В один из дней я все-таки решилась пойти к нему. Как минимум убедиться, что он в порядке, а лучше – нормально поговорить и расставить все точки над «i». Однако с присущим мне «везением» едва не столкнулась у двери кабинета с его женой. Она шла, мило беседуя с девушкой с моего года обучения, которую я плохо знала, поскольку она принадлежала к новой элите. Те демонстративно игнорировали мое существование. Судя по тому, что девушка эта, заметив меня, смутилась и ретировалась, госпожа Фарлаг расспрашивала ее обо мне.
Сама жена ректора совершенно не смутилась, заметив меня, только приторно сладко улыбнулась и радостно воскликнула:
– О, Тара! Ты к Найту? Прости, дорогая, у меня уже назначена с ним встреча. И я пока еще все-таки его жена, так что у меня двойной приоритет.
Я не нашла, что ответить. Оправдываться было бы глупо, спорить – тем более, поэтому я просто повернулась и пошла прочь, чувствуя на себе ее взгляд.
Друзья причины моего подавленного состояния понимали не до конца. Алек пытался меня подбадривать. Уверял, что Мор вот-вот найдет Лессандр, а она сможет дать ответы на все вопросы. Я кивала и улыбалась, но не верила в это. Реджина продолжала мило со мной общаться, и даже Сара с удовольствием садилась рядом на лекциях, но оказалось, что кроме моего расследования, других общих тем у нас не было.
Мой день рождения прошел незаметно. Последний четверг апреля ничем не отличался от других дней. Единственное поздравление, которое я получила, было подписано Норманами. Конечно, ректор Орты видел мое личное дело и знал, когда у меня день рождения. Мне было одновременно неловко, приятно и очень грустно. Неродной отец, судя по всему, решил окончательно вычеркнуть меня из своей жизни. Фарлаг продолжал игнорировать мое существование. Алек и остальные просто ничего не знали.
Сюрпризы начались в пятницу. Я зашла в учебную часть по мелкому вопросу, а сотрудница огорошила меня известием о том, что мою оплату за два грядущих триместра они получили. Заметив мое недоумение, она напомнила, что до этого у меня был оплачен только первый триместр, а теперь – все обучение до конца года. Я прекрасно знала про один оплаченный триместр, но точно не оплачивала два оставшихся, у меня не было на это денег. Те три банка, в которые я обратилась за образовательным кредитом, отказали, а в другие я пока не писала. Когда я спросила, кто оплатил обучение, женщина только пожала плечами.
– Откуда мне знать? Очевидно, ваши родители.
Для меня это не было столь очевидно, но, конечно, я не стала объяснять это сотруднице учебной части. Мог ли неродной отец оплатить обучение в качестве подарка на день рождения? Едва ли. Все подарки от него, полученные мною за всю жизнь, вместе не стоили и одного триместра обучения в Лексе. Но я не представляла, кто еще мог это сделать.
Второй сюрприз ожидал меня после лекции по снадобьям. Алек вдруг заявил мне и Реджине, что ему надоела скучная студенческая жизнь, поэтому он решил устроить еще одну вечеринку.
– А что за повод? – удивилась Реджина.
– Да без повода, – отмахнулся он. – Так что можно обойтись без коктейльных платьев. Это будет вечеринка на скорую руку. Без официантов и всего этого официоза. Просто потанцуем, повеселимся.
Мне не очень хотелось веселиться, но Алек заявил, что я обязана прийти. И честно говоря, за всю поддержку, что он мне оказал с самого начала, я действительно чувствовала себя обязанной.
Хоть Алек и сказал, что мы обойдемся без коктейльных платьев, Реджина все же предложила мне заглянуть в ее шкаф. Я отказалась. Оказаться снова в ситуации, в которой все будут знать, что на мне чужое платье, я не хотела. Лучше уж пойти в своем, пусть даже оно не будет таким великолепным, как те, в которых ходят богатые студентки. Я не хотела превращаться в Реджину, которая вместе со всей семьей из кожи лезла вон, чтобы одеваться и жить на уровне высшего общества.
Я выбрала то самое платье, в котором собиралась пойти на первую вечеринку Алека: чуть выше колена, с расклешенной юбкой, рукавами «три четверти» и скромным вырезом, красивого синего оттенка. Мама купила его мне не так давно и говорила, что оно мне очень идет. Может быть, это платье не очень подходило местным вечеринкам, но оно было моим. И если кто-то будет надо мной смеяться, то хотя бы не за то, что я пытаюсь быть кем-то другим. А той, кто я есть, я больше не собиралась стесняться.
Когда я вышла из своей спальни в нашу общую гостиную, Реджина сидела на диване с чашкой чая и увлеченно читала какой-то журнал. Как ни странно, сегодня на ней тоже было довольно простое платье. Оно наверняка стоило в разы больше моего, но его можно было назвать скорее повседневным, нежели вечерним. Может быть, не так уж сильно я сегодня буду выделяться, раз вечеринка планируется «на скорую руку»?
– Ты уже готова? – осторожно уточнила я. Вдруг Реджина просто так увлеклась светскими сплетнями, что не успела переодеться.
– Да, сейчас пойдем, – отозвалась она, не отрываясь от журнала. – Только дочитаю статью. Ты не видела?
– Я не читаю светскую прессу, – напомнила я. – Я в ней никого не знаю.
– А зря, – она подняла на меня взгляд и загадочно улыбнулась. – Героев этой истории ты знаешь. Представляешь, Фарлаг развелся.
Я подумала, что ослышалась, но все равно пораженно застыла в двух шагах от дивана, глупо приоткрыв рот. А Реджина тем временем продолжила:
– Впрочем, ты к нему… хорошо относишься, может, тебе и не стоит этого читать. Автор статьи, подлец, потрошит его как рыбу. Видимо, информацию о разводе получил от его бывшей жены. Эта мадам тут просто само благородство и невинность, а он – коварный соблазнитель, разбивающий женские сердца. Она, видите ли, пять лет стойко терпела рядом проклятого мужа, во всем ему помогала, а он взял и бросил ее ради студентки. Интересно, кого они имеют в виду? Ты случайно не в курсе?
Она многозначительно покосилась на меня, но я уже почти не слушала ее. В ушах пульсировала кровь, а в голове осталась только одна мысль: он развелся. После всех своих заявлений о том, что не хочет скандала и грязи в светской прессе, что не влюблен меня и не собирается влюбляться, ибо любовь – зло, что он в любом случае не стал бы на мне жениться, потому что не может дать мне того, что должен давать брак, а потому рассчитывал только на короткий роман со мной. После всего этого он развелся. Умудрился сделать это так, что об этом узнали только по факту.
Не потому ли его жена стала навещать его так часто? Может, они согласовывали условия? Не потому ли она смотрела на меня, как на личного врага? Предполагала, что он разводится с ней из-за меня?
Я вдруг поняла, что ничего не понимаю. Почти две недели он вообще не разговаривал со мной, но все равно развелся. Почему? Сделал ли он это ради меня или по каким-то своим причинам?
– Эй, не впадай в прострацию, – Реджина потрясла меня за плечи. – Радоваться надо, если между вами действительно что-то есть. Теперь он свободен. Едва ли он долго проживет, конечно, но если он на тебе женится, ты получишь его фамилию и наследство, – она криво усмехнулась. – Станешь богаче и влиятельнее меня.
