– Господин, прилив поможет, он тут сильный. И Видарр прав: течение потащит тебя со скоростью ветра. Оно мчит, как олень.
К югу от мыса, защищающего вход в теснины, вода начала бурлить. Я подозревал, что камни скрываются где-то совсем близко под килем «Сэброги», но Дудду это нисколько не беспокоило.
– Тут плохое место при отливе, но при высокой воде вполне безопасно, – заверил он.
Мы теперь шли прямо по ветру, парус с большой красной секирой выпятил пузо, заставляя штевень «Сэброги» вспарывать кипящую воду.
– Я хочу, чтобы перед отплытием домой часть балластных камней перенесли ближе к корме, – заявил я.
– Если доживем, – негромко отозвался Дудда и перекрестился.
Мы забрали к северу, постоянно разворачивая парус, чтобы не терять скорость, и та возросла, когда нас подхватило течение. Я видел, что Дудда встревожился. Он напряженно глядел вперед, и ладони его сжимались и разжимались. Волны буквально мчались к северу, приподнимая корму «Сэброги» и толкая ее. Вода кипела вокруг бортов, штевень рассекал волны, вздымая пену, а грохот разбивающихся о скалы волн звучал непрестанно.
– Лох-Куан, – Финану пришлось говорить громко, – означает в переводе «спокойное озеро»! – Он захохотал.
– Мы называем его Странгрфьорт! – прокричал Видарр.
Вода несла нас так, словно собиралась бросить на могучие скалы, подстерегавшие по обе стороны от входа в пролив. Под скалами пенился белыми перьями прибой. Руль стал вялым.
– На весла! – скомандовал я. Нам требовалась скорость. – Навались! Гребите, как если бы дьявол кусал вас за задницу!
Нам нужна была еще большая скорость! Притом что мы уже шли на хорошей тяге! Течение и ветер тащили «Сэброгу» быстрее любого судна, на котором мне доводилось ходить, но в основном то была скорость течения, а чтобы корпус слушался длинного рулевого весла, необходимо двигаться быстрее бурлящей за бортом воды.
– Навались, грязные ублюдки! – орал я. – Навались!
– О Иисус, – пробормотал Финан.
Мой сын заулюлюкал. Держась за борт, он ухмылялся. Гребни валов закручивались белыми барашками и обдавали нас брызгами. Мы летели по кипящему котлу из волн и скал.
– Как только войдешь в пролив, увидишь остров, – прокричал Дудда. – Обходи его с востока!
– Внутри потише?
– Там еще хуже!
Я рассмеялся. Ветер усиливался, и волосы хлестали меня по глазам. Потом мы внезапно вошли в проход, в пасть, полную камней и белой пены. Я увидел остров и толкнул весло к правому борту, но лопасти не за что было зацепиться. Течение тут оказалось еще сильнее, чем раньше, и несло нас на рифы впереди.
– Навались! – взревел я. – Навались.
Я налег на рулевое весло, и «Сэброга» потихоньку повиновалась. Потом холмы заслонили ветер, огромный парус захлопал, словно взбесившись, но нас по-прежнему волокло к земле. Справа и слева бурлили водовороты, где вода закручивалась и разбивалась о скрытые камни. Сердито кричали белые птицы. Волны больше не подталкивали нас, хотя течение тащило сквозь узкую горловину.
– Навались! – кричал я истекающим потом гребцам. – Навались!
Зеленые холмы по обоим берегам выглядели безмятежными. День обещал быть погожим. Небо было голубым с легкими перышками облаков. На лугу паслись овцы.
– Рад оказаться дома? – спросил я у Финана.
– Если я туда доберусь! – мрачно ответил он.
Я никогда не видел пролива, настолько усеянного рифами и такого коварного, но, держась посередине, где течение было самым сильным, мы оставались на глубокой воде. Здесь погибло немало кораблей, их черные ребра торчали из бурливых вод. Дудда служил проводником, он указал на водоворот, покрывший поверхность моря рябью.
– Вот этот тебя прикончит, – заявил он. – Это так же верно, как то, что яйца – это яйца. Своими глазами видел, как эта штука оторвала днище у доброго судна, господин! Оно камнем потонуло.
Воронка была справа, но мы неслись дальше, благополучно оставив ее позади.
– Гавань, господин! – крикнул Видарр и указал на две мачты, видневшиеся за невысоким скалистым мысом.
– Навались! – орал я.
Это было самое узкое место пролива, и течение влекло нас с поразительной скоростью. Порыв ветра наполнил парус, добавив хода, и мы проскочили мыс. Я увидел хижины, расположившиеся выше галечного пляжа, и с десяток мужчин, стоящих на каменистом берегу. Они махали, и я помахал в ответ.
– У Орвара четыре корабля, да? – уточнил я у Видарра.
– Четыре, господин.
Выходит, два могут быть где-то дальше, в длинных ответвлениях бухты. Сам залив лежал перед нами, прямо за низким, поросшим травой островом.
– Господин, не приближайся к этому острову, – предупредил Дудда. – Он весь окружен рифами.
И тут вдруг, как по волшебству, «Сэброга» вылетела на спокойную воду. Мгновение назад корабль трепало яростное море, а в следующее – он уже плыл, как лебедь, по залитому солнцем озеру. Парус, который прежде яростно трепало, приобрел осанистую полноту, бег замедлился, мои люди склонились над веслами, а мы легко разрезали безмятежную гладь.
– Добро пожаловать в Лох-Куан, – с кривой улыбкой заявил Финан.
Напряжение покидало мои руки. Я даже не догадывался о том, с какой силой сжимали они рулевое весло. Потом нагнулся, принял у Дудды кувшин с элем и осушил его.
– Господин, еще не все, – с ухмылкой сообщил кормщик.
– Вот как?
– Рифы! Скалы! Это место способно изгрызть корабельный корпус в щепы! Господин, лучше поставь кого-нибудь на носу. Залив только с виду спокоен, а сам полон подводных камней!
И полон врагов. Те, кто заметил корабль, не пустились в погоню, поскольку сочли, что нас прислал Рагналл, и спокойно ждали, пока мы не сообщим, по какому делу прибыли. Большая секира на штевне и огромная на парусе убаюкали их, и я надеялся, что эти кроваво-красные эмблемы введут в заблуждение и другие корабли, поджидающие где-то впереди.
Мы вошли на веслах в рай. Редко мне доводилось видеть такое прекрасное или такое богатое место. Морской залив усеивали островки с тюленьими лежбищами, под веслами ходила рыба, а птиц только боги смогли бы сосчитать. Холмы были невысокими, трава густой, а у берегов везде стояли верши. Тут никто не будет страдать от голода. Под размеренные гребки лопастей «Сэброга» скользила по спокойным, едва тронутым рябью водам. Наш кильватерный след медленно разбегался, покачивая уток, гусей и чаек.
Нам попалось навстречу несколько грубой постройки рыбачьих лодок, приводимых в движение при помощи шестов или весел, с командой не более чем из трех человек в каждой, и все поспешили убраться у нас с дороги. Берг, несмотря на рану в бедре, отказавшийся остаться в Сестере, забрался высоко на штевень, обхватив одной рукой топорище секиры, и наблюдал за водой. Я постоянно вертел головой, выглядывая, не снялись ли с якоря и не бросились ли в погоню за нами два корабля, замеченные в проливе, но их мачты оставались неподвижными. Где-то на берегу мычала корова. Закутанная в платок женщина, собиравшая ракушки, проводила нас взглядом. Я помахал ей, но она не ответила.
