Девушка кивнула. Она знала. Чувствовала.
– Я тоже люблю тебя, Габриэль.
Осознание этого пришло само собой. Она действительно любила этого загадочного дракона. Любила всегда, как любят произведение искусства, как любят книги, как любят место, в котором тебе хорошо, как любят смотреть на огонь, как любят саму жизнь…
– Я знаю, малышка. – Хозяин Перекрестка осторожно поцеловал ее в лоб. – Нас связывает моя жизнь, которую ты мне вернула, когда протянула руку на ступенях храма… Я знаю, что ни когда не буду тем единственным мужчиной, который займет место рядом с тобой, как и ты никогда не будешь той единственной женщиной, что взойдет на мое ложе. Но я всегда буду любить тебя. Даже после смерти…
– Я тоже.
От этих его слов было немного грустно, но она понимала, что между ними лежит пропасть в несколько тысячелетий, преодолеть которую они не смогут никогда. Слишком большая разница в менталитетах, в привычках, во взглядах на жизнь. Слишком долго живет дракон и слишком мало – человек.
Летта подняла голову. Габриэль наклонился и осторожно коснулся ее губ, а затем вдруг крепко прижал к себе, поднимая над землей и превращая невинный поцелуй в прощальный поцелуй страсти, нежности, любви и надежды. Она обхватила его за шею, возвращая этот бесконечно болезненный поцелуй, прощаясь и стремясь навстречу. Ей хотелось быть выпитой этим мужчиной до последней капли, хотелось раствориться в его объятиях, остаться частицей его души.
Габриэль мягко отстранился, грустно улыбнулся и вытер слезинки с глаз девушки.
– Это моя частица рвется слиться с целым. Нам лучше не встречаться, пока я не придумаю, как ее нейтрализовать.
– Но ведь ты придумаешь? – с надеждой заглянула ему в глаза Летта. – Я бы не хотела терять тебя, Габриэль. Ты еще должен рассказать о том, что приключилось с тобой после того, как мы расстались на ступенях храма. И… может быть, если мы не сможем быть вместе, ты придумаешь, как вернуть мне моего Габриэля… того Габриэля, который спас меня несколько дней назад?
– Обязательно придумаю, а пока – прощай, мой Лютик.
Она ушла, а Габриэль задумчиво смотрел на то место, где только что стояла такая необыкновенная девушка. А ведь она права! Он может позволить себе немножко счастья. Хоть одной своей частью прикоснуться к этому чистому источнику. Он вернется к ней. Пусть не целостный, пусть не навечно, но он вернется к ней. К его Лютику…
Летта открыла глаза и улыбнулась. Она знала, что нужно делать и как поступить. Осталось лишь поговорить с Маской. Поймет ли он? Маска… Алмар… принц, маг, таинственный и притягательный. Такой родной и такой безнадежно далекий…
Переезд на женскую половину прошел весьма познавательно. Вообще после того, как в Летту влилась частица Габриэля, она стала на многие вещи смотреть с юмором.
Апартаменты, которые ей выделили, были самыми большими и богатыми. Раньше они принадлежали матери Антео и Антесы, но после ее смерти пустовали. Принцесса, которая первой пришла проведать Летту, с хитрым видом подошла к одному из шкафов и, подмигнув, нажала на незаметный гвоздик. Стена отъехала в сторону, открывая небольшую потайную комнату, в которой стояли кровать, стол и стул.
– Матушка прятала здесь своих любовников, – усмехнулась Теса и пояснила для округлившей глаза Летты: – Брак с Владыкой был политическим. Они честно исполнили свой долг перед страной, родив наследника, но между ними никогда не было любви. Хотя, отец до сих пор утверждает, что боготворил мать.
– Ты хочешь сказать, что я могу использовать эту комнату по назначению? – хихикнула Летта.
– Ну да, например, спрятать в ней Ромариза, – подмигнула ей Теса.
– Ромариз потерян для женского общества, —вздохнула Летта. – Ой, ты же не знаешь! Приходила приемная мать Габриэля и…
Девушки немного посплетничали и посмеялись. Как-то незаметно они сдружились за эти дни и проводили вместе много времени. Антесу очень интересовал Габриэль, и она буквально доставала свою новую подругу расспросами о нем. Летта пообещала их познакомить при первой же возможности.
А вечером первого дня к ней потянулись толпы скучающих дам. Они приходили познакомиться, прощупать почву и просто поглазеть. В конце концов, Летта попросила воинов, охранявших ее покои, никого не пускать. Последними гостями оказался«гарем» Алмара…
Витальяна, поджав губы, обошла все комнаты, пощупала ткани на занавесках и, сев в единственное кресло, заявила:
– Чувствуется, что сай Антео бывает здесь редко.
– А чего он должен бывать здесь часто? – Ронда томно потянулась. – Здесь часто бывает сай Алмар.
Летта усмехнулась: Алмара она не видела уже несколько дней. Он забежал как-то на минутку, помахал руками, постоял с закрытыми глазами, поцеловал ей руку и убежал, сетуя на то, что на границе неспокойно и прорывы кабиров участились. Но на женской половине главным и единственным развлечением были сплетни.
– Ты уже опробовала его в деле?
Вопрос Ронды заставил Летту рассмеяться.
– А что, есть какие-то советы по использованию? – заинтересованно спросила она.
– О, парочкой могу поделиться, – промурлыкала Ронда. – Ты такая нежная и хрупкая. Боюсь, у тебя могут возникнуть определенные трудности…
– Слушай, а отчего у тебя глаза как у Габриэля? – вдруг спросила Витальяна.
Летта медленно встала с кресла, потянулась и плавно переместилась за спину женщины. Затем наклонилась к ее уху и, подражая голосу Габриэля, зловеще прошептала:
– Потому что мы с ним одной крови. Он и я…
Летта громко чмокнула в ухо, Витальяна взвизгнула и выскочила из комнаты. Ронда мелодично рассмеялась.
– Она боится Габриэля. Он пообещал превратить ее в бабочку и пришпилить иголкой к черной бархатной подушечке.
– За что? – довольная произведенным эффектом, спросила Летта.
– Однажды она явилась к нему в спальню, одетая лишь в крылышки, которые цеплялись к спине ремешками.
– Неужели Габриэль отказался от такого подарка? – не поверила Летта.
– Он мучился похмельем и просто попросил, чтобы ему принесли воды, – звонко рассмеялась Ронда. – Я и отправила к нему эту дурочку. А то она все мечтала увидеть его обнаженным.
Летта расхохоталась.
– Увидела?
– Обнаженный разъяренный Габриэль после ночи пьянства в компании воинов… это было нечто! Он заморозил стены в коридоре, пока гнался за визжащей Витальяной с красными крылышками…
Ронда обладала острым, циничным умом, язвительностью и порочным чувством юмора. Поэтому, когда на следующий день Антео отправил «гарем» в дом Алмара в людских землях, Летта даже испытала легкое сожаление.
Судя по рассказу Ронды, жизнь на женской половине текла размеренно и неспешно. Придворные дамы проводили много времени рядом с Владычицей, вышивали, читали, сплетничали, говорили о моде, занимались детьми. Вечерами общались с мужчинами, устраивали балы или просто ходили в гости друг к другу.
