Книга Всё, что осталось, страница 64. Автор книги Сью Блэк

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Всё, что осталось»

Cтраница 64

Наш тренинг по ИЖК предоставил нам возможность обсудить с офицерами полиции, чему нас учит прошлое, какие хорошие (и не очень) приемы следует применять в каких обстоятельствах, и что в современных условиях можно улучшить. Если Альберфан был образцом отличной работы, то катастрофа с Маркизой, в особенности отрезание жертвам рук, явно призывала к пересмотру многих процедур и усвоению уроков прошлого. Из всех заявлений судьи Кларка самым принципиальным для дальнейшего развития ИЖК стало следующее: «Надо добиться того, чтобы методы, используемые для опознания жертв, не причиняли дальнейшего ущерба и не влекли новых увечий, а части тела не отрезались в целях идентификации за исключением случаев, когда этого никак нельзя избежать».

Судмедэксперты всегда стараются действовать из лучших побуждений и порой желают оградить родных от страшного зрелища трупа. Если тело начало разлагаться, обгорело или разлетелось на куски в результате взрыва, в прошлом мы настаивали, чтобы родственники не смотрели на него. Однако сейчас мы не имеем права принимать за них решения, не говоря уже о том, чтобы что-то запрещать. Тело нам не принадлежит. В любом случае, мы не знаем, как семья или друзья отреагируют при виде мертвой оболочки того, кого они любили, вне зависимости от ее состояния. Поэтому если мать хочет увидеть своего мертвого ребенка и взять его за руку, если муж хочет поцеловать на прощание жену или брат хочет провести несколько минут в тишине наедине с братом, мы можем только подготовить их к тому, что они увидят, и быть неподалеку, чтобы помочь.

Катастрофа в Аберфане была так называемого закрытого типа, когда имена погибших были известны, и опознать удалось всех. С Маркизой обстояло по-другому: ее классифицировали как «открытый» инцидент, при котором требуется более сложный процесс ИЖК, а им, соответственно, сложнее управлять. В таких ситуациях нельзя знать заранее, кто там погиб и сколько точно людей могло погибнуть или пострадать — выжившие порой тоже оказываются в таком тяжелом состоянии, что им тоже требуется опознание. Списка пассажиров на Маркизе не было, и количество пострадавших изначально оставалось неясным.

Когда «открытый» инцидент является результатом теракта, приоритеты могут смещаться. Сама процедура ИЖК остается такой же, но процесс извлечения тел и сбора улик проводится по-другому. При терактах в лондонском транспорте в июле 2005 года смертники взорвали три бомбы в поездах подземки в разных частях города и четвертую в двухэтажном автобусе. Погибло пятьдесят шесть человек, включая четырех террористов, 784 получили ранения. Конечно, опознание жертв проводилось в срочном порядке, но приоритетом было все-таки спасение выживших и выявление преступников.

В процессе реагирования на первый в Великобритании так называемый исламистский теракт власти использовали стандартный протокол массовой гибели людей в результате действий террористов. Здесь очень важно установить, погибли преступники или нет, и проследить всю их сеть, чтобы предупредить другие теракты, возможно, связанные с первым, то есть принять все меры по предотвращению новых жертв. Лондонские взрывы оказались скоординированной атакой, но произошли почти одновременно, так что ни одного предупредить не удалось.

В 2005-м в Великобритании практически не существовало централизованной службы ИЖК, а к 2009-му мы в этой сфере опередили весь мир. Я никогда не думала, что мой чересчур эмоциональный выпад в сторону правительства после цунами в Индийском океане будет иметь такие последствия, или что он сыграет решающую роль в создании нашего ИЖК-подразделения. Я очень горжусь потрясающей работой, которую оно делает, и тем, каких высоких придерживается стандартов.

Я никогда не устану повторять то, в чем убеждена до глубины души: никогда нельзя забывать, что с катастрофой вопрос заключается не в «если», а в «когда». Жизненно необходимо, чтобы, когда нагрянет следующая, мы были готовы отреагировать максимально эффективным образом. В нашем мире с учащающимися актами бессмысленной жестокости, напоминает руководитель британского подразделения ИЖК Грэхем Уокер, террористам нужна удача всего на один раз, чтобы исполнить задуманное, в то время как силы сопротивления не могут полагаться на удачу — они должны побеждать раз за разом, чтобы обеспечивать нам безопасность. Как бы они к этому не стремились, это нереалистично, поэтому нам следует тренироваться и готовиться к любым неожиданностям, продолжая при этом молиться, чтобы тренировки никогда не пригодились. Однако если катастрофа случается, наша реакция должна демонстрировать, что гуманизм превыше любой жестокости, на которую способны природа и человеческий род.

Глава 12
Судьба, страх и фобии

«Люди боятся смерти, как дети боятся темноты»

Фрэнсис Бэкон, философ и ученый (1561–1626)

Мое увлечение идентификацией человеческих останков разделяет со мной лучший друг и наставник Луиза Шейер, благодаря которой я получила свою первую настоящую работу в госпитале Сент-Томас в Лондоне. Когда я дописывала диссертацию, Луиза позвонила мне сказать, что в Сент-Томасе появилась вакансия преподавателя анатомии, и, по ее мнению, я могла на нее претендовать.

Думаю, я удивилась больше всех, когда получила эту работу. Председатель комиссии, знаменитый профессор неврологии, непременно хотел кого-нибудь со степенью по биохимии, и очень пренебрежительно отзывался о «всяких недоученных антропологах».

Дело решил последний вопрос, заданный профессором Майклом Деем, руководителем отдела. Он спросил, смогу ли я сегодня во второй половине дня прийти в анатомический театр и провести занятия по анатомии плечевого сплетения. Я сказала, что безусловно смогу — и работа досталась мне. Я сама с тех пор неоднократно использовала этот прием на собеседованиях, но, наученная собственным опытом, шла немного дальше. Я задавала кандидатам тот же вопрос, а когда они отвечали, что, конечно же, готовы провести занятие по плечевому сплетению, просила его нарисовать. Плечевое сплетение — если кому интересно, — это сеть нервов, расположенная между шеей и подмышкой, которая напоминает тарелку спагетти. Коварно, да ведь? Я рада, что Майкл не предложил этого мне, ведь тогда меня бы точно не взяли. Теперь-то я могу его нарисовать, но тогда ни за что не смогла бы.

Человек, который счел меня недостаточно квалифицированной, в результате оказался моим начальником, когда кафедры в Гае и Сент-Томасе объединились несколько лет спустя. Мне нравилось преподавать анатомию под его началом, но он, кажется, ко мне так и не потеплел, потому что благодаря меня за проделанную работу перед моим уходом в 1992 году, назвал почему-то Сарой. Определенно я не произвела на него особого впечатления. Однако в Сент-Томасе я познакомилась с целой группой очаровательных коллег, с которыми дружу по сей день. И, что еще более важно, это стало началом долгого и продуктивного сотрудничества с дамой, которая забыла об анатомии больше, чем я когда-нибудь буду знать, и которая была моим другом, моим источником вдохновения и моим учителем более тридцати лет.

Когда мы с Луизой в 1986-м начали организовывать первую в Великобритании образовательную программу по судебной антропологии, она постоянно жаловалась на одно неудобство. Всякий раз, когда надо было проводить осмотр скелетных останков ребенка, она говорила: «И почему только нет учебника, где можно посмотреть!» На это я отвечала, что она могла бы сама его написать, а Луиза мне советовала придержать язык. Она отлично умела говорить, как гувернантка с непослушным ребенком («Ох, боже мой, умоляю!»). Спустя года четыре подобных препирательств, я решила устроить революцию — сменить сценарий. «Почему бы нам не написать его вместе», — предложила я.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация