Ее план был прост. Нужно вернуться туда, собрать улики – руны, костяные амулеты, – и вернуться к Дрибнеру. Он сможет разобраться, что именно компания делает с артефактами, а потом вместе они убедят Академию натурфилософии и императрицу Эмили помочь им.
Тогда она и заметила, что к ней от стеклянных дверей несется констебль. Билли уперлась руками в бедра и нахмурилась, но не сдвинулась с места. Пусть он к ней и торопится, если надо.
И тогда она заметила кое-что еще – а вернее, почувствовала. Чувство неуловимое, она почти его пропустила, но в покое сада оно стало заметным.
Осколок Ока Мертвого Бога становился теплее, а ощущение жара распространялось по всему лицу. Стоило это заметить, как она почувствовала характерное давление в черепе и малозаметное жужжание, вибрацию волшебного объекта.
Она отлично знала, что это значит. И это было логично.
Где-то поблизости есть нечто, тронутое Бездной.
Ну, конечно. Во дворце. Откуда же еще королева Этне могла столько о ней узнать? У нее должен быть предмет или артефакт, соединенный с Бездной, транслирующий ее магию.
Билли подозревала, что королева Этне также в точности знает, что Северин и компания «Левиафан» делают у эстакады.
Констебль добрался до Билли и резко отдал честь, прямой как стрела. Билли только покачала головой, лишь слегка соблюдая формальность. Ей было совсем не по душе такое королевское обращение.
– Миледи, – начал констебль. – Ее величество королева Четырех Престолов Этне призывает вас на аудиенцию, как требует официальный протокол и…
Билли подняла ладонь и посмотрела на констебля так, что он тут же замолчал. Пока охранник дрожал на месте, Билли прошла мимо, возвращаясь к стеклянным дверям. Потом остановилась, заметив, что идет одна. Обернулась и показала на величественное здание.
– Так что, ты проводишь, или мне самой искать их королевшество?
Констебль открыл рот, но смелость (как и мысль о возможности сдвинуть другие части тела) пришла к нему не сразу. Он резко кивнул и проследовал ко дворцу.
Билли последовала за ним в отдалении, осматривая здание.
Там что-то было. Что-то спрятанное.
Похоже, у королевы Морли есть свои секреты.
20
ДОМ ЧЕТВЕРТОГО ПРЕСТОЛА, РЯДОМ С АЛЬБОЙ
Дата неизвестна, месяц Тьмы, 1853 год
Банкет был таким же нелепым, как зал, где его проводили. Три долгих, долгих часа Билли сидела по главе стола длиннее, чем весь «Падший дом», заставленного ошеломительным количеством блюд – сладких и острых, горячих и холодных, яствами с каждого уголка Островов. Так же впечатляюще, как глупо, потому что компанию Билли за парадной трапезой составляли только королева Этне и король Брайам, которые сидели справа и слева от нее соответственно.
Билли проголодалась. В последний раз она ела на той площади в Альбе, целую жизнь назад. Но зрелище такого аморального и неприличного декаданса совершенно отбило аппетит. Только чистой силой воли она заставила себя поесть хоть что-нибудь. Топливо, говорила она себе, для предстоящей работы. Ни больше ни меньше.
А кроме того, времени на еду почти не было, несмотря на обыденный и неспешный характер трапезы. Все из-за залпа вопросов со стороны короля. Королева только время от времени участвовала в беседе деликатным смешком. Пока они сидели за столом, расположенным точно под главным куполом дворца, вокруг тихо ходили констебли, играя роль и охраны, и слуг королевской четы. Билли находила их передвижения приятным развлечением. Она говорила, говорила и говорила, одновременно пытаясь понять, что она думает о королевской чете Морли – чете, которая ввязалась в короткую, но разрушительную войну, едва не превратив в руины город, в нескольких милях от которого они теперь пировали.
Королева пребывала в фамильярном настроении, а вот король Брайам казался ее полной противоположностью. Он был достаточно вежлив, но холоден и отстранен, и не выказывал ни капли интереса, даже подвергая Билли застольному допросу. Брайам был примерно тех же лет, что и королева – другими словами, приблизительно среднего возраста, – и, как и она, мог похвастаться угольно-черными волосами, зачесанными под куда более скромную диадему. Его бородка была острой, щетина на щеках выбрита замысловатыми узорами, выделявшимися на фоне бледной кожи. Глаза короля были голубыми, и Билли сомневалась, что они моргали достаточно часто. Как и она, в еде он ковырялся с неохотой.
Вкус пищи казался Билли тошнотворным. На всех островах она видела столько бедности, столько страданий, что от такой бессмысленной роскоши ее попросту воротило. Особенно здесь, во дворце на окраине города, разрушенного бесцельной гражданской войной, которую разыграли два человека, что сидели по бокам от Билли. Войной, которая стоила сотен потерянных жизней и еще большего количества – исковерканных.
Конечно, им это все казалось игрой. Потому что какая жизнь, какое существование на самом деле были у королевы и короля? Десятилетия избалованности, десятилетия праздности. Для них война – приятное развлечение среди утомительной роскоши бытия. Досужее упражнение, чтобы скоротать время.
Не успели подать первую перемену блюд – какую-то карнакскую рыбу в вине, – как король начал бомбардировать Билли вопросами.
Поначалу девушка мялась. Вопросительно глянула на Этне, и тогда у короля Брайама на лице единственный раз отразилось что-то похоже на удовольствие. Он улыбнулся, глядя на свою жену.
– Тебе придется меня простить, – сказал он. – Как я понимаю, Этне знает о тебе куда больше меня, но я в последнее время был занят – столько государственных вопросов требовало внимания, – потом он повернулся к Билли: – А кроме того, пусть моя жена и знает всю подноготную знаменитой Билли Лерк, но я, с другой стороны, предпочитаю узнавать о почетных гостях из их собственных уст, так сказать. Знание лучше получать из первых рук, тогда его можно получить в чистейшей, незамутненной форме.
Билли не понравилась улыбка короля и не особенно убедила его речь. Она казалась бездушной, отрепетированной – по-видимому, просто способ порадовать королеву.
Но все же Билли уступила. До сих пор ее пребывание в Доме Четвертого Престола было необычным, но не неприятным. И пока что королева и король ей были нужны на ее стороне. И девушка разыграла свою роль, обтекаемо отвечая на вопросы короля о Дануолле, как умела, обходила вниманием судьбу «Китобоев» и только кратко описала годы изгнания после предательства Дауда. Больше она сосредоточилась на странствиях, описывала людей, которых встречала, и места, которые повидала. Эта информация была безопасна, а также вполне бесполезна для любого, кроме диванного путешественника.
В конце концов король помахал ладонью. Билли осеклась на полуслове.
– А теперь, – сказал Брайам, – расскажи, как ты получила руку и артефакт на месте глаза. Любопытные вещи. Не уверен, что встречал подобное в своих исследованиях.
