– Нам не нужны люди! И никогда мы в них не нуждались. Мы охотимся на мышей и живём счастливо.
Несколько других кошек с крыши поддержали его одобрительным мяуканьем.
– А я скучаю по своим хозяевам, – произнёс тихий голосок рядом с Гизмо.
Рауль и трое псов одновременно повернулись на голос и увидели чёрно-белую кошку, которая убежала, когда Гизмо пошла по дорожке к дому, – ту, которую Будда назвал Пандой. Она медленно пробиралась наружу через сломанные дощечки под крыльцом.
В глазах кошки больше не было враждебности.
– Особенно я скучаю по хозяину, – прошептала Панда. – У него было одеяло, он клал его себе на колени, я ложилась на него, и он гладил мне брюшко и позволял тереться головой о свой подбородок, я а в ответ мяла лапами его живот. Он всегда кормил меня и давал мне воду, когда бы я ни попросила, а по ночам я спала рядом с ним. – Она поморгала печальными глазами и добавила, глядя на Рауля: – Я ценю дом, который ты дал нам, но скучаю по хозяину и его родным. Очень скучаю.
Макс опустил морду почти до самой земли, тихонько потёрся носом о бок Панды и сказал:
– Я тоже скучаю по своим.
Толстая кошка отскочила назад, на мгновение встретилась взглядом с Максом, потом пригнула голову и вновь скрылась под домом.
– Видишь? – сказала Гизмо и сделала шаг к Раулю. Тот задумчиво проводил взглядом Панду. – Не такие уж мы разные, кошки и собаки. Мы остались одни и можем рассчитывать только на помощь себе подобных. Так давайте… поможем друг другу.
– Кроме того, – вмешался Крепыш, – у вас тут уже есть одна собака. Ну, то есть он думает, что он…
Рауль зашипел, подался вперёд и шлёпнул Крепыша лапой по морде. Такс взвизгнул и отскочил назад с криком: – Ты чего?
– Правило первое, – наставительным тоном проговорил Рауль, насторожённо приближаясь к Крепышу, – никаких намёков на то, что Будда не кошка.
– Правило первое? – уточнила Гизмо.
– Да. – Рауль со вздохом повернулся к ней и Максу. – Если я позволю вам остаться на моей улице, придётся следовать некоторым правилам. Правило второе: никогда не гоняться за кошками. И третье: пищу вам придётся искать самостоятельно.
– То есть вы позволите нам остаться? – обрадовался Макс, поднимаясь на лапы и помахивая хвостом.
– Долго же они соображают, а? – сказал Крепыш Гизмо, закатывая глаза.
– Вот почему я и вела с ними беседу, – протявкала Гизмо, а потом, глядя на Крепыша и Макса, добавила: – Говорю вам, ребята, кошки меня любят. А теперь давайте найдём что-нибудь поесть и ляжем наконец спать!
Глава 17
Кошачья история
Получив согласие Рауля остаться на его улице, Макс, Крепыш и Гизмо покинули кошачий дом, чтобы обследовать местность и найти еду. Только они ступили на лужайку у соседнего дома, сопровождаемые со спины пристальными взглядами кошек, как длинные стебли травы впереди раздвинулись и перед друзьями снова появилась чёрно-белая кошка по имени Панда.
– Привет, – тихо сказала она.
Собаки остановились.
– Привет! – откликнулась Гизмо.
Кошка прижалась к земле и недоверчиво поглядывала снизу вверх на новых знакомых из собачьего племени. Крепыш переминался с ноги на ногу рядом с Максом, нетерпение его возрастало.
– Хм, ты что-то хотела? – наконец спросил Макс.
– Да, – кивнула Панда. – Я знаю, где есть шарики для собак. И подумала, что могла бы показать вам.
– Правда? – протявкала Гизмо, виляя хвостом. – Спасибо тебе!
Кошка отпрянула назад, испугавшись столь бурного проявления восторга. Она была готова задать стрекача, и Гизмо пришлось сбавить скорость виляния.
– Мы будем тебе очень благодарны, – добавил Макс.
Панда глубоко вздохнула, потом повернула голову и мяукнула. Появилась другая кошка – худощавая версия Панды, только с серой шерстью вместо чёрной.
– Это моя сестра, – пояснила Панда. – Наши хозяева звали её Поссум.
– Верно, сестрица, и довольно предисловий, – вздохнула та, проходя мимо своей пухленькой родственницы. – Пошли, собаки. Мы решили, что если мы вас не подкормим, то вы, чего доброго, озвереете и нас съедите. Лучше уж мы с вами поделимся шариками.
Поссум шмыгнула между лап Макса и направилась к входной двери соседнего с кошачьим дома. Панда моргнула и, пригнув голову, пошла за сестрой. Три собаки поплелись вслед за провожатыми.
– О, мы ни за что не стали бы вас есть, – заверила Гизмо кошек. – Мне нравятся кошки, но я не умею их готовить! – Гиз захихикала, однако кошки встретили шутку ледяными взглядами.
Соседний дом оказался приземистым, розовым, той же конструкции, что и остальные на этой улице, и так же ярко окрашенным – на него почти больно было смотреть. В ремонте он нуждался, пожалуй, больше, чем соседние строения, но лишь по одной причине: наружная обшивка снизу была вся изгрызена, словно обитавшее здесь животное использовало его как большую игрушку-жевалку.
Поссум легко взобралась по ступенькам крыльца, потом толкнула дверь головой. Та, скрипнув на петлях, открылась.
Собаки с пыхтением карабкались по ступеням. Поссум, глянув на них, тихонько мяукнула:
– Полагаю, вы все трое – из непростых собак, как тот доберман, что заглядывал сюда.
Панда шикнула на сестру и шлёпнула её лапой по боку:
– Ш-ш-ш!
– Доберман? – переспросил Макс. – Он жил рядом?
– Нет, – вмешалась Панда, не дав сестре рта раскрыть. – Да забудьте об этом. Если Рауль доверяет вам, то и мы тоже. А теперь пойдёмте есть.
– Да! – гавкнул Крепыш, и в животе у него громко заурчало. – Пойдём уже, верзила. А то я тут совсем зачахну!
Макс носом открыл дверь нараспашку, прошёл вслед за Пандой и Поссум через тёмную прихожую, где пахло давно покинувшими дом людьми, пылью и кошками, потом через гостиную, застланную от стены до стены мохнатым белым ковром. Длинный ворс приятно щекотал лапы.
– Мягко! – оценила достоинства ковра Гизмо.
Наконец все чинно прошествовали через кухню, где повсюду висели разные серебристые штуковины, в кладовую в самом дальнем конце дома.
Из кладовки донёсся запах мясных шариков, и у Макса тут же слюнки потекли. Едва соображая, что делает, пёс нырнул в тесную каморку. Крепыш и Гизмо тоже мигом оказались у цели, и троица сообща налетела на раскрытый пакет с кормом, лежавший на полу. Они хрустели шариками, пока животы не разбухли.
В кладовой очень кстати имелся подтекающий кран с водой. Сток в раковине был заткнут, и емкость уже переполнилась. Вода струилась по стенкам, капала на пол и утекала в сливное отверстие в полу. Макс встал на задние лапы, опёрся передними на край раковины и напился вволю. А Крепыш и Гизмо налакались воды, которая вылилась из раковины и собралась в лужицу у водостока.
