— Слабая, но гордая… как же в тебе много каждого из этих качеств.
— У северян такая традиция — указывать собеседникам на их недостатки?
— У северян традиция не позволять уходить от ответа… Лэйни.
Чуть раскатистое произношение, присущее лишь выросшим среди снегов колдунам, заставило мое имя зазвучать совершенно по-особенному. Мягко, тягуче, словно теплая карамель.
— Так что тебя напугало?
— Вы, артиэлл.
Черная бровь вопросительно изогнулась.
— И чем же именно?
Я не спешила с ответом. Всматривалась в прищуренные глаза и пыталась решить: спросить? не спросить? Я не хотела теряться в догадках, не желала позволять еще одному страху пустить корни в моей душе, но при этом опасалась вызвать гнев бестактным вопросом.
Хэйден видел мои сомнения — это читалось во взгляде, в кривоватой ухмылке, в каждой черточке его лица. Видел, но явно не спешил помочь их развеять. Он давал мне возможность принять решение самой, словно желал узнать, какое из чувств во мне сильнее: любопытство или осторожность.
Наконец, когда воздух между нами уплотнился и едва ли не пружинил, я сделала выбор. Выдохнула, будто бросаясь в пропасть, и произнесла:
— Скажите, артиэлл, вы действительно убили халцедоновую ведьму?
Уголок жестких губ приподнялся. Вот только ухмылка, исказившая красивое лицо, вышла колючей, опасной. Почти такой же, каким был и взгляд, пригвождающий меня к месту.
— Уверена, что хочешь узнать ответ? — произнес Хэйден, шевеля дыханием мои волосы. — Готова рискнуть, маленькая халцедона?
В груди царапалось беспокойство. Задевало сердце, словно ветка старого тополя — окно моей комнаты в поместье Мак-Моров.
— Дразнить необязательно, артиэлл.
— Необязательно, — согласился он, — но приятно.
Хэйден стоял так близко, что я вновь ощутила его запах — можжевельника и озоновой свежести. Неосознанно вдохнула глубже, щекоча нос ароматами, и подалась вперед.
Колдун прищурился.
— Тебе тоже необязательно дразнить меня, Лэйни.
Он высок, выше меня. Но если встать на носочки, если ухватиться за китель и потянуть его на себя, если заставить нагнуться… Как тогда, у трапезной.
— Кто рассказал тебе? — его голос прозвучал раскатисто, с едва уловимой хрипотцой. — Шантар?
— Нет.
— Тогда кто?
— Неважно. Вы не отвечаете на мои вопросы, артиэлл, поэтому не ждите ответов на собственные.
Хэйден хмыкнул и склонился еще ниже — так, что между нашими носами осталось не больше пяти сантиметров.
— Ты ищешь ответы на опасные вопросы. Возможно, слишком опасные для белой халцедоны. Подумай хорошенько, Лэйни, нужны ли они тебе? Нет, не отвечай сейчас, не торопись, — качнул он головой. — Но если поймешь, что готова рискнуть, приходи. Я расскажу тебе свои тайны… в обмен на твои.
Если бы Хэйден стоял хоть немного дальше, если бы не наклонился так низко, то не ощутил бы моего испуганного вздоха, беззвучно сорвавшегося с губ. Но Хэйден почувствовал его. Почувствовал и довольно прищурился.
— Как решишься — дай знать.
Не прощаясь, он пружинисто оттолкнулся от стены, вернулся в основной коридор и зашагал в сторону Корпуса Ораха. Я же не могла пошевелиться — только вслушивалась в удаляющийся звук его шагов. А едва он стих, кинулась к северному хранилищу.
Сердце, по ощущениям, билось где-то в горле. Горячая пульсация расходилась по телу, дразнила и без того растревоженные чувства. В носу до сих пор стоял терпкий, но вместе с тем неуловимо сладкий аромат можжевельника.
Придерживая юбку, я спешила изо всех сил. И где-то в глубине души лелеяла надежду, что если побежать еще быстрее, то получится скрыться от себя самой.
Ворвавшись в царство стеллажей, забытых артефактов и приглушенного света, я почувствовала себя лучше. Даже тяжелый шлейф темной силы почти не ощущался. Закрыв дверь, я прислонилась к ней спиной и замерла на несколько секунд, пытаясь отдышаться.
Лэйни.
Лэйни.
Лэйни…
В ушах звучал голос Хэйдена, повторяя мое имя снова и снова. Дразняще, маняще, на грани искушения. Но только я не желала поддаваться этой непонятной мне слабости. Особенно теперь, когда рассказ сестры кажется все более правдоподобным.
Если бы Хэйден был невиновен, он бы заявил об этом сразу. Тайны на пустом месте не рождаются. А раз так, значит, мне действительно стоит держаться от него как можно дальше.
Оттолкнувшись от двери, я уверенно зашагала между стеллажами. Без проблем отыскала нишу, подтянула к ней один из ящиков, села. Улыбнулась метле, будто старой знакомой, коснулась ее и ощутила радостный отклик.
В прошлый раз я стремилась показать метле, насколько мы с ней похожи, дать прочувствовать мой свет и подчинившиеся мне крохи тьмы. Но если магистр Кейн прав и передо мной результат эксперимента, то я хочу попробовать вернуть ему изначальный свет. Вытравить тьму. Или хотя бы помочь свету взять верх в бесконечном противоборстве двух сущностей.
Потянувшись к собственной природе, я принялась по капле передавать ее метле. Сначала только на светлые всплески. Я вновь ловила ритм биения сил, подстраивалась и старалась не ошибиться. Свет отзывался. Причем, как мне казалось, радостно. Приободренная первым успехом, я осторожно коснулась собственной сутью темного всплеска… и с шипением отняла руку. Метла обожгла.
— Тише, девочка, все хорошо. Я хочу помочь. Не бойся.
Нашептывая успокаивающие слова, я вернула ладонь на древко и вновь принялась ловить биение света. Пока только его. Но со временем, когда оно окрепнет, я обязательно коснусь тьмы еще раз.
Страха, что меня могут поймать, не было. От сломанных артефактов шел слишком плотный флер тьмы, чтобы почувствовать за ним слабые отголоски света.
— Давай, хорошая, давай, — шептала я, пытаясь дотянуться до сути метлы, — не отталкивай меня. Вместе мы сможем вернуть тебя домой, к светлым. Ну же…
Спустя два часа, когда время для самостоятельных занятий истекло, я поднялась с ящика. Удостоверилась, что тени надежно укрывают мое сокровище, и поспешила вернуться в главный корпус. Оттуда зашагала к Звездной башне. Нагнала по дороге троицу мэлов и вместе с ними отправилась в царство Лей-Торы.
Вторая половина дня, на удивление, выдалась спокойной. Занятия по звездочтению и истории Лунной империи прошли без неприятных сюрпризов. Остальные халцедоны, как и я, казалось, с трудом верили собственному счастью. Большинство из нас уже решило, что методы обучения у всех магистров одинаковы. Но к общей радости, это оказалось не так.
За ужином Киган и Ллоса устроили очередную перепалку. Даже Морриган отказался к ней присоединяться и, как я, с полуулыбкой следил за неугомонными друзьями.
