Книга "Погибаем, но не сдаемся!" Морские драмы Великой Отечественной, страница 42. Автор книги Владимир Шигин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «"Погибаем, но не сдаемся!" Морские драмы Великой Отечественной»

Cтраница 42

В статье адмирала Л.А. Владимирского можно узнать очень о многом: о контрнаступлении Красной армии под Москвой и Тихвином, о разгроме немцев под Курском, о боевых действиях 2-го, 3-го и 4-го Украинских фрон­тов, о штурме Новороссийска и даже о героических делах крымских партизан. О самом же Черноморском флоте автор говорит почему-то скороговоркой, отделываясь лишь общими фразами, такими, как «действовали», «поддержали», «нанесли удар», «обеспечили». При этом Владимирский на протяжении всей статьи умудрился не назвать ни одного корабля и ни одного фактического руководителя той или иной операции. Выходит, что на Черноморском флоте воевали некие безымянные люди на таких же безымян­ных кораблях. Будем считать, что этого автор не сделал по каким-то высшим соображениям.

Однако согласимся, что любой бывший командующий флотом в своих воспоминаниях должен описывать, прежде всего, операции, которыми он лично руководил. Но и здесь адмирал Владимирский пошел своим путем. Бегло осветив события осени 1943 года, автор зато самым подробнейшим образом повествует о победах 1944 года, о взятии Крыма и об освобождении Одессы, т.е. о событиях того времени, когда его самого уже и в помине не было на Черном море. Разумеется, что о набеговой операции осенью 1943 года на Ялту и Феодосию, которая стала вершиной его флотовод­ческого мастерства, Владимирский предпочел вообще не упоминать.

Предвижу законный вопрос, что в то время нельзя было писать о наших неудачах, а следовало вспоминать только о победах. Согласен: скорее всего, именно так и обстояло дело в пятидесятых годах. Но если автор еще помнил о сотнях загубленных им моряках, если он чтил их память, каялся в содеянном, то следовало бы, наверное, остаться в ладу со своей душой. Неужели не мог трехзвездный адмирал под каким-то благовидным предлогом вообще отказаться от публикации дежурной статьи в дежурной книге. А может, он эту статью вообще не писал? Так тоже бывает. Подадут начальнику готовую статью, он ее завизирует, после чего ста­тья идет в печать за его подписью. Но и тогда адмирал должен был хотя бы прочитать, что ему принесли на визирование, а прочитав, возмутиться, чтобы остаться честным перед самим собой. Увы, тщеславие, научная карьера и гонорар заслонили для адмирала Владимирского все остальное.

А потому в запоздалые раскаяния наших адмиралов о сотворенной ими трагедии осенью 1943 года на Черном море я не слишком верю. К сожалению, и корабли, и личный состав у нас зачастую рассматриваются всего лишь как рас­ходный материал в деле возведения собственной карьерной пирамиды.

Мне скажут, что таковы были правила игры и им следо­вали все. Неправда! Сегодня мало кто помнит руководителя обороны Моонзунда генерала Елисеева. Оборона Моонзунда — одна из самых страшных страниц Отечественной войны. Людей на островах бросили на произвол судьбы. Они сражались до конца. Генерал Елисеев чудом остался жив. По прибытии в Ленинград ему дали спокойную должность, где можно было отсидеться до конца войны, а потом писать мемуары в назидание потомкам. Однако Елисеев не смог простить себе гибели тех, кого он обязан был спасти. Генерал поступил по-офицерски. Он сам вынес себе приговор и сам привел его в исполнение с помощью пистолета, прекратив выстрелом свои душевные муки. Никто не требовал от Вла­димирского елисеевской решимости, но зачем позорить себя лживыми виршами?

Как сложилась дальнейшая судьба Владимирского? После снятия с должности командующего Черноморским флотом он был назначен командующим эскадрой Балтийского флота. Как мы уже говорили, постановление ГКО датировано 2 марта 1944 года, то есть спустя целых четыре месяца после трагических событий 6 октября. Почему так долго решался вопрос с Владимирским? Возможно, что Сталин в данном случае не рубил сплеча, а разбирался во всех обстоятельствах трагедии детально.

На должности командующего эскадрой Владимир­ский ничем особым себя не проявил, да, впрочем, и не мог проявить, так как корабли эскадры стояли в Неве и в море не выходили. Единственное, что они могли, — это оказывать артиллерийскую поддержку нашим сухопутным частям. В личном деле Владимирского имеется запись, что в качестве командира эскадры он участвовал в Выборгской наступатель­ной операции 1944 года. Тогда корабли эскадры успешно поддержали огнем наши части при прорыве неприятельской обороны.

Н.Г. Кузнецов не забыл своего старого друга и в 1945 году добился восстановления Владимирского в звании вице-адмирала, что, впрочем, соответствовало занимаемой им штатной должности. Впоследствии Кузнецов забрал Вла­димирского в центральный аппарат. Там Лев Анатольевич исполнял должности: адмирала-инспектора, начальника управления ВМУЗов, начальника управления боевой под­готовки. После смерти Сталина Кузнецов добивается при­своения Владимирскому звания полного адмирала. Вскоре Владимирский становится заместителем главнокоман­дующего ВМФ по кораблестроению. На этой должности он пробыл недолго. Едва Кузнецова отправили в отставку, как убрали и его друга. Владимирского назначают на долж­ность заместителя начальника военно-морской академии в Ленинград — это серьезное понижение. В дальнейшем Владимирский возглавил океанографическую экспедицию, оставив о своем участии в ней добрую память. Защитил кандидатскую диссертацию, начал писать воспоминания, которые так, к сожалению, и не успел закончить. Умер Лев Анатольевич в 1973 году в Москве. Именем адмирала Владимирского было названо океанографическое судно Черноморского флота. В Севастополе его именем названа улица.

Я вовсе не стремлюсь сделать из адмирала Влади­мирского злодея. Современники вспоминают о нем как о порядочном и хорошем человеке. Часто приходилось слышать от ветеранов, что Лев Анатольевич был просто очень невезучим человеком. Так ли это было на самом деле, я не знаю, но то, что в 1943 году Владимирский был явно не на своем месте, — с этим, думаю, согласится большинство читателей.

Самым опытным из адмиралов, находившихся 6 октя­бря на КП Черноморского флота, был вице-адмирал Георгий Андреевич Степанов. Окончив Морской корпус еще в 1911 году, он прошел всю Первую мировую и Граж­данскую войны, участвовал в знаменитом Ледовом походе Балтийского флота в 1918 году. В дальнейшем Степанов был на различных командных должностях, руководил военно­-морской академией, являлся заместителем начальника Главного штаба ВМФ. Степанов также был наказан Стали­ным за события 6 октября. Почему? Точного ответа на этот вопрос у меня нет. Возможно, что он прибыл на ФКП флота раньше Кузнецова, а потому нес свой груз ответственности за безграмотные действия штаба ЧФ. Однако все же пред­почтительнее другая версия. Наказывая Степанова, Сталин на самом деле наказывал не его, а Кузнецова. Степанов, как и Владимирский, входил в круг ближайших соратников наркома ВМФ. Самого Кузнецова Сталин трогать не стал, а вот на примере Степанова показал, что знает и о вине наркома.

За потерю трех кораблей Степанов был разжалован Сталиным до контр-адмирала, снят с должности НГШ ВМФ и отправлен с понижением начальником ВМУЗов. Когда гроза прошла, Кузнецов добился назначения Степа­нова ВРИО НГШ ВМФ, а несколько позднее восстановил его и в вице-адмиральском звании. В 1948 году Степанов был арестован в связи с печально знаменитым «процессом адмиралов», судим вместе с Н.Г. Кузнецовым, получил 10 лет тюрьмы. В 1953 году, после смерти Сталина, его реабилити­ровали и второй раз восстановили в звании. Умер Георгий Андреевич в Ленинграде в 1957 году.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация