– А по-моему, смешно… – не согласилась дочка. – Ладно, больше не буду мешать. Пойду еще водочки попью. Ха-ха-ха! Водочки!
В тот вечер Вика засиделась за работой допоздна и встала из-за стола только тогда, когда полностью была довольна тем, что сделала.
– Ну, кажется, теперь все… – вздохнула она, аккуратно складывая чертежи. – Все-таки я немного молодец, правда, Кузя? – повернулась она ко мне, но, помолчав, добавила: – Хотя точно это будет известно только завтра утром… Знаешь что, Кузька? Поставлю-ка я будильник на час пораньше, чтобы с утра еще разок проверить все на свежую голову.
Она перевела будильник в своем телефоне с семи утра на шесть и положила сотовый поближе к дивану. Напрочь забыв о разбитой бутылке, Вика переоделась в любимую пижаму с картинкой, изображающей бокал вина и виноградную гроздь, и улеглась в постель. Однако, вопреки своим ожиданиям, не уснула мгновенно, а принялась ворочаться с боку на бок.
– Кузенька, тебе тоже не спится? – спросила она шепотом, увидев, что я сижу рядом и с тревогой поглядываю на нее. – И мне… Знаешь, я все думаю об Андрее… Ну, о том нашем соседе снизу… Как же нехорошо получилось, что он увидел меня тогда с Евгением Олеговичем! А я еще сдуру сказала, что тот мой начальник!.. Кто, спрашивается, тянул меня за язык? Теперь Андрей наверняка думает обо мне невесть что… Наверняка решил, что я завела роман с боссом ради повышения… Так стыдно, Кузь! И ведь не объяснишь, что все совсем не так!
Она горько вздохнула. Я запрыгнул к ней на диван и улегся рядом.
– Честно говоря, – продолжала шептать Вика, поглаживая меня, – я уже размечталась, что у нас с Андреем может что-то получиться… Он такой симпатичный… И с Алинкой они уже чуть ли не подружились. Раиса Ивановна все про Андрея разузнала, говорит, что разведен, детей нет, хорошо зарабатывает… В общем, «со всех сторон положительный мужчина», – передразнила Вика соседку и улыбнулась. – Но, Кузя, у него же девушка есть! Я своими глазами ее видела. Настей зовут. Хорошенькая блондинка и совсем молоденькая, лет восемнадцать, не больше… В общем, даже не знаю, что мне теперь делать…
– «Что делать, что делать»? Спать… – мурлыкал я. – Завтра тебе рано вставать, у тебя трудный и очень важный день. Спи. А остальное все образуется. Со временем, потихонечку. И все будет хорошо. А теперь спи, спи, спи…
Наконец, Вика все-таки уснула. Я вздохнул с облегчением. Но тут… Нет, мне не показалось! За время жизни в этом доме я уже прекрасно научился ощущать присутствие своего врага – даже если домовой находился не рядом, а где-то еще в квартире, и я его не видел.
Я заглянул под стол. Ну, разумеется! На том самом месте, откуда Бор пропал после битвы с бесогоном, возникло что-то похожее на облачко тумана. Оно становилось вся гуще, плотнее и ярче, пока не приняло очертания человеческой фигуры. И вот уже свернувшийся в клубочек домовой зашевелился, заворочался на полу… Потом его подбросило, точно от удара током, он сел, опершись спиной о ножку стола, и мутным взглядом осмотрелся, явно не сразу поняв, где находится и что с ним происходит.
– Явился, не запылился, – пробурчал я. – А мы так надеялись, что больше тебя не увидим!
– Эй, слышь, блохастый… – прохрипел он. – Водички принеси… фигово мне…
Конечно, я был возмущен до глубины души. И этим наглым обращением и самой просьбой. Чтобы я, самый умный в мире, породистый кот персидских кровей, бегал за водой для какого-то жалкого недобитого домового! Как вы понимаете, у меня и в мыслях не было так низко опуститься в своем достоинстве. Так что, клянусь вам – то, что когда я пробежался по столу, с него упала пластиковая бутылка с той самой клубничной водой и подкатилась к Бору, вышло совершенно случайно. Так представляете себе – этот невежа даже не вздумал меня поблагодарить!
Свернув крышку, он осушил бутылку одним глотком. И, видимо, почувствовал себя лучше, потому что тут же принялся критиковать:
– А чего это вода сладкая какая-то? Все у вас не как у людей…
– Какая есть! – прошипел я. – И за такую скажи спасибо.
– Ага, щас… Размечтался, – он переменил позу, и было видно, что каждое движение дается ему с трудом. – Вы на меня чудиков каких-то пузатых натравляете… А я вас еще за это и благодарить должен?
– А неплохо он тебя отделал, этот бесогон! – усмехнулся я.
– Да этот придурок тут вообще ни при чем, – вяло возразил Бор. – Это все силодар… После силодара всегда так. Я ж тебе говорил… Чем больше его выпьешь, тем потом хуже… Если б не расплата за силодар, этот ваш пузан меня бы ни за что не одолел…
– Ну да, конечно, – усмехнулся я. – Так я тебе и поверил.
– Не хочешь – не верь… – домовой сел поудобнее. – Мне такие, как этот лысый, к счастью, не страшны. Посильнее их буду… Со мной только тот колдун может справиться, кто старинной деревенской магией владеет. Кто знает такую ворожбу, как темлеха… Вот такой и впрямь может меня одолеть. А эти все… Так, мелюзга…
– Как-как ты говоришь? «Темлеха»? – переспросил я. – Надо будет запомнить и в Интернете посмотреть.
– Да смотри, сколько влезет, – он вяло махнул рукой. – О таких вещах в этих ваших Интернетах не пишут. Это ж, я тебе говорю, настоящая деревенская магия, а не какая-нибудь попса…
Бор попытался подняться на ноги, и это у него получилось, правда, не сразу, только с третьей или четвертой попытки. И он, пошатываясь, отправился обозревать квартиру. Сперва зашел к Алинке, которая спала, разметавшись и сбросив одеяло. Мы оба заглянули в ее сон (да-да, домовые тоже это умеют, как и кошки, вы не знали?) и увидели, что в своем сновидении девочка в виде учительницы стоит у доски и рассказывает ученикам:
– Все домовые добрые! Они хотят с нами дружить!
– Алина Александровна! – подняла руку Вика, которая в дочкином сне была школьницей и вместе со всеми сидела за партой. – А чего тогда наш домовой мои чертежи испортил?! Разве добрые так поступают?!
– Наш домовой тоже добрый, – заверила ее учительница-Алина. – Просто он долго жил один – вот и разучился дружить…
Бор усмехнулся и поправил на Алинке одеяло. А я фыркнул:
– Видишь, даже ребенок тебе диагноз поставил. Ты социопат!
– Я не социопат! – он, похоже, даже обиделся. – Я перст судьбы! Благородный мститель – вот я кто!
Домовой, осматриваясь, пересек всю квартиру, дошел до кухни, увидел на плите кастрюлю с супом, который Вика сегодня второпях сварила в перерывах между работой, и покачал головой:
– Тоже мне хозяйка! Забыла суп в холодильник убрать. Прокиснет же за ночь!
– Так возьми и убери сам, – посоветовал я, но он только хмыкнул:
– Ага, дожидайся! Она на меня этого лысого натравила, я до сих пор чуть живой – и что, я после этого ей помогать буду? Отравится испорченным супом – сама будет виновата.
Домовой вернулся в комнату, прошелся, увидел на стене оставленный колдуном оберег, сорвал и разломал на мелкие кусочки. А потом со злостью поглядел на спящую Вику:
