– Вы его компаньон?
– Скажем, у нас есть общие темы. У меня есть клиенты, которым нужен его товар.
– Вы продаете оружие неонацистским группировкам?
– Густав торгует в розницу. Он продает оружие людям, которые хотят, чтобы при необходимости им было чем защититься. У военизированных неонацистских групп есть более серьезные каналы для приобретения оружия.
– Вы что-нибудь знаете о шести пропавших немецких девочках?
– Нет, но, по мне, это что-то странное. Не думаю, что Густав имеет к этому какое-то отношение, как и к тем пяти девушкам. Все это козни тех же людей, которые подстроили ему ловушку, чтобы он нашел трупы.
– У него есть враги?
– Враги есть у всех. И, судя по тому, что я вижу, у вас тоже.
– Вы поможете мне найти Густава Ластоона? – спросил Клаус.
– Да, но не ради вас, а ради Натана.
Натан Вебер зевнул и развел руками.
– И еще моему другу нужен пистолет, – сказал он.
Клаус бросил на него косой взгляд.
– У меня нет с собой денег.
– Это не проблема. Заводите машину и поезжайте вперед по этой дороге. Арсенал Густава Ластоона совсем рядом. Натан просил, чтобы я вам его показал и вы удостоверились, что я вас не обманываю насчет бизнеса Густава. Заодно сможете выбрать себе пистолет.
Машина двинулась по грунтовой дороге, и туман окутал ее со всех сторон. Справа и слева открывались лабиринты узких дорожек, протоптанных в сырой кладбищенской траве. Клаусу Бауману казалось, что он едет в никуда. Световой круг от автомобильных фар, словно бледная луна, плыл в бесконечной темноте.
– Остановитесь здесь и не выключайте фары, – сказал Флай, когда они доехали до поворота дороги.
Клаус Бауман сделал то, что его просили. Они втроем вышли из машины и подошли к надгробиям из серого мрамора, выступавшим из земли сантиметров на двадцать, не больше. Свет фар позволял Клаусу определить, что могилы очень древние, со стертыми непогодой надписями на старых плитах.
Приятель Густава остановился перед ними и попросил Натана помочь ему. Вдвоем они отодвинули каменную плиту, чтобы можно было заглянуть внутрь. Внутри не оказалось ни гроба, ни савана. Клаус подошел ближе и увидел какие-то деревянные ящики. Флай открыл один из них и вытащил пистолет.
– Все пистолеты русского производства, – сказал он.
– Этот называется «Стриж», – подтвердил Натан Вебер.
Флай предложил его Клаусу.
– Берите осторожно, он заряжен.
Клаус взял оружие и тщательно осмотрел его.
– Дай, я посмотрю, – сказал Натан. Когда Клаус отдал ему пистолет, он добавил: – Покажи ему штурмовые и снайперские винтовки.
– Они в соседней могиле, помогите мне ее открыть, – попросил инспектора Флай.
Клаус заглянул внутрь. В следующую секунду пуля, выпущенная из пистолета, который держал в руке Натан Вебер, ударила его в спину, и тело Клауса рухнуло в могильную тьму.
Часть четвертая. Очистительный огонь
Глава 1
Северный ветер разогнал туман, отдавая небо во власть золотого солнца. Шаги кладбищенского садовника шуршали по опавшей листве. Этим утром он уже начал убирать ее. В какой-то момент ему послышалось, что где-то вдалеке раздался звонок мобильного телефона. Мужчина огляделся вокруг, но не заметил никого среди деревьев. Вскоре звук прекратился, и садовник, не придав этому эпизоду особого значения, продолжил свою работу.
Маргарит Клодель сидела перед экраном своего Мака, где отображался ее мобильный офис, когда дверь в кабинет открылась и на пороге появилась Мирта Хогг с вопросом, не знает ли она, где Клаус. Она звонила ему все утро, но мобильник инспектора не отвечал.
Взяв единственный в кабинете стул, Мирта Хогг села перед столом Маргарит и пригладила волосы.
– Я звонила его жене, она в полном отчаянии, – добавила она.
– Могу себе представить.
– Ингрид сказала мне, что две последние ночи Клаус не ночевал дома и она ни разу не говорила с ним по телефону с тех пор, как в воскресенье пропала их дочь. Она не хочет с ним разговаривать, пока он не найдет Карлу. Ингрид винит его в том, что произошло, поскольку это он оставил на свободе кладбищенского гида.
– Бедный Клаус… Вчера мы с ним ездили на квартиру, где снимала комнату девушка из Сербии, и я видела, как он нервничает. С тех пор я тоже с ним не общалась. Он сказал, что мы встретимся вечером, но так и не позвонил мне. Я волнуюсь.
Мирта Хогг скрестила ноги.
– Я хорошо его знаю и боюсь, что он решил сделать все по-своему.
– Что значит «по-своему»?
– Найти пути, куда не должен заходить ни один полицейский.
– Ты хочешь сказать – нарушить закон?
– Называй это как хочешь. Клаус не успокоится, пока не найдет свою дочь, и теперь мы ему не помощники.
Агент Европола встала и подошла к кофемашине.
– Хочешь кофе?
– Нет, спасибо, я уже пила.
– Я должна тебе кое-что сказать, прежде чем мы продолжим разговор.
За те несколько минут, пока Маргарит делала себе кофе и снова села за стол, Мирта Хогг словно замерла, глядя прямо перед собой.
– У нас с Клаусом ничего не было, – сказала Маргарит, глядя на нее с прямотой и сочувствием. – Мы обе женщины и знаем, о чем я говорю.
– Почему ты заговорила об этом?
– Потому что ты до сих пор любишь его.
– Ты ошибаешься, у нас с Клаусом был просто секс.
– Ты не обязана со мной откровенничать, но я знаю, что не симпатична тебе, Мирта.
– Тут ты попала в точку. Впрочем, ты же аналитик, тебе и карты в руки.
– Мой первый вывод оказался ошибочным. Сделать второй оказалось даже слишком просто. Я поняла это с нашей первой встречи, когда заметила, как ты смотрела на Клауса. Он стоял между нами. Одна из нас должна была взять верх над другой.
– Но вместо этого все закончилось ничьей, – усмехнулась Мирта.
Они понимали, что должны прекратить свое соперничество, если хотят помочь Клаусу.
– Предпочитаю, чтобы мы стали друзьями.
– Можем попробовать.
– Вчера Клаус сказал мне, что ты собиралась помогать ему неофициально.
– Он отправил мне снимок одного человека и попросил, чтобы я попыталась выяснить, кто он, не сообщая ничего ни комиссару, ни федералам, – объяснила Мирта.
– Студент из библиотеки?
– Да, поэтому-то я и звонила Клаусу. Я выяснила, кто такой этот студент, и думаю, ему тоже надо это узнать, и чем скорее, тем лучше.
