* * *
— Он может быть провидцем? — спросила я у Сентемара.
— Да, дар предвиденья есть у многих. Но немногие способныы его развить.
— Я видела там, как я тебя убиваю. Со стороны.
— Но ты же меня не убьешь, — усмехнулся некромант. — Надеюсь. Пошли.
Некромант вошел в один из прислоненных к стенке гробов, а я последовала за ним. Зараза! Я знаю, что Сентемар должен умереть. И что его должна убить я. Но я не хочу его убивать.
А в небольшом гробике с темно-бордовой обивкой ждал целый мир. Даже в магической вселенной я не ожидала чего-то подобного. Высоченные ионические колоны подпирали узорчатый пол. Тот в свою очередь был чистым настолько, что в него можно было смотреться как в зеркало. Огроменные окна были завешены темно-синими шторами. Вдоль стен стояли статуи, изображающие то ли божеств, то ли людей. Одна из них была ну очень похожа на живую. Девушка приблизительно моего возраста.
— Кто это? — спросила я у Сентемара.
— Бывшая, — пробормотал он. — Моя первая любовь в Академии. Случайно вышло. После единственной ночи с ней иначе, как статуей, её не представлял.
— Это ведь иллюзия? — спросила я. — А тот тип, как ты сказал, умеет их отличать.
— Это не иллюзия. Все настоящее. На гроб накладывается несколько заклятий, и внутри него появляется такой себе небольшой мирок. Как в нашем, на колесах. Как бы мы поместились в нем, будь все иллюзией?
Я осматривалась вокруг и все удивлялась. Весь этот мир был создан по памяти Сетемара об императорском дворце. Впрочем, кроме статуи, здесь было много чего, рассказывающего о творце здешнего мира.
На одной из картин некромант стоял голышом, прикрывая причинное место табличкой «Руками не трогать! Собственность Ирении», а на другой он выпрыгивал из чьего-то окна, а вслед за ним летела качалка для теста.
Не убью же его за то, что он был бабником….
Надеюсь.
А у него было много любовных приключений.
А на следующей картине кот в рыцарских доспехах повергал страшное чудовище, именуемое в народе пылесосом. Наверное, кошка Сентемара тоже долучилась до создания этого места. Неужели она была в нашем мире?
— Кажется, все готово, — сказал Сентемар, разгуливая туда-сюда по залу.
— А люди? Должно ведь быть много людей.
— Когда он проснется, сам создаст их иллюзии. Свои иллюзии он не отличит от реальности. Это место как сон, только наяву. Впрочем, после он и будет думать, что ему все приснилось.
Наш пленник лежал посреди зала и громко храпел. На нем было надето сиреневое платье, совсем как в том видении, что я наблюдала. Ох, сколько же пришлось обойти местных магазинов, чтобы найти такое ему по размеру! Зато сидело оно на нем хорошо, и подчеркивало….
Волосатую грудь и закрывающие рот усы.
— Я поиграю в Императора, а ты будешь распорядительницей последнего испытания, — подмигнул мне некромант.
— Только не целуйся с ним!
— Ревнуешь? — усмехнулся Сентемар.
Мне же хотелось побыстрее увидеть как он будет танцевать вальс со «своей избранницей».
— Готова? — Сентемар взглянул на меня.
Я кивнула и некромант послал на пленника какое-то заклятие. Спустя мгновенье тот поднялся, оглянулся, протер глаза, а все вокруг начало оживать. Из ниоткуда материализовались господа в дорогих костюмах, увешанные драгоценностями дамы, снующая повсюду обслуга, небольшой оркестр.
— О, Император! — вздохнул усатый господин, чьего имени мы даже не знали. А потом осмотрелся по сторонам, не покосился ли на него кто.
На миг я перевела взгляд на Сентемара. Тот уселся на огромный трон и надел корону. Интересно, этот стул под десятерых делали? Насколько же у кого-то страсть к гигантизму.
Пока иллюзии вместе со служителем МинСмерти кружили по залу, некромант встал, прошелся по залу. Взгляд пленника сразу же направился на него и не отрывался несколько секунд. А потом усатый господин буквально рванул к Сентемару и чуть не повис на его шее.
Это было весело. Я стояла и надрывала живот от смеха. Да и некромант едва сдерживал смех. Но все же он обхватил работника МинСмерти за талию, они закружились в танце.
— Как тебя зовут, милая, — спросил Сентемар, едва удерживаясь. чтоб не захохотать.
— Адрастия, — пробасил его партнер по танцу.
— Ты готова к последнему испытанию, Адрастия?
— Конечно, мой император.
Мелодия подошла к концу. Музыка стихла. Некромант поклонился, отошел в сторону, и дальше в игру вступала я. Сделала шаг вперед и громко, пафосно, проговорила:
— Начинаем последний этап отбора невест для Его Августейшества!
Призрачные девушки, а среди них и «Адрастия» выстроились в ряд. Усатый господин, чьего настоящего имени мы не знали, мялся и пытался усмехаться. Наверное, он вспоминал, что забыл припудрить носик или подкрасить губки.
— Вы уже доказали, что умеете подать себя в обществе, что обладаете чертами, необходимыми императрице, и что сохранили невинность.
«Адрастия» замялась от стыда. Интересно, усатый сорокалетний мужик и в самом деле девственник?
— Теперь вас ждет последнее испытание. Вы должны доказать свою честность. Нужно говорить правду и только правду.
«Адрастия» кивнула и шагнула вперед, показав из-под платья ножку… Ножку, на которой впору бы поселиться нескольким десяткам лесорубов. Но зато на каблуках «дама» держалась уверено до нельзя. Не знаю, выдержала ли бы я подобное.
— Что вы знаете про Ренсемину, Адрастия?
— Ренсемина? Она моя начальница. Поручала мне всякие задания. Обычно ничего сложного. Пойти туда, припугнуть тех.
— Для чего? Чего хочет Ренсемина?
— Как чего? Привести к власти Дом Смерти. Остальные дома треснут, как моя девственность, когда я стану женой императора, — прощебетала «Адрастия».
Неужели он ничего не скажет, кроме того, что мы и так знаем? Обычная шестерка на побегушках, которой не говорят делать, но не объясняют зачем?
— Зачем нужно яйцо? — спросила я.
— Из яйца кто-то должен вылупиться, — улыбаясь, прощебетал усатый.
А то без тебя не знаем?
— И кто же?
— Не знаю. Кто-то важный.
Я посмотрела на Сентемара. Тот был недовольным.
— Ренсемина — главная в Министерстве? — задала я очередной вопрос.
«Адрастия» моргнула, повертела головой. Кажется, начинает осознавать, что все вокруг не настоящее. Надо поспешить.
— Нет. Она подчиняется Первой Смерти.
— Как найти Первую Смерть?
— Вы бы еще спросили «красивый ли наш император?».
