Бенни не сразу нашелся, что ответить. Действительно, странный вопрос, с его-то точки зрения. Будучи давним членом организации под названием Bratva он прекрасно знал, что происходит с теми, кто вздумал предать босса.
– Да ни от кого, – ответил Бенни все с тем же недоуменным выражением на лице.
– Так что никаких угроз вы не получали?
Вопрос повис в воздухе. Бенни откинулся на стуле, фыркнул, помотал головой – типа, видали идиота?
– Нет. Никаких угроз я не получал. Так вообще не делается. Он же pakhan! Все и так знают, что будет, если кто его сдаст, – смертный приговор, однозначно.
– Кого еще подсудимый приказал убить за предательство?
– Не скажу, – ответил Бенни.
Вот оно!
Ключ ко всей этой поганке.
– Ваша честь, в свете последнего ответа свидетеля я вынужден просить об остановке данного судебного разбирательства.
По залу пробежал недовольный ропот, кто-то в открытую запротестовал. Я услышал, как хлопнули двери зала, и агент Левин стал быстро пробираться вдоль заполненного публикой ряда к свободному месту на его правом конце. Перед тем как опуститься на него, он кивнул в сторону Артураса, который сидел в нескольких футах от меня. Это был очень быстрый сигнал – какие-то полсекунды, и уже ничего не заметишь.
Кеннеди ничего не заметил.
Артурас поерзал на своем месте, отвернулся от судьи спиной, и я увидел, как он набирает номер на телефоне. Самого разговора я не слышал, но крупные цифры набранного номера различил на экране «Айфона» совершенно отчетливо.
Он набрал 911.
Глава 66
Пайк распорядилась удалить присяжных. Как и большинство их коллег, они уже привыкли к тому, что судебное заседание постоянно из-за чего-нибудь прерывается. Пока они выходили из зала, я поразмыслил над звонком Артураса. Скорее всего, он попросту выложил копам, где именно в здании спрятаны взрывные устройства, – наверняка уже подробно растолковал, где в точности искать каждый из фургонов и сколько в них взрывчатки. На службу 911 каждые сутки валятся тонны ложных вызовов, но в данном случае вряд ли они будут долго рассусоливать, прежде чем забить тревогу. Тут и думать нечего: вот вам суд над главой русской мафии, вот охраняемый ФБР свидетель, вот обыск у меня на квартире, вот украденная с «Саши» взрывчатка… По моим прикидкам, охрана должна была приступить к эвакуации здания в лучшем случае через три, максимум четыре минуты. Артурас не мог позвонить раньше – ждал того кивка от Левина. Этот сигнал мог означать только одно: Левин только что запустил таймеры в фургонах на подземной стоянке. Следующая часть плана основывалась на том, что полиция сработает быстро и сразу же объявит эвакуацию. Едва только прозвучит сигнал тревоги, как под прикрытием неизбежного в таких случаях бардака и всеобщей паники Артурас и его поддужные спокойно распотрошат чемодан, достанут автоматы и отобьют Бенни.
Судья Пайк внушительно откашлялась – несомненно, приготовившись в очередной раз выдать по первое число защите, которая вставляет палки в колеса правосудию. Медленно стащила с носа очки, положила их на свои заметки, уткнулась в сложенные руки подбородком. Когда последний из присяжных вымелся за двери, я подмигнул Волчеку. Он тут же положил свой телефон на стол, готовый в любой момент им воспользоваться.
– Мистер Флинн, я хочу, чтобы вы как следует прояснили суть вашего обращения. Я полагаю, вы ходатайствуете о том, чтобы аннулировать анонимность свидетеля Икс?
– Речь сейчас не о том ходатайстве. И суть сейчас не в раскрытии личных данных свидетеля – суть в необходимости пересмотра дела, – провозгласил я.
Брови у Пайк полезли на лоб. Я незаметно взял в руку телефон Кеннеди – в любой момент был готов позвонить Джимми. Публика явно ухватила пикантность сцены, и тихий ропот начал быстро перерастать в возбужденный галдеж. Мириам воинственно подалась вперед, готовая к бою, а оба судьи обменялись озабоченными взглядами.
– Вы собираетесь потребовать пересмотра на основании своего личного ходатайства? – спросила судья Пайк.
– Нет, ваша честь. – Я повернулся к Мириам. – Думаю, что обвинение сделает это за меня.
Мириам вскочила – с перекошенным от изумления и бешенства лицом. Шея у нее мгновенно покраснела, и она настолько раскипятилась, что даже ручку свою отшвырнула от злости – так, что та с треском покатилась по полу.
– Ваша честь, – начал я, – вы только что сами слышали показания свидетеля Икс – под присягой он показал, что не получал ни от кого ни единой угрозы. Ни единой. Сторона обвинения ввела присяжных в заблуждение. – Я подхватил свои записи. – В своем вступительном слове миз Салливан сообщила жюри, что мой клиент является главарем русской преступной группировки и что ее свидетелю угрожают. Она сказала, я цитирую: «Этот человек находится под смертельной угрозой». Это есть в моих записях. Видите – подчеркнуто, даже дважды. Если присяжные верят, что свидетель Икс находится под смертельной угрозой, поскольку выступает свидетелем обвинения на суде, на котором подсудимый предположительно является главой русской мафии, то из этого вполне логично вытекает, что угрожает ему именно мой клиент. Теперь мы знаем, что никаких таких угроз не было. Я напрямую спросил свидетеля, получал ли тот подобные угрозы, и он ответил «нет». Проблема в том, что обвинитель сообщила присяжным нечто совсем иное, нечто не соответствующее истине.
Послышалось громкое «бум!» – это Мириам врезала по столу кулаком.
– Ваша честь, свидетель заявил, что входил в огромную преступную организацию, что был наемным убийцей русской мафии! Совершенно понятно, что в таких организациях случается со стукачами!
– Нет, ваша честь, это не так. Свидетель не давал никаких показаний, свидетельствующих о своей принадлежности к такой предположительно существующей организации. Я специально уделил этому такое внимание в ходе допроса, предоставил ему любую возможность это озвучить, чуть ли не по буквам – наркотики, проституция, отмывание денег, заказные убийства. Свидетель ничего нам не сказал. Отказался отвечать на любые вопросы, связанные с этой организацией. Присяжные не услышали ни одного свидетельства в пользу существования смертельных угроз, более того – свидетель сам отрицает, что получал их. Обвинение ввело в заблуждение присяжных и суд. Ваша честь, мы не утверждаем, что окружной прокурор умышленно ввела в заблуждение жюри, но подобное искажение фактов несомненно настроило присяжных против моего клиента.
Я повернулся к Мириам.
– Мы убеждены, что это искажение было непреднамеренным и вызвано вполне невинными причинами, и если обвинение сделает правильные выводы и запросит пересмотр дела, то я постараюсь убедить своего клиента не подавать жалобу за неправомерные действия со стороны прокуратуры.
Мириам пинком отбросила стул и вихрем налетела на меня, не обращая внимания на призывы судьи оставаться на месте. Она знала, что я прав, и это ее убивало. Как бывалый, закаленный в судебных битвах юрист Салливан знала, что Пайк в жизни не рискнет доводить до вердикта дело, которое тут же развернут на апелляцию с огромными шансами эту самую апелляцию выиграть.
