— Отвечайте. Это тест.
— На площади Смерти, конечно же. Где же ей еще быть?
Кажется, лучше было самому Сентемару вести этот допрос. Он бы не спрашивал глупостей. А сейчас, кажется, усатая Адрастия все поймет и из осознания всего избавится от девственности… то есть усов голыми руками.
— Что у Ренсемины за план? Как в нем участвуем мы? — спросила я.
— Стойте. Кажется, Император выглядит не так. У него другое лицо. Да и я… Роланд! Кто такой Роланд? Стоп, да это же я! — усы «Адрастии почти что встали торчком».
Зараза!
— Как вы…
Глаза служителя смерти закатились. Он обмяк, и шлепнулся на пол, на прощание, успев произнести что-то про императора. Один за другим исчезали люди. Сперва девушки, затем оркестр, а потом и все остальные. Сентемар стоял с поднятой рукой, направляющей на нашего пленника заклинание сна.
Зараза! Ничего толком не успели узнать.
— Может, еще раз попробовать? — пробубнил Сентемар. — Правда, это уже опасно.
— Нужно пробовать, — ответила я и услышала над головой еле слышный треск. Что-то упало прямо мне под ноги. Опустила глаза, и увидела кусок яичной скорлупы. Что бы ни находилось в этом яйце — оно вылупилось.
* * *
Не знаю что за могуществом обладало это существо, но милотой — точно. Когда я выбралась из гроба, увидела длинную вытянутую белую мордочку и пару глазок-пуговок, с интересом рассматривающих меня. Продолговатое тело, длинный хвост и пара крыльев довершали образ. Дракон. Совсем белый, как снег, дракон. Только маленький!
Дракон запищал, направился ко мне, тут же споткнулся, распластался по полу, пискнул, но сразу же вскочил. Держался на ногах он плохо, как и подобает ребенку. То смотрел на меня, то оглядывался по сторонам. Подбежал к одному из гробов, запрыгнул внутрь, высунул голову.
Милаха какой!
Он поднялся на задние лапки, открыл рот, будто хотел дыхнуть огнем, но оттуда показался лишь белый пар.
— Он белый! — выкрикнул Сентемар, выбравшись из гроба.
— И что?
— Никогда раньше не видел дракона белого цвета. Возможно, это — Вечный. Могущественный дракон-оборотень, способный принимать человеческую форму. Согласно какому-то пророчеству, он окончательно примирит драконов и людей.
— И что нам с ним делать?
— В чьи-либо руки отдавать опасно…
Представляю себе объявление «Отдам драконенка в хорошие руки. К лотку приучен. В еде непривередлив. Перед тем, как скормить ему принцессу или рыцаря, очистите еду от скорлупы».
— Может, его к сородичам? — спросила я.
— Нужно связаться с драконьим советом. Но среди драконов могут быть шпионы тех, кто хочет его заполучить. Нам нужен один конкретный дракон. Тот, у которого мы нашли яйцо. Он знает, что с ним делать.
Тем временем дракоша пытался взлететь, но все, что у него получалось — перепрыгивать с одного гроба на другой. В итоге он прыгнул мне на руки, округлил глаза и облизал меня раздвоенным языком.
Прямо как пес.
— Уедете — устрою вечеринку и приглашу всех соседских котов, — пробормотала смотрящая с негодованием на дракошу кошка Сентемара. — Мы будем выпрыгивать из гробов и распивать валерьянку. Уберите отсюда это жалкое создание.
— Так, кажется. с кошкой его оставлять нельзя, — сказала я.
— Так и знал, что она будет против, — ответил некромант. — Что же, ночь перетерпит. А утром отправимся на драконий остров. Попытаемся найти того самого.
Спать хотелось ужасно.
И вправду, сейчас отправляться нельзя. Нужно выспаться.
— А та вывеска про выпрыгивание из гроба стриптизера и бросание венков что-то значит? — спросила я, смотря, как дракончик снова пытался взлететь.
— Иногда и таким занимаюсь, — ответил Сентемар. — Веселые похороны — древняя традиция. Танец с гробом в руках — то еще искусство. Видела бы ты, что вытворял ансамбль «Веселые гробовщики» с гробом в руках! А помнится, как из гроба вместо стриптизерши выпрыгнула обезьяна. Оказалось, что кто-то пьяный перепутал адрес и заказал шоу у зоопарка.
Я плюхнулась в кресло и медленно засыпала под голос некроманта, все еще надеясь, что проснусь у себя в кровати. Но нет. Как только я отключилась, передо мной возникла Дашка. В красном балахоне, но без маски. Она стояла и смотрела мне в глаза.
А потом подошла ближе.
— Не пытайся спасти Сентемара. Ты — часть великого плана. Возможно, потом тебя даже наградят.
* * *
Проснулась я от громкого кошачьего «ма-а-у». Постепенно это «ма-а-ау» перерастало в слова.
— Это ты мою Жанетту обрюхатил! — вопил один кот.
— Ты чего? Я вообще в то время у рабыни на коленях сидел!
— А кто, если не ты?
— Есть у меня одна теория, — вмешался третий голос. — Раб твоей Жанетты сам ей мужика нашел. Она же породистая. А мы — простые дворовые коты.
— Раб? Да ты что? Они ведь ничего не понимают, эти двуногие. Они созданы чтоб нас кормить, ухаживать за ними и за ушками чесать.
Я зевнула, протерла глаза, выглянула на улицу, где троица котов была готова вот-вот вступить в драку. Потом оглянулась и увидела дракошу. Он тоже смотрел на кошачий скандал. Изредка из его пасти появлялось облачко пара. Интересно, чем его кормить?
Представился корм «дракоскас» для драконят со вкусом свежих рыцарей, давших обет безбрачия.
Как мне показалось, дракончик за ночь даже подрос. Как минимум научился тверже стоять на ножках и не падать после каждой пары шагов. Он посмотрел на меня, открыл рот, будто собирался что-то сказать, но передумав, умчался в приоткрытую дверь. А за той показался Сентемар.
— Перекуси и направимся к драконам, — сказал он, ставя на стол тарелку с приятно пахнущими отбивными.
Учуяв запах, дракон сразу же вскочил на стол, схватил одну, спрыгнул, и захрустел добычей.
— Я же тебя покормил, — сказал некромант.
Но дракончик не обратил на него никакого внимания. Продолжил есть свежесворованный кусок отбивной.
Я взяла другой кусок, откусила, и чуть не подавилась. Потому что увидела за Сентемаром зеленокожего лупоглазого зомби, тянувшего свои руки к некроманту.
— Не бойся, это Руди. Я его всегда тут отставляю, если уезжаю надолго.
— Нежить некроманта Сентемара, — прогудел зомби. — Умеет убирать, стирать, готовить, и не пьет! Нежить некроманта Сентемара — лучше вашего мужа, только немного мертвая.
— Старое объявление, — усмехнулся некромант, окинув взглядом помощника. Перестань его повторять.
— Снова критические дни? Поможет новое средство — топор! Топор в голову — и никаких критических дней, — протараторил зомби.
