От бега я взмокла, но в то же время меня продолжало знобить. То ли от волнения, то ли от не до конца вылеченной простуды. Сердце колотилось слишком быстро, сколько я ни стояла на одном месте, поэтому я заставила себя медленно двинуться вперед, старательно контролируя дыхание и заставляя себя не думать о случившемся. Противоречивый ректор, которого мотает из стороны в сторону, не должен быть моей заботой. Он исчезнет из моей жизни самое позднее через два месяца. У меня осталось всего два месяца на то, чтобы узнать, есть ли мне еще кого искать или стоит навсегда смириться с положением никому не нужного ребенка.
Конверт. Я заставила себя сосредоточиться на конверте. Я не знала, что там, но почему-то мне сейчас казалось, что в нем должно быть что-то важное. Возможно, я цеплялась за соломинку, но больше было не за что.
Я поторопилась к апартаментам Блэка, но у самой двери остановилась, так и не произнеся отпирающего заклятия. Ректор никак не хотел покидать мои мысли, но на этот раз ради разнообразия он возник в них с полезным воспоминанием. Он сказал, что профессор Арт наложил на меня какие-то следящие чары, чтобы знать о любых нарушениях дисциплины. Врываться в комнату к умершему преподавателю – тоже нарушение дисциплины. И на это уже вполне можно пожаловаться в Легион. Я не знала наверняка, может ли Арт сделать это в обход ректора, но рисковать не хотелось. Мне сейчас только обвинения в попытке кражи не хватало.
Нерешительно потоптавшись у двери, я поплелась обратно к лестнице, чтобы спуститься на свой этаж, но уже на второй ступеньке силы покинули меня. Ноги подогнулись, и я едва успела схватиться за стену, чтобы не упасть, а хотя бы сесть.
По всему выходило, что конверт я могу достать только с чужой помощью, и самая безопасная помощь в данном случае – помощь ректора. А к нему после случившегося обращаться не хотелось.
Я едва не застонала в голос, коснувшись горящим лбом холодного камня стены. Мысль о том, что я зря все это затеяла, настойчиво крутилась в черепной коробке. Пока мои поиски не привели ни к чему хорошему. Только к еще одной смерти. Может быть, стоит их прекратить, пока не пострадал кто-то еще? И пока я не влезла в еще большие долги…
– Тара? – встревоженный голос Алека вывел меня из задумчивости.
Я оторвалась от стены и повернулась к нему. Он сидел на ступеньке рядом со мной, положив руку мне на плечо и изучая обеспокоенным взглядом.
– Тебе плохо?
– Да, – выдохнула я, хотя открыла рот для того, чтобы соврать. Голос прозвучал жалко. – Мне плохо. Потому что у меня ничего не получается. И потому что все хорошее в моей жизни исчезает, не успев появиться. Только нашла деда – и он сразу умер, даже не успев осознать, кто я такая. Не успев ничего рассказать. Как теперь искать отца – непонятно. Да и нужно ли? Только вопросы, вопросы… Я пытаюсь что-то распутать, а оно только запутывается еще больше. А еще ректор… Я устала, Алек…
Он смущенно кашлянул и бросил взгляд наверх, за мою спину. И тогда же я услышала удивленный голос Реджины:
– Так ты отца тут ищешь?
– Это Блэк был твоим дедом, что ли? – второй вопрос задала Сара Моргенштерн.
Я снова едва удержалась от того, чтобы застонать. Момент для внезапной откровенности был выбран мной из рук вон плохо.
Обе девушки спустились вниз и присели на корточки передо мной. На их лицах читались искреннее любопытство и, как ни странно, желание помочь. Это удивляло и настораживало.
– Может, расскажешь, что за беда? – предложила Сара. – У меня вся семья в Легионе. Отец – судья, старший брат – обвинитель, муж сестры – государственный защитник. Уж кто-нибудь из них наверняка поможет. Кого там надо найти?
– У меня в Легионе никого нет, но помочь тоже готова, – серьезно заметила Реджина.
Алек только ободряюще улыбнулся. Я удивленно смотрела на них. Одно дело взять меня в компанию на чаепитие с вином, совсем другое – помогать. С Алеком мне все было понятно: он из природного благородства жаждал спасти девушку в беде, но зачем это Реджине и Саре?
Последний вопрос вырвался у меня вслух, потому что Сара вдруг усмехнулась и заявила:
– Я в прошлом году Фарлагу снадобья сдала с третьего раза. Во всех триместрах. И это был не предел. Те, кто попали к нему, когда он был в плохом настроении, сдавали по пять раз. А он, должна сказать, неприлично часто бывает в плохом настроении. Так что ты сэкономила нам кучу времени. Я могу немного потратить его на тебя, чтобы не оставаться в долгу.
Реджина промолчала, но после нашего разговора, когда она ревела в своей комнате, ее отношение ко мне и так заметно изменилось.
Я еще раз обвела их настороженным взглядом, остановила его на Алеке. Как минимум ему я могла доверять. Он, в отличие от ректора, еще ни разу не заставил меня пожалеть о том, что я ему все рассказала и приняла помощь.
– В кабинете Блэка, в верхнем ящике стола, остался конверт. Он был при нем в момент смерти. Я зачем-то убрала его, а теперь понимаю, что он мне нужен.
– Так в чем проблема? – удивилась Сара. – Пойди да забери. Там же сейчас наверняка никаких чар нет. Смерть была естественной, наследников у Блэка нет, так что его имущество оберегать не для кого. Да и пропажу какого-то конверта никто не заметит, если там не пачки крон, конечно.
– За мной профессор Арт следит, – объяснила я. – Чем-то его мои поиски раздражают, поэтому он ждет любого повода, чтобы меня исключить отсюда.
– Исключить тебя, судя по всему, ректор не даст, – протянула Реджина.
– И все же будет лучше, если она туда не полезет, – заметил Алек. – Я сам схожу.
– Я с тобой, – тут же вызвалась Реджина. – Вдруг понадобится помощь или отвлекающий маневр.
– Тогда я провожу Тару в ваши апартаменты, – предложила Сара и насмешливо пояснила: – Кажется, ее ноги не держат.
Она действительно проводила меня и, как ни странно, осталась ждать в гостиной возвращения Алека и Реджины.
– Мне же интересно, что в том конверте, – объяснила она, заметив мой удивленный взгляд.
Я обреченно поняла, что отныне моя тайна – уже не тайна. Слишком много человек оказались в нее посвящены. Это заставляло меня нервничать, но я убедила себя, что это может быть и к лучшему. Ведь всего несколько минут назад я была в отчаянии из-за того, что одной не получается справиться с задачей.
Я успела выпить еще одну порцию противопростудного снадобья, чтобы избавиться от озноба, когда в гостиной появились и Алек с Реджиной. Алек держал в руках тот самый конверт. Он положил его на обеденный стол передо мной, а Реджина тут же села на второй стул и нетерпеливо велела:
– Давай, открывай!
Алек тоже остался стоять рядом, хотя на его лице была написана готовность удалиться по первой моей просьбе. Зато выражение лица Сары давало понять, что ее я отсюда точно не выгоню.
Я решила просто смириться с этим. Перевела взгляд на конверт и сразу поняла, что именно могло заставить меня так странно с ним поступить. И почему сегодня я вдруг решила, что он мне нужен. На лицевой стороне сохранилась уже заметно поблекшая надпись, сделанная обычной ручкой: «Аманда и Делла». У меня задрожали руки.
