Я сдёрнул с шеи у одного из подвернувшихся под руку Клавиных подручных полевой бинокль и, вернувшись в тамбур, рванул по узкой пыльной лестнице вверх.
Лестница упиралась в узкую площадку с железной дверью, которая не была заперта, и я со всего разгону влетел в небольшое тёмное помещение, в котором не было даже стульев.
Зато, когда мои глаза немного привыкли к полутьме, я разглядел торчащие из бетонного пола и стен металлические уголки, штыри и обрезки труб.
Ни выключателей, ни лампочек там не было, но зато я увидел на противоположной от входа стене две прямоугольные металлические заслонки на хитрых петлях. Похоже, эта комнатёнка была чем-то вроде недостроенного НП (для пункта управления полётами отсюда был слишком малый сектор обзора), и стальные планки закрывали пару наблюдательных амбразур. Интересно, что, когда мы подъезжали сюда, снаружи никаких щелей или амбразур над входом в укрытие видно не было. А может, я просто не проявил должной внимательности…
Потянув за найденные на ощупь осклизлые рычажки, я не без труда откинул заслонки вниз – система напоминала современные БТРы из моего времени, только там всё это хозяйство откидывается вверх. После откидывания получилось нечто вроде полок, а за ними действительно обнаружились два узких и широких, прямоугольных «окна в окружающий мир»: хочешь наблюдай, хочешь стреляй во всё, что движется.
Я присел на корточки и поднял бинокль к глазам, всмотревшись в окружающий пейзаж.
Прожариваемая солнцем пустыня вокруг нашего укрытия была, в принципе, всё та же, но некоторые детали пейзажа изменились прямо-таки кардинально.
Удивительно, но я действительно увидел танки и бронемашины, вполне реальные и осязаемые. Танков я насчитал целых пять штук, и это были похожие то ли на утюги, то ли на большие ящики «Центурионы» с длинными пушками и закрытой сплошными экранами почти до самой земли ходовой частью.
Броневиков было три – небольшие, угловатые двухосные «Хамберы» времён Второй мировой, с плоскими, приплюснутыми башенками, из которых торчали тонкие стволы 37-мм пушек и спаренных с ними пулемётов.
Вся техника была покрыта песочно-коричневым, широкополосным камуфляжем, характерным для английской армии, а вот номера и маркировка на ней вообще не просматривались. Хотя с ними всё было ясно и без подобных деталей – в этих краях «Центурионы» (они же «Элефанты») могла иметь только армия ЮАР, страны махровых расистов и изощрённых угнетателей чернокожей гопоты.
Три «Центуриона» стояли на взлётной полосе, метрах в четырёхстах от моего наблюдательного пункта, дистанция между танками была метров пятьдесят. Башенные орудия были направлены в сторону укрытия.
Ещё два танка смутно просматривались дальше, километрах в полутора от меня, один «Центурион» при этом заехал на невысокий холм. Судя по всему, эти два танка прикрывали транспорт – между ними стояло, выстроившись полукругом, с десяток грузовиков и джипов, включая два тупоносых «Бедфорда» с цистернами.
Причём рассмотреть эти два танка и скопление автомашин снизу, из ангара, было явно затруднительно.
Все три «Хамбера» пока что маячили между входом в ангар и первой тройкой танков.
Вот тебе и «группа обеспечения», блин. Кто же знал, что они будут вооружены прямо-таки до зубов…
Всё-таки Норман наврал мне, падла двуличная. Он прекрасно знал, что за ними скоро придут, и на что-то надеялся. Наверное, думал потянуть время, а потом сюда явились бы эти кореша на своих танках и выручили его. Увы, этот номер у него не прошёл…
Спрашивается, и что теперь со всем этим делать? Инстинкт подсказывал, что следовало «поискать, где плотник оставил дыру», забирать трофеи и быстро валить отсюда подобру-поздорову. Но сделать это мы не могли, поскольку нас банально заперли в этом пыльном, недостроенном бункере, почище, чем в каких-нибудь аджимушкайских каменоломнях или центральной цитадели Брестской крепости…
Сзади послышались лёгкие шаги по металлической лестнице, и по смешанному аромату парфюма и пота я, даже не оборачиваясь, понял, что это явилась Клава.
– Хорошо что ребята успели входы закрыть, – сказала она, возникая из полутьмы за моим левым плечом.
– Ага. Замечательно. Раз они такие умные, то пусть теперь занимают оборону и готовятся защищать этот вонючий подвал до последней капли крови…
– Уже.
– Только, по-моему, это всё-таки дохлый номер…
– Почему?
– Потому что голым профилем на ежа не сядешь…
Закончить эту мудрую мысль я не успел, поскольку сзади послышались ещё шаги. На сей раз двойные. В комнатку недостроенного НП ввалились изрядно пропотевшие старшина со старлеем, и вокруг сразу же стало тесно и душно.
Оба они были с биноклями и тут же принялись жадно разглядывать противника, прильнув к амбразурам.
Диспозиция пока что не менялась, танки и бронемашины стояли на прежнем месте и не стреляли.
– Двери ангара противопульные, но от прямого попадания 90-мм снаряда их орудий это вряд ли поможет, – сказал старлей задумчиво и спросил: – А откуда они вообще взялись, эти танки?
– Завелись, – ответил я. Как будто танки – это тараканы или клопы…
И тут же меня словно осенило.
Ведь подобный эпизод был в старом (старом для меня, разумеется) сериале «Четыре танкиста и собака»!
Только там хитрожопые немцы при отступлении запрятали пару «Пантер» в соломе сарая какого-то прибрежного поместья, а потом, когда понадобилось, высадили с подводной лодки не только разведгруппу, но и экипажи для этих танков, с запасом горючего в канистрах. И, кстати, насколько я помнил, гитлеровцы в этом кино устраивали такие прямо-таки шекспировские ходы с танками и U-Bootами для доставки из некой заначки тяжёлой воды или чего-то подобного…
– Я вот что думаю, – выдал я наконец. – Скорее всего, эти танки и броневики были заблаговременно спрятаны англичанами или южноафриканцами где-то поблизости отсюда, в хорошо замаскированном подземном укрытии. И сделали они это, видимо, ещё во время последней войны или даже до её начала. Небось воспользовались какими-нибудь договорами о совместной обороне с тогдашним французским правительством. А когда им понадобилось, они притащились в эти края, нашли захоронку с техникой, залили горючку, погрузили боезапас и поехали. Иначе зачем им были нужны аж два бензовоза? И, по-моему, этот план не лишён рациональности, поскольку прорываться до границы, контролируемой британскими недобитками Нигерии, да ещё имея на руках «Крокеты», куда спокойнее на серьёзной броне, нежели просто на машинах или же на своих двоих. Здесь по прямой всего-то километров триста или даже меньше, да всё по ровной, пустынной местности. Три хороших дневных перехода – и они дома, вместе со всеми бонусами и пряниками. Тем более что никаких серьёзных войск и укреплений у них на пути нет. Или я ошибаюсь?
– Не ошибаешься, – ответил за всех старлей.
– Так что эти сволочи подстраховались и вовремя извлекли из кустов неслабый рояль, – закончил я и добавил: – И что нам теперь делать? Где наши рояли, дорогие товарищи? Лично я согласен даже на фортепьяно…
