Дрибнер ухмыльнулся и поднял руки так, что рукава его мантии съехали до локтей. Потом резко опустил руки на пульт и с артистичным взмахом переключил несколько рычажков.
Тут же подземный зал заполнило гудение энергии. Билли почувствовала, как горит в голове Осколок, но, несмотря на дискомфорт, повернулась к разлому – без «Зеленой Леди» ей придется привыкать к этому.
Теперь несколько линз и труб, окружавших разлом, засветились от энергии, а в круг проецировались лучи дымного белого света. Под пультом Дрибнера застрекотала машина с перфокартами, которая принялась выплевывать информацию куда быстрее.
– Разломы – результат отделения Бездны от мира, – сказал Дрибнер, повышая голос из-за шума оборудования. – Но их движение и увеличение – нет.
Билли непонимающе наморщила лоб.
– Что?
Дрибнер показал на пульт.
– Похоже, я не единственный, кто занимается этими явлениями. С ними экспериментирует кто-то еще, и именно чужое вмешательство вызывает дестабилизацию разломов и угрожает всем нам. Более того, я уверен, что эти действия намеренные.
– Думаешь, они специально повреждают разломы? – Билли моргнула, Осколок Ока Мертвого Бога раскаленной кочергой воткнулся в мозг. Она скрежетала зубами, пытаясь сосредоточиться на Дрибнере. Лицо старика плыло перед глазами, но его выражение оставалось непреклонным.
– Полагаю, что так, – сказал он. – Во имя какой цели, я сказать не могу, но кое-что знаю точно: чтобы спасти мир от неизбежного и полного разрушения, мы должны найти ту сторону и положить конец их экспериментам.
Билли нахмурилась и покачала головой:
– Не понимаю. Ты же говорил, работа Соколова уникальна?
– Так и есть, юная леди, так и есть! Не пойми меня неправильно, но вполне возможно, что кто-то достиг тех же результатов независимо от него, – Дрибнер снова поднял руки и повернулся к комнате. – Значительная доля моей работы здесь стала возможной только благодаря приобретению коллекции Норкросса. Но думаю, Соколов был прав, когда сказал, что часть коллекции досталась неизвестной стороне. Возможно – и более чем вероятно – кто бы то ни был, он нашел собственное применение артефактам, но – для куда более мрачных целей, чем наши, если моя информация верна.
Билли задумалась. Это было… что ж, по меньшей мере неожиданно. Но, возможно, Дрибнер прав: если кто и может остановить злоумышленников, то это она.
– Ладно, – сказала она. – Мне надо найти эту «неизвестную сторону» и остановить их. Хорошо. Но где они? Ты говорил, Соколову казалось, что артефакты забрали в Морли? Нам известно, куда именно?
– Я надеялся, это мне скажешь ты, юная леди, – Дрибнер показал на разлом. – Я усилил поток энергии, чтобы позволить инструментам заглянуть глубже в разлом. Разломы соединены друг с другом, а ты связана с Бездной, из чего я делаю вывод, что ты сможешь почувствовать связи и обнаружить источник вмешательства.
Билли повернулась к разлому, и Осколок тут же начал гореть. Девушка сжала кулаки. Она уже собиралась спрашивать старика, что ей делать, но…
Она знала. Как и сказал Дрибнер – как она была частью Бездны, так и Бездна была ее частью. А разлом – там, где мир и Бездна пересекались.
Прямо как пустота Бездны.
Билли сделала глубокий вдох, потом еще один, надувая щеки. Сосредоточилась, позволяя взгляду на мир через человеческий глаз поблекнуть, пока зрение не перестроилось на использование только силы Осколка. Миг спустя ее зрение заполнила синяя дымка – разлом, танцующий перед ней в блестящем желтом свете.
Однако центр разлома оставался чистым. Вид был искаженным, словно она смотрела сквозь закопченное стекло, но там что-то было.
Это город, поняла она, но было слишком плохо видно, чтобы узнать точно. Большинство зданий казались развалинами, кроме одного – высокой башни на холме, увенчанной сферической крышей. Над ней была еще одна постройка – темный изогнутый предмет, слишком большой, чтобы выглядеть рукотворным.
– Что-нибудь видишь? – голос Дрибнера раздался будто из тысячемильной дали.
Билли сосредоточилась. Зрение, позволявшее заглянуть через разлом-пустоту, уже меркло. Затем мир вернул обычные цвета, а Осколок вспыхнул в черепе, послав импульс раскаленной добела боли в затылок и вниз по позвоночнику. Билли отшатнулась к пульту.
Старик выключил энергию, и гудение в комнате затихло, хотя в голове Билли как будто звенели колокола. Дрибнер всмотрелся в нее.
– Ну?
Билли подняла взгляд, ее мысли стали проясняться.
– Я не уверена. Я видела что-то похожее на город.
– Да?
– Разрушенный город.
– О.
– Там была башня с круглой верхушкой.
– А!
Билли оторвалась от пульта и размяла шею, поморщившись, когда та болезненно щелкнула.
– Знаешь, где это?
Дрибнер хлопнул в ладоши.
– Ну, разумеется, знаю, юная леди. Уверен, ты видела Альбу! А эта башня, должно быть, Королевская обсерватория. Самая удивительная постройка на Островах.
Билли заставила себя снова взглянуть на разлом. Он так и висел между инструментов. Теперь в нем не было ничего, кроме рябящего синего света, но Билли с удовольствием отметила, что Осколок уже не раскаляется, как раньше. Может быть, она все-таки может его контролировать, использовать, как говорил Дрибнер, особенно зная наверняка, что разломы и пустоты – похожие феномены.
– Альба, – повторила Билли. Оглянулась через плечо. – Это объясняет развалины. Город разрушила Трехдневная война.
– Ах да, так оно и есть. Прискорбный случай для наших соседей. Но город перестраивают, и это облегчает твою задачу.
– Вот как?
– О да. Город почти восстановился – это такой же большой порт, как до войны, если не больше, – но реконструкция еще продолжается. Ты сможешь не только с относительной легкостью добраться до места, но и остаться незамеченной. Туда в поисках работы стремятся люди со всех Островов. Оказывается, гражданские войны хороши для бизнеса. По крайней мере, их последствия.
Билли кивнула. Альба. Да, Дрибнер был прав. Она бывала там не раз и помнила башню Морлийской королевской обсерватории, хотя и сомневалась, что та стояла на холме. С другой стороны, ее взгляд через разлом не был кристально ясным – например, половину картины занимала огромная изогнутая тень. Казалось, то – или тот, – что манипулирует разломами, чувствует и ее взгляд через них.
– Ладно, похоже, надо съездить в Морли и взглянуть. Но если дестабилизация намеренная, это может быть опасно – мы не знаем, с кем связались. Мне бы не помешала твоя помощь, но сомневаюсь, что путешествовать со мной безопасно для тебя.
Дрибнер снова вытянулся, приняв свою гордую позу академика – подбородок вверх, мантия зажата в костлявых кулаках.
