Уцелевшие родезийцы и африканеры, видимо, решили не испытывать далее судьбу и, забрав своих раненых, погрузились в две оставшиеся целыми грузовые автомашины (это мы определили по двум уходившим вдаль от места побоища колеям на песке) и поспешно ретировались.
Виктория была полная, как сказал бы наш государь Пётр Алексеевич в каком-нибудь советском художественном фильме. Хотя, возможно, в реальности «бомбардир Пётр Романов» так вовсе и не выражался…
Дальнейшее было незамысловато и ожидаемо.
Наши советские коллеги занялись неспешным сбором и подсчётом доставшихся им трофеев. Потом мы все наскоро пообедали галетами и консервами, а ближе к вечеру на ставшем накануне полем боя заброшенном аэродроме наконец-то появилась вереница военных автомашин знакомых марок.
И, надо сказать, это была довольно странная колонна. Кроме десятка уже знакомых мне пятнистых ГАЗ-69 в ней было десятка три ГАЗ-67Б и ГАЗ-69 песочного цвета. А кроме нескольких грузовиков (советские ЗиС-151 соседствовали с трофейными GMC) сюда приехали десяток грузовых ГАЗ-63 и три песочно-жёлтые радиомашины с дюралевыми КУНГами, две на базе ГАЗ-63 и одна на шасси ЗиС-151.
Причём фургоны оказались довольно нестандартными, с большим количеством хитрых, раздвижных антенн. Лично я таких до этого не видел ни в жизни, ни на картинках.
Во всех ГАЗ-63 и легковых вездеходах были рации (а кое-где раций было даже по паре), а приехавший личный состав, хоть и был обмундирован в те же самые комбезы и панамы, был сплошь незнакомым.
Кроме того, мне бросилось в глаза и то, что приехавшие солдаты не имели на лицах привычного радикального загара, а значит, все они прибыли в Африку относительно недавно.
Незагорелым был и командовавший ими советский офицер, уж слишком интеллигентного для простого десантника или спецназовца вида, представившийся нам капитаном Мисюркеевым.
Сразу же, практически с места в карьер, этот молодой высокий капитан отсоветовал нам немедленно уезжать отсюда, по секрету сообщив о том, что Советская Армия проводит в этом районе некую крупную операцию и, если мы поедем в темноте, да ещё и без сопровождения и условных сигналов, по нам неизбежно откроют огонь первые встречные. При этом он уверил нас с Клавой в том, что на рассвете его люди непременно сопроводят нас «на безопасное расстояние». Но только после того, как они сделают некие «важные дела».
Дальше всё пошло уже по-деловому. Первым делом новоприбывшие подключили свои силовые кабели к местному, оставшемуся от американцев электропитанию (благо генератор всё ещё исправно работал, похоже, ни обстрел, ни бомбёжка ему серьёзно не повредили, а горючка в резервуарах оставалась) – а затем начали разворачивать в рабочее положение замысловатое оборудование КУНГов.
Управились они быстро, я практически не заметил, как вокруг нас выросло с десяток длинных антенн и несколько металлических радиомачт. Причём одна из них была увенчана некой нацеленной в вечернее небо сетчатой тарелкой, отдалённо похожей на примитивную спутниковую, а ещё пара-тройка очень напоминали мощные радиопеленгаторы.
Утвердив радиомашины на здешней ВПП и протянув между ними массу кабелей и проводов, подчинённые капитана Мисюркеева включили своё хитрое оборудование и тут же начали вести непрерывный, оживлённый и, похоже, кодированный радиообмен. Вот только непонятно с кем. При этом у меня было стойкое ощущение, что они не столько с кем-то переговаривались, сколько слушали нечто, скрывавшееся за небесным сводом. Но что это могло быть, я в тот момент даже боялся предположить…
Ещё одним странным моментом было то, что «газики» и грузовики новоприбывших стояли компактной группой неподалёку от радиомашин, а приехавшие на них бойцы старались никуда не расходиться. При этом выглядели они так, словно готовились куда-то сорваться по первому же приказу и в любой момент.
При этом во всех машинах, сменяясь, дежурили водители, периодически включавшие радиостанции на приём.
Спрашивать их о предмете поисков было нереально, хотя бы потому, что между нами и радиохозяйством капитана Мисюркеева стояли часовые с оружием.
Хотя, в общем, было нетрудно понять, что они явно ищут (или собирались искать?) в этих песках кого-то или что-то, ну очень важное для здешнего СССР и его вооружённых сил.
Пока новоприбывшие занимались своими делами, старлей Ендогин тоже отнюдь не отдыхал. Ближе к ночи он со своими людьми с максимальными предосторожностями погрузил в приехавшие вместе со странной колонной грузовики металлические ящики с захваченными «Крокетами» (атомные гранаты были размещены попарно на трёх машинах, причём в кузове каждой из них разместилось по несколько автоматчиков) и часть прочего трофейного оружия.
Затем старший лейтенант пожелал нам всего хорошего и уехал во главе этой небольшой колонны.
В укрытии с нами остался старшина Карпилов со своими шестью бойцами и двумя ГАЗ-69.
Как он мне чуть позже рассказал, ему было приказано продолжать охранять укрытие и ждать прибытия следующей группы «трофейщиков», которые должны были забрать стоявший в ангаре F-102, уцелевшие танк с броневиком, автомашины и всю документацию, которая здесь отыщется. Но для разборки и транспортировки перехватчика требовались как минимум тягач с трейлером и бригада квалифицированных техников. А значит, старшине предстояло довольно долгое ожидание.
Последующие часы приобрели некий оттенок занудства.
Надо признать, что все мы сильно устали, и старшина с тремя бойцами не придумал ничего лучше, как отправиться спать, благо койки в подземном этаже укрытия имелись.
Вторая тройка его ребят осталась охранять входы в ангар. То есть дремала сидя.
Ну а засекреченные вояки капитана Мисюркеева продолжали фильтровать радиоэфир, при этом его люди постоянно бегали от одной радиомашины к другой, трясли друг перед другом какими-то бумажками, что-то стихийно обсуждая и выясняя. Почему-то было чёткое ощущение, что у них в тот момент сильно играло очко.
А когда перевалило сильно за полночь, «слухачи» явно получили какой-то новый и важный приказ, поскольку перешли в режим нервного ожидания. Всякая беготня практически прекратилась, при этом никто из них не спал.
Потом в нашем полутёмном ангаре появился капитан Мисюркеев, который несколько рассеянно сообщил нам с Клавой, что, поскольку «всё идет хоть и не совсем по плану, но штатно», мы с нашими людьми сможем уехать с рассветом и их «поисковая группа» проводит нас на безопасное расстояние.
Что именно шло «штатно, но не по плану» и кого собралась искать эта их «поисковая группа», и что у них считалось «безопасным расстоянием», капитан нам объяснить, разумеется, не удосужился.
После этого Мисюркеев милостиво разрешил нам отдыхать, поскольку до утра ничего не должно было измениться, а где-то поблизости происходило нечто важное, и все они сейчас ждали передачи какого-то «особо важного распоряжения». Затем он удалился и скрылся в одном из автофургонов.
