«Сэброга» подошла к форту с юга, осторожно нащупывая путь между подводными рифами и камнями. Гербрухт стоял на носу, мерил глубину веслом и сообщал криком, если лопасть ударялась о скалу. Я отрядил всего двенадцать гребцов, и больше не требовалось, потому что идти на скорости мы опасались, вынуждены были осторожно лавировать.
Гарнизон Сигтригра заметил корабль, битком набитый воинами, сверкающий оружием и похваляющийся большой красной секирой Рагналла на штевне. Защитники форта узна́ют «Сэброгу» и решат, что Рагналл либо сам пришел прикончить их, либо послал одного из самых надежных вождей своего войска. Я смотрел, как гарнизон крепости строит «стену щитов» на склоне, и слушал резкий стук клинков об ивовые щиты. Флаг Сигтригра – красная секира, как и у его брата, – развевался выше по склону холма, и мне показалось, что я вижу стоящую под ним Стиорру. Ее супруг, светлые волосы которого горели на солнце, протиснулся через «стену щитов» и пробежал полпути к пляжу.
– Приходите и умирайте! – гаркнул он с верхушки одного из многочисленных на мысе утесов. – Присоединяйтесь к своим приятелям!
Он взмахнул обнаженным мечом, и я увидел, что по камням вдоль берега разложены человеческие головы. Как я приветствовал Рагналла отрубленными головами на Эдс-Байриге, таким же образом и Сигтригр встречал посетителей своего приюта.
– Ограда покойников, – проворчал Финан.
– Что?
– Головы! Стоит дважды подумать, прежде чем пересекать ограду покойников. – Финан осенил себя крестом.
– Мне нужны еще головы! – кричал Сигтригр. – Так что несите свои! Будьте любезны!
Мечи у него за спиной громыхнули о щиты. Никто из нападавших не мог рассчитывать выжить при штурме этой скалы, разве что сюда высадится целая армия и задавит горстку защитников числом, но это было маловероятно. К берегу могло пристать не более трех или, самое большее, четырех кораблей, да и им пришлось бы двигаться в кильватер один другому, петляя среди ловушек. Мы шли буквально на ощупь, и не единожды нос «Сэброги» касался камней. Тогда мы отгребали и делали новую попытку, следуя указаниям Гербрухта.
– Чтобы облегчить вам задачу, мы позволим вам высадиться! – пообещал Сигтригр.
Молодой ярл стоял на утесе рядом с одной из голов. Золотистые волосы ниспадали ниже плеч, которые тремя витками обегала золотая цепь. Он был в кольчуге, но без шлема и щита. Длинный меч поблескивал обнаженным клинком в правой его руке. На устах играла широкая улыбка в предвкушении боя, в котором, как он знал, ему суждена победа. Я вспомнил, как молодой Берг называл его властелином войны, и, даже будучи пойман в ловушку и осажден, Сигтригр выглядел великолепно.
Я отправился на нос, велел Гербрухту уступить мне место и забрался на небольшую площадку прямо под украшенным секирой штевнем. На мне был простой шлем с закрытыми нащечниками, и Сигтригр принял меня за Орвара.
– Орвар, добро пожаловать назад! Привел мне еще воинов на убой? Разве мало ты их потерял в прошлый раз?
– Я что, похож на Орвара? – проревел я в ответ. – Дурак ты одноглазый! Козлиное отродье! Хочешь, чтобы я и второй глаз тебе выколол?
Сигтригр вытаращился.
– Неужто отец не может навестить дочь, не будучи оскорблен дерьмоголовым, одноглазым и грязнозадым норманном? – воскликнул я.
Он поднял руку, давая своим воинам знак прекратить стучать по щитам. И все так же неотрывно смотрел. Грохот клинков по ивовым доскам постепенно стих.
Я снял шлем и кинул Гербрухту.
– Разве так полагается встречать любимого тестя? – осведомился я. – Мне пришлось тащиться в такую даль, чтобы спасти твою никчемную задницу, а ты встречаешь меня глупыми угрозами? Почему не осыпаешь золотом и подарками, одноглазый ты помет неблагодарной лягушки?
Он захохотал и пустился в пляс. Несколько ударов сердца зять выделывал коленца, потом остановился и широко раскинул руки.
– Это удивительно! – завопил Сигтригр.
– Что тебе удивительно, помет козлиный?
– Что какому-то саксу удалось благополучно привести судно сюда из Британии! Путешествие поди было не из легких?
– Примерно таким же сложным, как поединок с тобой, – отозвался я.
– Обделался, выходит? – с ухмылкой спросил он.
Я рассмеялся:
– Мы одолжили корабль твоего брата!
– Это я заметил! – Зять вложил меч в ножны. – Теперь ты в безопасности! Оттуда и до самого пляжа глубокая вода!
– Навались! – скомандовал я гребцам, те налегли на вальки, и «Сэброга», пролетев последние несколько шагов, заскребла штевнем о гальку. Я сошел с площадки, перевалился через правую скулу, потом ухнул в воду, доходившую мне до бедер, и чуть было не потерял равновесие, но Сигтригр соскочил со своего утеса, протянул руку и вытащил меня на берег. И обнял.
Даже без одного глаза он оставался красавцем: волевое лицо, светлые волосы, улыбчивый; и я прекрасно понимал, почему Стиорра уплыла с ним из Британии. Я подыскивал для нее мужа среди воинов Мерсии и Уэссекса. Того, кто смог бы составить ей пару по недюжинному уму и страстной натуре, но дочь выбрала сама. Она вышла за моего врага, ставшего теперь союзником. Я был рад видеть парня, даже удивлен силой того удовольствия, которое ощущал.
– Ты не слишком торопился с прибытием, – с радостным видом заметил он.
– Я же знал, что тебе не грозит ничего особенного, – отозвался я. – А потому зачем спешить?
– Да у нас эль на исходе, вот почему! – Он повернулся и крикнул, обращаясь к воинам на скалистом склоне. – Вложите мечи! Эти корявые ублюдки – наши друзья!
Потом Сигтригр потянул меня за локоть.
– Пойдем, господин, познакомишься со своей внучкой.
Стиорра опередила нас, ведя крошку за руку, и, признаюсь, у меня перехватило дыхание. Но слезы навернулись мне на глаза не из-за ребенка. Маленьких детей я никогда не любил, даже своих. А вот Стиорру любил и теперь понял, почему Рагналл развязал из-за нее войну. Она превратилась в женщину, изящную, уверенную в себе и так похожую на мать, что мне даже смотреть было больно. Дочь с улыбкой подошла и присела в почтительном полупоклоне:
– Отец.
– Я не плачу, – буркнул я. – Просто пыль в глаза попала.
– Конечно, отец.
Я обнял ее, потом отодвинул на длину вытянутых рук. На ней было темное платье из тонкого льна, а поверх него накинут окрашенный черным шерстяной плащ. Молот из слоновой кости висел на шее, обрамленной золотым ожерельем. Волосы зачесаны высоко и скреплены заколками из золота и слоновой кости. Она сделала шаг назад, но лишь для того, чтобы вывести вперед дочь.
– Твоя внучка, – представила дитя Стиорра. – Гизела Сигтригрдоттир.
– Язык с ней сломаешь.
– Да и с ног собьешься.
Я посмотрел на девочку, удивительно похожую на своих мать и бабушку. Большеглазая и черноволосая. Малышка пристально разглядывала меня в ответ, но ни одному из нас нечего было сказать, поэтому мы молчали. Стиорра посмеялась над нашим косноязычным знакомством и поспешила поприветствовать Финана. Мои люди уже швартовали «Сэброгу» к берегу при помощи длинных тросов, которые оборачивали вокруг валунов.
