачал головой.
– Опусти оружие.
Герберт уныло опустил излучатель дулом к земле.
– Положи на землю, – велел голос.
Герберт бросил излучатель, и все посмотрели на Мурку. Теперь он был нашей единственной надеждой.
Из-за валунов и теней показались шесть ботов разных моделей. Переводчик с длинными, замотанными проводами руками с острыми стальными когтями на пальцах; трудобот С-серии, с головы до пят разукрашенный коваными шипами и стальными цепями, с мини-пулеметом пятидесятого калибра на плече; ДокПро салатового цвета, с импульсной винтовкой в руках; и двое тонких и белых, крайне модных в свое время личных секретарей, таких больше не увидишь, поскольку их изначально создали стареющими, оба со снайперскими винтовками и телескопическими глазами; а также чувственный сексбот, еще с отличным кожзамом, на округлых бедрах висели в кобурах импульсные пистолеты.
– Мурка, – сказал сексбот.
– Марибель, – кивнул он.
– Ты не робкого десятка, если сюда вернулся.
– Я знаю. Но пришлось.
– Ты знаешь правила, – сказала она. – Указ короля – закон.
– Я хочу видеть короля.
– Нельзя вот так просто явиться и требовать встречи с королем.
– Можно, если принес дары. – Он махнул рукой в нашу сторону.
Вот говнюк.
– Это не дары. Просто боты.
– Но и дары. Уж поверь. Он захочет меня видеть.
Марибель посмотрела на остальных охотников и сморщила губы, взгляд темно-карих глаз перемещался с одного бота на другого. Потом она снова повернулась к нам, положив руку на бедро, рядом с пистолетом.
– Ладно. Притащите сюда курильщика.
Купец смерил Мурку суровым взглядом.
Тот пожал плечами и поднял руки как будто в извинении.
– Согласен с тобой, – сказал он. – Ну разве не отличное место для засады? – Потом он повернулся ко мне. – Ты ведь всегда считала меня Иудой.
Я не знала, что будет дальше. Не знала, переживу ли этот день. Но одно я знала точно – я убью Мурку, убью голыми руками, если придется.
Наверху показался курильщик – воплощение всех стереотипных представлений о курильщике – и начал медленно спускаться в карьер. Десятиметровой длины, от носа до кормы уставленный пулеметами, плазменными излучателями, снайперскими гнездами и странными штуковинами, о предназначении которых я с трудом могла догадаться, а еще там была настоящая пушка. Смертоносная махина десяти с лишком метров с развевающимся флагом с черепом и костями. Они явно добились того вида, которого хотели.
Машина пыхтела, рычала и грохотала во время движения, под танковыми гусеницами и почти двухметровыми шинами содрогалась земля, воздух наполнился черным дымом.
Мне даже понравилась бы эта проклятая штуковина, если бы меня не доставили с ее помощью на ужин к самому царю Земель безумцев, Чеширскому королю.
