И факт этот, на мой взгляд, состоит в том, что одни из нас от природы производят впечатление неких аутсайдеров в пространстве духа, а другие – напротив, кажется, что без пяти минут Будды, в общем, святые и праведники . Это не значит, что жизненный путь никак на степень духовного (внутреннего, личностного – как угодно назовите) роста не влияет. Напротив. Но должны быть некие «задатки». Как с музыкальным слухом. Вот мой музыкальный слух – развивай, не развивай, Паганини не получится никогда, хоть убейся. В лучшем случае, я думаю, уровня хоровика-затейника достичь можно. Это мой потолок. А у кого-то – он от природы блестящий, и есть возможность развивать его дальше. Так и личностный рост – его развивать можно, конечно, но в рамках, заданных матушкой-природой.
Потому огромному количеству людей вполне комфортно и так, как они живут. Они не испытывают какой-то сверхъестественной потребности в индивидуальных отношениях, не испытывают тягостного одиночества, тоски по «родственной душе». Да, они тоже тоскуют, тоже мучаются, тоже хотели бы чего-нибудь такого родного и близкого. Но эта их тяга никогда не превращается в тот разрушающий гул, который способен взорвать внешнюю оболочку личности, чтобы, наконец, бабочка, таящаяся в их душе, выскользнула из своего кокона. Из какого яйца птенец вылупится, а из какого не вылупится – это науке неизвестно. В любом случае, намеренно и преднамеренно мы этого сделать не можем, оно или происходит, или не происходит.
Другое дело, что если человек этим вопросом серьезно и обстоятельно задается, то, скорее всего, у него уже произошел процесс некоего дистанцирования от той социальной пьесы, в которой он, как и все мы, автоматически отыгрывает свои роли: «Я хорошая мать», «Я плохой сын», «Я прекрасный сотрудник и за 25 лет на производстве собаку съел». Значит, был перед этим тот внутренний дискомфорт, та неудовлетворенность «привычным», «налаженным» бытием, которая и заставила его искать нового себя.
Нового себя можно найти лишь через Другого. Поэтому я и называю эти отношения «индивидуальными». В них каждый проявляет свою сущность, и потому эти сущностные отношения уникальны. Как доктор Курпатов писал в своем Психософическом трактате: «Себя я узнаю, узнавая неузнаваемость Другого».
И здесь происходит этот переход на третий уровень развития личности . В чем его отличительная черта? Трудно сформулировать это в словах, но я попробую. А вы попытайтесь понять, ладно? Это ситуация, когда человек понимает, что единственной ценностью в этой жизни является очень странная вещь – наличие в ней людей, с которыми счастье молчать . Не потому, что «он молчит, и слава богу», а потому, что «он молчит, и все понятно». Когда человек понимает, что это является на самом деле системообразующей ценностью, а все остальное – лишь суета сует, он становится коллекционером: он коллекционирует эти звуки камертонов других человеческих индивидуальностей. Я использую здесь, как кажется, не очень подходящее слово – «коллекционер». Но намеренно – чтобы снять налет нездорового романтизма со всего происходящего. Потому что сейчас я говорю вовсе не о тех экзальтированных персонажах, которые сходятся друг с другом, сплетают руки в едином порыве, широко раскрывают глаза и, восторженно озираясь, беспрерывно щебечут: «Ах, боже ж мой, прЭкрАсно!»
Нет, речь идет о естественных, спокойных, нормальных, здоровых, настоящих человеческих отношениях. Это не надрывная экзальтация, не разыгрывание социальных спектаклей (начальник-подчиненный, родитель-ребенок, супруг-супруга), это просто настоящие человеческие отношения. Другое дело, что на такие отношения готовы, к сожалению, немногие. И в своей жизни мы встречаемся с людьми, которые нам предлагают свободу этих отношений. Эти люди становятся нашими истинными друзьями.
К сожалению, наши настоящие друзья – они, как правило, из детства. В детстве все как-то проще. Мы легче сходимся – в нас нет еще целого эшелона социальных ролей, и пресловутый «жизненный опыт» не давит своей мертвой массой, нет и прагматической заинтересованности, столь свойственной для взрослых отношений. Это единение, которое возникает на уровне еще не созревшей, не выстроившейся окончательно личности. В детстве социальные роли еще не сформированы окончательно, их сравнительно мало, и поэтому наши «невидимки» легче из этой крепости выходят и чаще встречаются . Разумеется, такие отношения еще нельзя назвать индивидуальными в том смысле, о котором мы с вами говорили, но они очень близки им по сути.
Когда я, например, встречаюсь со своими однокурсниками, мне странно думать, что вот этот уже стал полковником, этот – доктор наук, профессор, у этого трое детей, этот уже два раза развелся, а Лешка, погибший на подлодке «Курск», не приедет. Есть ощущение, что я с ними вчера расстался и что на самом деле ничего не изменилось. А оно и впрямь не изменилось. То, что мы становимся старше, не меняет нас сущностно. И если мы вместе стояли в нарядах, дежурили по камбузу, мыли гальюны – какая разница нам, кто мы сейчас?
И во взрослой жизни нашими друзьями становятся именно те люди, с которыми мы находим возможность такого несодержательного общения . Вы не можете определить такого человека: кто он вам – сотрудник, потому что у вас с ним какое-то совместное дело? Или, может быть, школьный друг жены? Вы не можете понять – кто он, у его роли нет названия. Это просто «твой человек», из твоей жизни. Интенсивность этих отношений может быть разная, с кем-то они становятся по-настоящему такими… ну, становятся определенным жизненным вектором. С другими – нет, ты просто знаешь, что всегда можешь с ними встретиться и счастливо помолчать.
Мне думается, важно начать искать. Точнее, не искать, а просто отслеживать собственные ощущения от разного рода отношений.
Это самое главное – наличие так называемой рефлексии, то есть осознания собственного ощущения в подобного рода отношениях. И когда вдруг наш «невидимка» начинает ощущать свой объем, массу, рост, вес, когда он вдруг понимает, что его видят, что он нравится, что с ним все благополучно, – это те самые отношения.
И уже одеваться в «костюм» необязательно. Более того – как-то глупо. И не страшно. А почему ему должно быть страшно? Что ему такого могут сделать? Плюнуть в него? И что? Просклизнет, понимаете. И не заметишь! Костюм испачкается, если на него плюнуть, другой придется надевать. А «невидимке»-то – в чем риск?
Важно чувствовать, осознавать – насколько тебе комфортно в отношениях с человеком, насколько они естественны и непроизвольны. Ты задаешь себе вопрос: «А что я тут делаю? Зачем поддерживаю эти отношения?»
И если оказывается, что никакой прагматической цели в этом общении нет – ты не решаешь с помощью него никаких специальных задач, не удовлетворяешь свое любопытство или какую-то другую психологическую нужду, а тебе просто уютно, комфортно, светло, – это именно индивидуальные отношения. Это ощущение некой синхронистичности, некой взаимности, некоего, как бы это сказать… сосуществования «на одной волне».
И никогда не требуйте большего! Знаете, здесь самое опасное – это начать наступление. Вот вы попадаете с человеком на одну волну, и дальше – «О! Какой прекрасный человеческий экземпляр!» И давай, значит, «углублять», «расширять» и «совершенствовать». Мол, мы сейчас такую волну замутим, закрутим, погоним! Нет, подобный «энтузазизм» вызовет скорее обратную реакцию, потому что… слишком быстро «разделся». И слишком надсадно начал «раздевать», что тоже важно.
