— По-моему, на ближайшее будущее это важнейший сюжет, — сказал Дуг.
— Правда? — Найджела это, похоже, потрясло. — Вы действительно считаете, что это важно?
— Позвольте объяснить подробно, — сказал Дуг. — Общественные беспорядки в беспрецедентных масштабах. Не только в Лондоне, но и по всей стране — в Манчестере, Бирмингеме, Лейстере. Невероятный ущерб собственности. Ситуация, которая, казалось, совершенно выходит из-под контроля. Сотни людей ранены, уже пять смертей. Могло ли вообще сложиться хуже?
— Я понимаю, вам, медийщикам, лишь бы нарисовать мрачную картинку. Лишь бы хаять Британию.
— Да господи боже мой, даже ваш начальник решил прервать отпуск и прилететь домой, чтобы обратиться к парламенту.
Найджел сурово поджал губы. Этот последний довод оказался, похоже, самым веским.
— Ладно, Дуглас. Вы правы. Положение было довольно отчаянным. Но именно решительные действия Дэйва означают, что теперь это можно оставить позади.
— Оставить позади? То, что случилось на прошлой неделе, показало поразительный раскол во всем британском обществе. Как это можно оставить позади?
— Давайте вот с чем разберемся, Дуглас. Эти события не имеют ничего общего с политическим протестом. Это уголовщина, а не политика. Дэйв в палате общин говорил об этом недвусмысленно.
— Говорил-то он недвусмысленно, однако это не значит, что так оно и есть.
— Для вас, Дуглас, разница, может, и важна. Но вы писатель. Вы придаете словам больше ценности, чем большинство людей. Дэйв обратился к парламенту обычным простым языком, и то, что он сказал, отозвалось в сердцах людей по всей стране, из края в край. Вот что такое быть настоящим вожаком.
— То есть никаких политических уроков из этих событий коалиция извлекать не собирается?
— Конечно, собирается. На улицах нужно больше полиции.
— Не может быть, чтобы решение сводилось к этому, правда же?
— И ее нужно лучше экипировать. Шлемы, щиты…
— А как же подумать о более отдаленном будущем?
— Водометы, вероятно. Перечный газ.
— Я о более радикальном подходе.
— Слезоточивый газ, электрошокеры…
— А в корень-то чего же не глянуть и не разобраться?
— Вы намекаете, что полиции надо выдать оружие, Дуглас? Вооруженная полиция на улицах наших городов? Вы меня не на шутку удивляете. Не знал, что в вас есть столь авторитарная склонность. Но следует держать в поле зрения все варианты. Этот мы будем иметь в виду.
Дуг откинулся на стуле и задумчиво уставился на Найджела. У него был многолетний опыт общения с политиками и их представителями, но вот так ему ни с кем еще не приходилось разговаривать.
— Но, Найджел, это ж были не просто люди, случайно и спонтанно вбегавшие в магазины и воровавшие оттуда что попало. Да, такое тоже происходило, особенно ближе к концу. Но вы посмотрите, с чего все началось. Полиция застрелила черного, а затем отказалась разговаривать об этом с его семьей. У полицейского участка собралась толпа протестующих, настроение сделалось враждебным. Дело получилось расовое — и касающееся властных отношений внутри общины. Люди почувствовали себя жертвами. Почувствовали, что их не слушают.
— Это все очень здравые соображения, Дуглас. Великолепные соображения.
— Более того, в том, какие магазины люди грабили, есть закономерности. Большинство — не местные предприятия. На самом деле иногда, когда люди пытались напасть на лавки помельче, их останавливали другие протестующие. Конечно, это уголовное поведение, и никто его не оправдывает, но оно говорит нам кое-что и о нас самих как об обществе. Люди пошли против больших мощных бизнесов, сетевых магазинов, мировых торговых марок, потому что считают их частью тех же властных структур, какие держат людей в узде и подавляют их.
Найджел восторженно покачал головой.
— Глубокие мысли, Дуг. Важные мысли. Конечно, Дэйв собирается заказать обширный доклад. Думаю, вы должны помочь составить его.
— Эй, я не социолог. У меня нет никаких ответов. Я понятия не имею, где искать решение, вот правда.
— Ну, как раз поэтому вы на одной доске с Дэйвом и Ником — они тоже понятия не имеют.
Дуг улыбнулся.
— Отжиг тут не помогает, так?
— Отжиг? — Это слово, кажется, начисто сбило Найджела с толку. — Отжиг? Вы о чем вообще?
— Я думал, это клей, который скрепляет коалицию. То, что помогло Дэйву и Нику поладить вопреки их различиям.
Найджел заговорил, и тон у него был суровый и обвиняющий:
— Надеюсь, что не беру на себя слишком много, Дуглас, но все же, думаю, вам бы лучше посерьезнее со всем этим. Мы обсуждаем ситуацию, которая может иметь глубинное влияние и последствия. Не забывайте, что Лондону, как ни крути, в следующем году предстоит принять Олимпийские игры. Ничего подобного в 2012 году допускать нельзя. Лучшим умам страны необходимо объединить усилия и сделать все возможное, чтобы эти ужасные события никогда больше не повторились. Вряд ли тут уместны разговоры об отжиге. Честно скажу: вы меня изумили. Я думал, вы человек более серьезный.
Пристыженный Дуг допил свой кофе, и мужчины встали из-за стола. Выйдя из кафе, уже у входа в подземку они пожали друг другу руки.
— Ну спасибо вам, Найджел, — сказал Дуг. — Как всегда, это было поучительно.
— Нет проблем. Кстати, мой отец шлет вам приветы. Надеется, что ваш геморрой в прошлом. Такие вот неприятности бывают очень скверными, если как следует не лечить.
12
Апрель 2012-го
Через восемь месяцев, 7 апреля 2012 года, при приближении к Чизикскому причалу на реке Темзе пришлось приостановить гребные состязания «Оксфорд — Кембридж»: в воде перед лодками заметили плывшего человека. Позднее установили его личность: Трентон Олдфилд, австралиец, выпускник Лондонской школы экономики, — он заявил, что регате помешал в «знак протеста против неравенства в британском обществе, против урезания бюджета, сокращения гражданских свобод и культуры элитизма». Гонки возобновили через полчаса, и команда Кембриджа выиграла на четыре корпуса с четвертью.
В тот же вечер примерно в ста милях оттуда в непримечательной сельской церкви Кёрнел-Магны состоялась незамысловатая традиционная церемония бракосочетания Софи Поттер и Иэна Коулмена.
На невесте было потрясающее платье-трапеция из белой органзы, с вырезом «королева Анна» и шлейфом «часовня». Жених в парадном костюме смотрелся впечатляющим красавцем. Слева от прохода среди друзей и родственников невесты сидел Соан и думал лишь о том, до чего зрелищная они пара, но в то же время ему было удивительно и неспокойно. Софи всегда говорила, что ни за что не наденет на свою свадьбу белое. Более того, она всегда говорила, что не станет выходить замуж в церкви. Более того, она всегда говорила, что вообще не пойдет замуж.
