Чтобы от нас было труднее отмахнуться, как от каких-то пацифистски настроенных защитников китов и деревьев, я хотел, чтобы поводы для тревоги, выраженные в нашем письме, поддержали как можно больше ключевых исследователей искусственного интеллекта и инженеров-робототехников. Международная кампания за контроль над использованием роботов в военных целях ранее предварительно собрала несколько сотен подписей от людей, призывающих запретить роботов-убийц, но я чувствовал, что наш результат мог оказаться еще лучше. Я знал, что профессиональные организации не захотят делиться списками адресов электронной почты своих многочисленных сотрудников в целях, которые могут быть истолкованы как политические, поэтому выуживал их имена и названия учреждений из онлайн-документов, а потом получившийся список загрузил в «механического турка» на Amazon, сопроводив его задачей найти адреса электронной почты для каждой записи. У большинства исследователей адрес электронной почты указан на персональной странице веб-сайта университета, так что двадцать четыре часа спустя я, потратив $54, был гордым обладателем списка адресов сотен исследователей искусственного интеллекта, достаточно успешных в своей области, чтобы быть избранными в Ассоциацию по продвижению искусственного интеллекта (AAAI). Одним из них был британо-австралийский профессор искусственного интеллекта Тоби Уолш, который любезно согласился переслать наше письмо по всем остальным адресам в нашем списке и стать знаменосцем в нашей кампании. Невидимые работники «механического турка» по всему миру неустанно составляют дополнительные списки рассылки для Тоби, и прошло немного времени, как уже 3000 исследователей искусственного интеллекта и робототехников подписали наше открытое письмо, в их число вошли шесть бывших президентов AAAI, а также лидеры AI-отрасли из Google, Facebook, Microsoft и Tesla. Армия добровольцев Института будущего жизни неустанно работала над проверкой подлинности подписей, то и дело удаляя фиктивные подписи Билла Клинтона и Сары Коннор. Под письмом поставили свои подписи более 17 000 человек, в том числе и Стивен Хокинг. А после того, как Тоби организовал пресс-конференцию обо всем этом на Объединенной международной конференции по искусственному интеллекту, публикация нашего письма стала одной из важнейших новостей для всего мира.
Из-за того что биологи и химики однажды заняли ясную позицию, их главным делом теперь считается создание полезных лекарств и новых материалов, а не разработка биологического и химического оружия. Сообщества ученых, чьи исследования относятся к разработке искусственного интеллекта и робототехнике, тоже говорили: подписавшие письмо хотят, чтобы предмет их исследований ассоциировался со стремлением к лучшему будущему, а не с созданием новых способов убивать людей. Будет ли искусственный интеллект в будущем использоваться преимущественно в гражданских или в военных целях? Хотя в этой главе больше страниц посвящено первым, может оказаться, что мы скоро потратим больше денег на последние, — особенно если военная гонка AI-оружия наберет обороты. Инвестиционные обязательства на исследование искусственного интеллекта в гражданских целях в 2016 году превысили миллиард долларов, но это ничто по сравнению с бюджетными запросами Пентагона на 2017 фискальный год, где на проекты, связанные с искусственным интеллектом, закладывается 12–15 миллиардов долларов. России и Китаю, вероятно, следует принять к сведению слова заместителя министра обороны США Роберта Уорка: «Я хочу, чтобы наших конкурентов заинтересовало, что скрывается за черным занавесом»
.
Нужно ли международное соглашение?
Хотя в настоящее время явно наметилось общее движение к международным переговорам о поисках формы запрета роботов-убийц, до сих пор неясно, каким он будет и, несмотря на довольно оживленную дискуссию, каким он должен быть. Хотя основные участники согласны, что мировые державы должны выработать какой-то проект международных правил относительно ведения исследований в области автономных систем оружия и относительно его возможного применения, у них гораздо меньше согласия в том, что именно должно быть запрещено и каким образом этот запрет должен обеспечиваться. Например, только ли летальное автономное оружие следует запрещать, или такой запрет должен касаться и тех его видов, которые серьезно угрожают здоровью людей, — скажем, ослепляя их? Запрещать надо разработку, производство или владение? Запрет должен касаться всех видов автономных систем оружия или, как сказано в нашем письме, только наступательных, не распространяясь на оборонительные системы — автономные зенитные орудия и комплексы противоракетной обороны в числе прочего? В последнем случае следует ли автономную систему оружия (АСО) считать оборонительной, даже если она легко выдвигается на вражескую территорию? И как добиваться соблюдения договора, если большинство компонентов автономного оружия допускает двойное использование, включая гражданское? Например, нет большой разницы между дроном, доставляющим бандероли от Amazon, и дроном, доставляющим бомбы.
Некоторые участники дебатов утверждают, что разработка эффективного договора по АСО безнадежно сложна и поэтому не стоит даже и пытаться. Но ведь еще Джон Кеннеди подчеркивал, объявляя о начале подготовки полета на Луну, что есть смысл приниматься даже за безнадежные дела, если их успех может принести большую пользу человечеству в будущем. Более того, многие эксперты утверждают, что запрет на биологическое и химическое оружие был ценен, даже несмотря на то, что добиться его соблюдения оказалось трудно, случаи обмана часты, но принятие запрета вызвало крайнюю нетерпимость, ограничивающую применение этих видов оружия.
Я встретил Генри Киссинджера на официальном ужине в 2016 году, и у меня появилась возможность спросить у него о его роли в запрете биологического оружия. Он рассказал, как, будучи советником по национальной безопасности США, убедил президента Никсона, что запрет будет полезен для национальной безопасности страны. На меня произвели большое впечатление и острый ум, и безупречная память этого девяностодвухлетнего человека, и мне было интересно узнать, как это событие воспринималось изнутри власти. Поскольку Соединенные Штаты уже обладали статусом сверхдержавы благодаря состоянию своих обычных и ядерных вооружений, они скорее бы проигрывали, чем что-либо приобретали в результате всемирной гонки биологических вооружений, результат которых был непредсказуем. Одним словом, если ты и так уже хозяин положения, то имеет смысл следовать максиме «пока не болит живот, не давай его трогать». После ужина к нашему разговору присоединился Стюарт Рассел, и мы обсуждали, как тот же аргумент можно использовать в отношении летального автономного оружия: больше всех выиграют от такой гонки вооружений не сверхдержавы, а мелкие государства-изгои или негосударственные субъекты типа террористов, которые получат доступ к такому оружию через черные рынки, после того как оно будет разработано.
Будучи запущены в серийное производство, небольшие дроны-убийцы, снабженные искусственным интеллектом, могут стоить немногим больше смартфона. Будь то террорист, жаждущий убить известного политика, или обманутый любовник, ищущий отмщения своей бывшей, — всё, что ему нужно сделать, это загрузить фотографию и адрес объекта преследования в память дрона: тот отправится к месту назначения, идентифицирует и уничтожит нужного человека, а после этого самоликвидируется, чтобы никто не узнал, кто стоит за случившимся. Другой вариант — для тех, кто планирует этническую чистку: дрон легко запрограммировать на убийство людей с определенным цветом кожи или другим характерным этническом признаком. По предположениям Стюарта, чем умнее будет такой вид оружия, тем меньше материала пойдет на его изготовление, тем меньшая ему понадобится огневая мощь и тем дешевле окажется каждое убийство. Например, это может быть — представим себе такую страшную картину — дрон размером со шмеля, с минимальным количеством пороха и стреляющий жертве в глаз, достаточно мягкий для проникновения даже небольшого снаряда, уходящего оттуда в мозг. Или дроны могут вцепляться в голову металлическими когтями, проникающими в череп и закладывающими туда крошечные кумулятивные заряды. Если миллион таких дронов-убийц разлетится из кузова единственного грузовика, мы получим ужасающий эффект оружия массового уничтожения совершенно нового типа, а именно: убивающего выборочно только людей определенной категории и оставляющего все остальное невредимым.
