– С тех пор я ненавижу темноту, – тихо проговорил Габриэль, медленно вертя в длинных пальцах изогнутый полупрозрачный кинжал. – А потом пришел прадед…
…Клетка была небольшая: два на два метра. Она стояла в углу большого сырого подвала, который тянулся под замком и уходил вглубь скалы. Мальчик с серебристыми глазами неподвижно сидел посреди клетки, обхватив колени. Полная темнота не была преградой для его зрения, но об этом никто не знал. Он рано научился прятать свои способности. Вдруг он сделал быстрый резкий выпад – и в его ладонях задергалась мышь. Мальчик внимательно осмотрел ее со всех сторон и откинул в сторону. Слишком маленькая. Ни крови, ни мяса. За те месяцы, что он провел в подземелье, узник научился есть все. Только так можно было насолить тому, кто посадил его сюда. Выжить ему назло. Выжить и отомстить.
Вдалеке вспыхнул свет, который стремительно приближался. Мальчик быстро отодвинулся в дальний угол. Возле клетки остановились двое. Муж его матери и высокий беловолосый пожилой незнакомец с бледно-голубыми, словно выцветшими, глазами.
– Это он? Плод моей внучки и ее сына?
– Да, повелитель.
– Как его имя?
– Сигурд.
– Странное имя для Ледяного Дракона.
– Это имя дала ему мать.
– Оставь нас.
Все это время пленник ни разу не шевельнулся, даже трепет ресниц не выдавал в нем живое существо. Полная неподвижность, словно не ребенок находился по ту сторону прутьев, а застывший кусок льда.
– У твоей матери получилось, – задумчиво произнес мужчина. – И раньше были попытки вывести суперчистокровного дракона, но от близких родственников потомство не рождалось, а если рождалось, то было слабым и глупым. Моя внучка превзошла всех. Я горжусь ею. Странно, что она не продолжила исследования, а оставила тебя на попечение своего никчемного мужа. Ветреная девчонка! Ну, ничего, я исправлю это упущение. У нас с тобой впереди вечность, которую мы проведем вместе…
– …Сигурд, наша раса всегда была очень малочисленна. По последним данным, ледяных драконов осталось всего лишь тысяча сто три особи, и из них только пятая часть может освоить древнейшее таинство – создавать и населять миры. Они – бессмертная элита! А ты элитарен даже среди элиты, – хохотнул мужчина собственному каламбуру. – Просто мало кто знает, насколько чиста твоя кровь… И до тебя пытались, но рождались лишь уроды и слабоумные… Пришлось всех уничтожить, но ты… Не волнуйся, больно не будет, я просто хочу проверить, кто ты у нас… Ты знаешь, отчего мы по своей природе бисексуальны? Отчего нам все равно, кто наш партнер? – говорил беловолосый мужчина, рисуя в паху распятого на столе мальчика символы. – Я открою тебе тайну нашей расы, Сигурд. У ледяных драконов существует еще и третий пол. Ты удивлен? Это те из драконов, кто находится в промежуточном состоянии между мужчиной и женщиной, чей дух бытия способен от малейшего колебания энергетических структур перетекать из одного состояния в другое, изменяя пол. Таких среди нас треть, и я один из них. Поэтому не удивляйся, если в один из дней ты увидишь в лаборатории прабабушку вместо меня. Именно поэтому космос создал нас бисексуальными, ибо, полюбив навечно, мы можем столкнуться с тем, что завтра твоя возлюбленная изменит пол. Да, да, малыш, мы рождены из черных дыр и туда уйдем, когда придет наше время. Немного пафосно звучит, ты не находишь? Когда я закончу свои эксперименты, я научу тебя всему, что должен знать демиург. Но это будет еще не скоро, – рассмеялся он тихим смехом, изморозью покрывающим кожу, и что-то прошептал, всматриваясь в символы, нарисованные на теле юного дракона. – Спешу тебя обрадовать или огорчить, это уж как ты решишь, – ты тоже сумеешь менять пол Но только по собственному желанию, не завися от слепого случая. И это прекрасно! Это открывает для меня такие перспективы, твое тело будет служить мне вечно…
– …Я помню, как валялся ослепленный, с разорванными барабанными перепонками, исколотый и изрезанный, на каменном полу, а он лил на меня ледяную воду и фиксировал в толстой тетради посекундные изменения в организме.
– При этом разглагольствовал, что это необходимо для эксперимента и что я буду ему благодарен, когда подрасту и пойму величие его замыслов. Маньяк.
– Помню, как моя регенерация стала настолько быстрой, что прадед не успевал меня калечить. Помню, как после очередного эксперимента у меня изменился цвет глаз, – Алекс говорил, безразлично глядя вдаль.
– Он влил мне в глаза свою кровь, – спокойно кивнул Габриэль, с задумчивым видом слушавший свою копию.
– Именно. И она разъела глазные яблоки. А когда выросли новые глаза, они приобрели такой цвет, как у тебя сейчас. Помню, как в один из дней мне так сильно захотелось оказаться в безопасности, что я просто переместился на Землю, где встретил Лютика. А потом меня нашла Катсу…
***
– …Что делает столь юный дракон без присмотра взрослых в этом порочном и опасном мире? – Молодая красивая женщина цепко ухватила пробегавшего мимо оборвыша за худое плечо. – Ты потерялся, малыш? Как твое имя?
Он сразу почувствовал к ней доверие. Может быть, оттого, что увидел в её глазах боль и сочувствие, но не увидел ни капли жалости.
– Не хочу помнить свое прежнее имя.
– Тогда придумай новое.
– Габриэль?
– Мне нравится. Так что случилось, Габриэль?
– Я сбежал.
– Расскажешь? Только не здесь. Как смотришь на то, чтобы сходить ко мне в гости? Клянусь звездами, я не причиню тебе зла.
Он кивнул. И остался у нее, только однажды пожалев об этом…
– …Помню, как впервые убил. Того урода, что держал меня в клетке. Очень хорошо помню, как нянюшка отхлестала меня за это по щекам. Это был единственный раз, когда она подняла на меня руку, – весело продолжил воспоминания Алекс.
– Она тогда очень за меня испугалась, – кивнул Габриэль. – Я ушел в свой мир без предупреждения, вооружившись лишь кухонным ножом. Мне просто повезло.
– Меня вела ненависть. А потом я сбежал, – продолжил Алекс.
– Я влюбился, – улыбнулся Габриэль. – Как это часто бывает у подростков, влюбился в собственную наставницу. Катсу была моей первой мальчишеской любовью. И я по собственной глупости признался ей в этом.
– А она заявила, что во мне проснулась дурная наследственность, что я для нее как сын, что она всегда знала: развратная кровь моей матери когда-нибудь возьмет вверх…
– Она разговаривала очень резко, и я обиделся. – Габриэль вздохнул. – Я был дурак.
– Я сбежал в другой мир и поступил в Университет. Там и познакомился с Теркаем. Он стал моим единственным другом.
– Он всегда одевался в шикарные костюмы, носил стильные стрижки, правильно питался и был помешан на генетике. А как он пел! – мечтательно, с ностальгией протянул страж.
– Помню, как он разработал для меня специальную сбалансированную диету и требовал вести дневник питания. И он устоял перед моим обаянием, – обиженно произнес Алекс, а Габриэль тихонько рассмеялся. – На этом мои воспоминания заканчиваются.
