Конечно, мы не должны заранее отвергать все эти возможности, но так как ни для одной из них нет общепринятых доказательств, мы также должны принимать всерьез и альтернативное высказывание — что мы во Вселенной одиноки. Кроме того, я думаю, что мы не должны недооценивать многообразия передовых цивилизаций, предполагая, что все они разделяют приверженность целям, из-за которых остаются для нас невидимыми. Выше мы могли убедиться, что освоение ресурсов — цель, которую цивилизациям вполне естественно иметь и стремление к которой делает эти цивилизации для нас заметными, и достаточно всего лишь одной цивилизации поставить перед собой такую цель, чтобы немедленно наполнить собой всю галактику и выйти далеко за ее пределы. Встретившись с фактом наличия в нашей галактике миллионов землеподобных планет, пригодных для жизни, которые на миллиарды лет старше Земли и, стало быть, располагали достаточным временем для реализации амбициозных планов своих жителей расселиться по галактике, мы не должны отказываться от наиболее очевидного его истолкования: что зарождение жизни требует стечения настолько маловероятных факторов, что все эти планеты остаются необитаемыми.
Если жизнь все же не редкость, мы можем об этом скоро узнать. Сейчас проводятся остроумные астрономические исследования, нацеленные на обнаружение в атмосферах землеподобных планет кислорода, который мог бы служить доказательством наличия на этих планетах жизни. Параллельно с таким поиском любых форм жизни ведется поиск разумных форм жизни, для чего российский филантроп Юрий Мильнер выделил недавно 100 миллионов долларов на проект Breakthrough Listen.
Важно быть не слишком антропоцентричными при поиске продвинутых форм жизни: если мы обнаруживаем внеземную цивилизацию, она, вероятно, уже стала сверхразумной. Как Мартин Рис сформулировал это в одном из своих недавних эссе, «история человеческой технологической цивилизации измеряется в веках — и, может быть, осталось только одно или два столетия, прежде чем людей обгонит или с ними сольется неорганический разум, который затем будет сохраняться, продолжая развиваться, миллиарды лет… Для нас было бы крайне маловероятно «поймать» [иной] разум в тот краткий миг, когда он еще принимает органические формы»
. И я согласен с выводом Джея Олсона в упоминавшейся выше статье о космических расселениях: «Возможность, что продвинутые формы разумной жизни станут использовать ресурсы Вселенной просто для заселения существующих землеподобных планет несколько улучшенной версией людей, рассматривается нами как маловероятная конечная точка развития технологии». Так что когда вы представляете себе инопланетян, не надо думать о зеленых человечках с двумя руками и двумя ногами, подумайте о сверхразумной наполняющей космос жизни, какую мы рассмотрели ранее в этой главе.
Хотя я всецело поддерживаю все ведущиеся поиски внеземной жизни, которые могли бы пролить свет на один из самых увлекательных научных вопросов, я втайне надеюсь на их провал, ибо уверен, что им не найти ничего! Явное несоответствие между обилием пригодных для жизни планет в нашей галактике и отсутствием внеземных пришельцев, известное как парадокс Ферми, указывает на существование того, что экономист Робин Хансон назвал «большим фильтром», — то есть эволюционного / технологического шлагбаума где-то на пути развития от неживой материи к расселяющейся в космосе разумной жизни. Если мы обнаружим независимо развивающуюся жизнь где-то в другом месте, это будет означать, что простейшая жизнь — не редкость и что шлагбаум установлен уже после нашей нынешней человеческой стадии развития. Может быть, потому, что расселение в космосе почему-либо невозможно, может быть, потому, что почти все развитые цивилизации самоликвидировались раньше, чем достигли состояния, позволяющего осваивать космос. Поэтому я скрещиваю пальцы, чтобы поиски внеземной жизни закончились неудачей: она бы хорошо вписалась в сценарий, где развитие разумной жизнь редкость, но нам, людям, несказанно повезло, и шлагбаум у нас уже позади, а впереди нас ждет невероятное и фантастическое будущее.
Виды на будущее
До сих пор в этой книге мы занимались прошлым — историей жизни в нашей Вселенной, от ее скромного начала миллиарды лет тому назад к началу, возможно, великого будущего, которое продлится еще миллиарды лет. Если наши нынешние исследования искусственного интеллекта со временем приведут к интеллектуальному взрыву и оптимизации космических расселений, это будет поистине взрывом космического масштаба: после миллиардов лет, проведенных в ничтожной флуктуации посреди равнодушно безжизненного космоса, жизнь внезапно прорывается на космическую арену, подобно сферической ударной волне распространяясь со скоростью близкой к скорости света, ни на миг не останавливаясь и поджигая все на своем пути искрами жизни.
Подобные оптимистические взгляды на важное значение жизни в нашем космическом будущем красочно формулировали многие мыслители, процитированные в этой книге. Поскольку авторов научно-фантастических сочинений часто игнорировали как оторванных от реальности романтических мечтателей, я полагаю, что теперь история возьмет реванш, показав, что большинство из них, как и большинство рассуждающих о космических поселениях ученых, оказались слишком пессимистичными в отношении будущего сверхразума. Например, мы убедились, что межгалактические путешествия становятся намного проще, если люди и другие разумные сущности смогут передаваться в цифровом виде, и это потенциально делает нас хозяевами собственной судьбы не только в нашей Солнечной системе или в галактике Млечный путь, но и вообще в космосе.
Выше мы рассмотрели как весьма вероятную возможность, что мы в нашей Вселенной — единственная высокоразвитая цивилизация. Давайте посвятим оставшуюся часть главы изучению этой возможности и той огромной моральной ответственности, которую она за собой влечет. По прошествии 13,8 миллиардов лет жизнь в нашей Вселенной оказалась у развилки, когда надо выбирать между космическим процветанием и самоуничтожением. Если мы не станем дальше улучшать наши технологии, то вопрос будет состоять не в том, суждено ли человечеству вымереть, а в том, как именно вымирание осуществится. Что достанет нас первым — астероид, супервулкан, жар стареющего Солнца или какое-то другое бедствие (см. рис. 5.1)? В наше отсутствие космическая драма, описанная Фрименом Дайсоном, будет разыгрываться уже без зрителей: избавление от космокалипсиса, выгорание звезд, угасание галактик и испарение черных дыр — каждый акт этой пьесы завершится колоссальным взрывом, высвобождающим в миллионы раз больше энергии, чем Царь-бомба, самая мощная водородная бомба из когда-либо построенных. Как писал Дайсон: «Холодная, расширяющаяся Вселенная будет еще долго подсвечиваться случайными фейерверками». Увы, эти фейерверки будут бессмысленным переводом энергии, там не будет никого, кто мог бы насладиться ими.
Без развития технологий нашего человеческого вымирания не надо будет долго ждать, и в космологическом контексте протяженностью в десятки миллиардов лет весь драматизм нашей жизни во Вселенной предстанет лишь краткой вспышкой красоты, страсти и смысла в близком к вечности бессмысленном и бессубъектном переживании. Что это будет за упущенная возможность! Если вместо отказа от технологий мы решим развивать их, тогда повышаем наши ставки: на кону наша жизнь, и в случае выигрыша мы продолжаем жить и процветать, а в случае проигрыша уходим со сцены даже быстрее, разрушая себя неправильным планированием (см. рис. 5.1). Я отдаю свой голос за технологии, и мой выбор определяется не слепой верой в то, что мы строим, но осторожностью, дальновидностью и тщательным планированием будущего.
